Восхождение - Элли Либэр
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Сын — единственное, что у него осталось, — выдохнул папа. — Николь рассказывала, что Тайлер семнадцать лет назад потерял жену.
Я подавилась чаем. Отодвинув чашку, прокашлялась и жестом попросила отца постучать по спине, что он незамедлительно сделал.
— Том рос без матери? — прохрипела я, тяжело дыша.
— К сожалению, да.
— Это ужасно…
— После этой трагедии Тайлер перебрался с сыном из Лондона в Оттаву, где они и живут по сей день.
— Мама продолжает поддерживать связь с семьей Гудман после их переезда?
— Отношения твоей матери с Тайлером — запутанная история, — безэмоционально отрезал он, отводя взгляд в сторону. — Мне мало что известно касательно их дружбы.
Понурила голову, невидяще посмотрев на свои дрожащие пальцы рук. Новость о том, что Том в детстве лишился матери, ударила меня наотмашь.
Теперь понятно, почему я никогда не видела его маму в госпитале. Это не осталось мной незамеченным, но задавать Тому вопросы, касающиеся членов семьи, я постеснялась.
— Мы приезжали к ним в Оттаву, — поведал отец, сложив руки в замок. — Ты тоже с нами ездила.
— Мне мама рассказывала об этом, — вспомнила я.
— В тот момент Томас был в жуткой депрессии, — сообщил папа, глубоко вдохнув воздух. — Он не разговаривал со своим отцом, демонстративно игнорируя его.
Несмотря на общую потерю, которая могла сплотить отца и сына, они общались друг с другом не так тепло, как предполагалось.
— Помню, как ты подошла к нему и попросила его игрушки, — родитель слабо улыбнулся.
— А он что?
— Томас не стал с тобой делиться, — насмешливо ответил он. — Отмахнулся от тебя, как от назойливой мухи.
— Жадный мальчишка, — беззлобно проговорила я, закатывая глаза.
— Полагаю, он не помнит этого, — отозвался отец. — Ему тогда было шесть или семь лет. Вместе с тем в этом возрасте он пережил потерю матери. Уверен, он ни о чем тогда не мог думать, кроме как о ней.
— Когда Том вышел из комы и услышал мое имя, он странно на меня посмотрел, — выпалила я, нервно потеребив цепочку на шее, — будто увидел и услышал что-то знакомое.
— Может быть, — папа неопределенно пожал плечами и встал из-за стола.
Диалог с отцом поставил меня в тупик. Вместо ответов я получила еще больше вопросов, вынуждающих меня схватиться за голову и промычать от боли.
После плотного ужина отец разобрал чемоданы и вручил мне швейную машинку, по которой я успела соскучиться.
— Хочу сшить футболку своему другу.
— Александру? — подмигнув, уточнил папа.
— Нет, я не его имела в виду, — залившись краской, пробормотала я. — Но Алексу тоже что-нибудь сошью в знак благодарности за оказанную помощь.
— Томаса хочешь порадовать? — догадался отец.
— Да, — коротко ответила я. — Надеюсь, ему понравится мой презент.
— Нет ничего лучше, чем подарок, сделанный своими руками, — проговорил он, присаживаясь на диван. — Думаю, парень оценит твои старания.
Вечером мы выбрались на улицу, планируя посетить основные достопримечательности города и зайти в магазин, где продаются ткани для пошива одежды.
Папа останавливался каждую минуту, чтобы сфотографировать красоты города.
— Есть желание сделать пару фотографий? — предложил он.
— Почему бы нет?
Фотографировалась я часто, но в интернет выкладывала мало снимков. Подруги мотивировали меня чаще заходить в социальные сети, но я быстро уставала от виртуального мира.
Сегодня, находясь в хорошем расположении духа, я решила обрадовать своих немногочисленных подписчиков новой фотографией.
После затяжной прогулки по Оттаве мы зашли в магазин, где я набрала множество тканей разных цветов для предстоящего пошива футболок.
— Ты решила набрать все цвета радуги? — удивился отец.
— Я пока что не определилась с цветом.
Скучно дарить однотонную футболку в качестве подарка. Нужно подобрать принт, который понравился бы Тому. Проблема заключалась в том, что мне ничего о нем неизвестно, кроме имени, любви к мармеладу и аллергии на цитрусовые.
— Трудно придумать что-то, когда я даже не знаю, какой у Тома любимый цвет и что его интересует.
— Задай ему завтра эти вопросы будто невзначай, — проговорил отец, взяв из моих рук тяжелый пакет.
Домой вернулись к полуночи. Ноги гудели после безостановочной длительной ходьбы по Оттаве. С трудом передвигая ногами, вошла в гостиную, подготавливая родителю место для сна. Пожелав ему добрых сновидений, я ушла в соседнюю комнату.
Несмотря на усталость и слабость, сон не приходил. Голова была забита размышлениями о нелегком детстве Тома и его взаимоотношениях с отцом. Стоило мне подумать про Тайлера Гудмана, как в мыслях вырисовывалось лицо матери.
Интуиция подсказывала, что родители многое недоговаривают касательно доктора. Я на сто процентов уверена, что сегодня папа рассказал не всю информацию о семействе Тома. Он явно знал куда больше, но не решился поделиться со мной.
Секреты приносят головную боль и утомляют…
Утром я вскочила с кровати и побежала в ванную, где максимально быстро умылась и нанесла макияж. Вернувшись в спальню, переоделась в теплую одежду и вышла из дома.
Впервые в жизни я не услышала звон будильника и проспала. Мистер Гудман вчера написал и сообщил, что ждет меня ровно в семь утра.
Сонно осмотревшись по сторонам, перешла дорогу и вошла во внутренний двор госпиталя. Надела на себя успевший надоесть медицинский халат. Сдерживая зевоту, устремилась к лифту, где столкнулась с медсестрой Тома.
— Не выспались, мисс Гейт? — спросила она. — У вас глаза красные.
Я слабо кивнула, крепко обхватывая рукой поручень.
— Спала всего два часа, — язык заплетался.
Тайлер Гудман ждал меня в палате. Мужчина выглядел уставшим, что неудивительно, учитывая его занятость. Доктор поздоровался со мной и сразу попросил приступить к делу.
К счастью, Том сейчас крепко спал. Невольно засмотрелась и подметила умиротворенное выражение лица. Мистер Гудман демонстративно покашлял, отвлекая меня от разглядывания его наследника. Встрепенувшись, смущенно поправила волосы, и отвела взгляд.
Усевшись на кровать, прикоснулась к травмированной ноге пациента. Стоящий слева хирург скрестил пальцы и зажмурился.
Спустя тридцать минут почувствовала, как немеют ладони и кончики пальцев.
Наконец-то!
— Лечение подошло к концу, — ослабшим голосом протянула я, пройдясь рукавом медицинского халата по лбу, покрытому испариной.
Мистер Гудман торжествующе сжал правую ладонь в кулак и счастливо улыбнулся. Он положил руку на мое плечо и слабо сжал его.
— Молодец! — похвалил он шепотом, чтобы не разбудить сына.
С трудом получалось поверить в то, что я смогла полностью исцелить человека, лежащего передо мной. Во всяком случае, на данный момент это не укладывалось в голове.
Стоит отметить, что я справилась на пару дней быстрее, чем предполагала. В общей сложности лечение Тома заняло три недели.
Мистер Гудман
