За гранью тьмы - Михаил Викторович Гречанников

– Забыла. Есть буде… шь?

Голода я не чувствовал, поэтому только помотал головой. Кристина тут же спрыгнула на пол – видимо, до этого она стояла на своей койке, чтобы достать до меня – и принялась чем-то шуршать. Я повернулся, чтобы посмотреть вниз: на столе лежал белый пакет с узнаваемым логотипом известной сети магазинов. Что было в пакете, я не видел, а Кристина сидела на стуле рядом и жевала. В одной её руке была половина сосиски, в другой – кусок белого хлеба. Заметив мой взгляд, она пояснила:

– Обычно я не ем сосиски и хлеб, но сейчас… Сам понимаете.

Отложив хлеб, она достала из пакета ещё одну сосиску и протянула мне:

– Вот. Ешьте.

Сосиска была холодной и явно дешёвой, но её вкус запомнился мне на всю жизнь. Кажется, такой вкуснятины я никогда не ел. Приходилось, правда, закусывать большим количеством хлеба, но тот тоже казался вкусным. Трудно было вспомнить, когда я ел в последний раз.

– Я сейчас, – бросила Кристина, покончив с едой, и вышла из каюты.

Мне было всё равно, куда она пошла, и я продолжил смаковать остатки сосиски. Однако через минуту девушка вернулась и сразу протянула мне один из двух серых костюмов, которые держала в руках.

– Вот. Это лучше надеть.

– Что это? – непонимающе спросил я.

– Комбинезоны. Были тут, на корабле. Прорезиненные, качественные. Думаю, не стоит такими брезговать. Мы ж собираемся гулять по чужому миру.

– Ты права, – серьёзно сказал я и принялся напяливать одежду поверх своей.

Кристина сделала так же. Через несколько минут мы были готовы к выходу.

– Ну… Присядем на дорожку, – сказала вдруг девушка и села на кровать.

– Зачем? – удивился я.

– Традиция. «Зачем», «зачем»… Если не посидеть на дорожку, вся дорога может плохо пойти.

– А ты суеверная, да? – усмехнулся я, но всё же сел, чтобы не нервировать девочку.

С минуту мы сидели молча. Потом Кристина резко, порывисто встала и тихо сказала:

– Ну, пойдём.

Небо не изменилось – всё так же клубилось, озаряясь на мгновения синими и зелёными всполохами. Дождь едва закончился, капли воды ещё стекали по надстройке. Это место жило в своём привычном ритме, не обращая на нас никакого внимания.

Спускаться по верёвочной лестнице в костюмах оказалось не слишком удобно, но выбора у нас не было. Кристина удивила меня, позаботившись о защитной одежде – мне бы и в голову не пришло. Движения они несколько сковывали, но вместе с тем вселяли ощущение какой-то защищённости, пусть мы и не знали, от чего.

– А откуда тут вообще костюмы? – спросил я, когда мы спустились.

Спросил скорее для того, чтобы был предлог остановиться и отдышаться. От спуска я сбил дыхание и весь вспотел.

– Вы меня не отвлекайте, я же знаю, что вы просто постоять хотите. Идём, нам некогда.

Я открыл было рот, чтобы поправить её, но не стал – если девчонке проще так, пусть обращается на «вы», я не против. Она уже шагала вниз, в долину, не дожидаясь меня.

– Ладно, ладно, ты меня раскусила, – сказал я, поравнявшись с Кристиной. – И всё же, зачем тут костюмы?

– Судно было исследовательское. Я осматривала корабль. Не знаю, чем конкретно они занимались, но использовали такие вот костюмы. И кучу других приборов, которые заржавели или просто поломались.

– Костюмы похожи на те, что носят водолазы.

– Знаю.

– Погоди, а вдруг… – Меня осенила догадка. – А что если они знали про это место и изучали его?

– Это было больше сорока лет назад, – покачала головой девушка. – Сомневаюсь.

– Откуда ты знаешь, когда этот корабль работал?

– Видели журналы на столе в каюте? Там даты стоят.

– О. Не обратил внимания.

– Я была одна, мне было скучно, вот и заглядывала везде. И всё же! Корабль пропал давным-давно! Почему тогда за все эти годы никто не узнал о том, что происходит? Не узнал об этом месте?

– Кто-то, может, и узнал. То, что этого нет в школьных учебниках, не значит…

– Эй! – возмутилась Кристина. – Я, по-вашему, настолько ограниченная?

– Да нет, я не про тебя конкретно. В общем, всё это, – я развёл руками, – может быть известно… Кому-то. Вот Игнат, например, кое-что рассказывал…

– Игнат? Который местный псих?

– Не такой уж он и псих, как оказалось. Так вот…

Я пересказал ей наш разговор с Игнатом. Пока мы болтали, долина стала куда ближе. Вдали и правда появились очертания построек. Они казались темнее, отсветы с неба словно не озаряли город.

– Это он? – спросил я, прервав рассказ.

– Что? А, да. Жутко выглядит, правда?

– Правда.

На макушку мне упала капля воды, потом другая.

– Дождь начинается. – Кристина натянула на голову капюшон от костюма, и я последовал её примеру.

– Думаешь, мы кого-нибудь встретим?

– Не знаю. Скал здесь поблизости нет, так что тварям, вроде бы, и появиться неоткуда.

Дождь усилился, крупные капли забарабанили по капюшону. Город словно растворился в пелене дождя, но мы помнили, куда идти, и шагали дальше. Мимо нас бежали ручьи дождевой воды, но ни одного краба видно не было. Тем не менее, мы поминутно оглядывались, боясь пропустить появление чудовищ.

Но никого не было. Вскоре дождь прекратился, а город стал значительно ближе. Воздух стал будто бы и свежее, но не так, как в родном мире. В воздухе появился странный запах, который быстро исчезал.

Я дорассказал историю Игната, и Кристина, подумав, сказала:

– Да, блин, дела… Если они про это место знают, но не суются сюда, то помощи нам от них ждать не стоит. Я про военных. Значит, мы тем более правильно делаем, что идём на разведку.

– Ну, на разведку – громко сказано, – протянул я, вглядываясь в приближающийся город. – Я даже не знаю, буду ли заходить на территорию города.

– Почему это?

– Да что-то мне не по себе от этого места.

– Как будто на корабле вам было «по себе».

– Ты бы не умничала, – буркнул я. – А что, если нас тут сожрут?

– А что, если нас сожрут в другом месте? Надо что-то делать.

На это я не стал отвечать. Спуск подходил к концу, но впереди были скалы, расколотые словно бы чьим-то могучим ударом. Ущелья между ними были достаточно широкими, чтобы пройти одному. Поколебавшись, я вспомнил, что маленькая девочка тут Кристина, а вовсе не я, и шагнул в ущелье первым.

Скалы пугали. Я всматривался в каменные стены вокруг, ожидая увидеть пещеру, а в ней – неведомую тварь. Но углублений не было, как и живности. Спуск остался позади, поэтому мы шлёпали по лужам,