Сестры Тьмы. Часть 2 (СИ) - Мурманская Мари

Однако поверить мне все же пришлось. Представшая передо мной картина поражала воображение. Мира, окруженная густой тьмой, висела в воздухе, раскинув руки и запрокинув голову назад.

Она была потрясающе прекрасна и ужасна одновременно. Я растерялся и замер, боясь навредить. Мира вдруг резко вздохнула и посмотрела прямо на меня. Ее лицо расчертили жуткие вены, а глаза были полностью черными, казалось, на меня смотрит не простая девчонка, а само божество. Но, с другой стороны, простой моя Мира никогда и не была. Просто раньше я отрицал существование богов и не верил даже в Первородную Мать, которую чтили все темные.

— Ты пришел, — грудным голосом сказала темная. Она была так похожа на Миру из моего последнего сна, что я даже опешил. Темная плавно опустилась на землю и сделала пару шагов мне навстречу. — Но ты опоздал. Ей придется умереть, чтобы родиться заново.

— Я здесь и сделаю все, что нужно, чтобы спасти ее. Только скажи! — умоляюще протянул я. От ее слов о смерти в моих жилах заледенела кровь, а сердце болезненно сжалось. Я не представлял себе жизни без нее.

— Слишком много тьмы, ее тело не выдерживает, — спокойно ответила она, склонив голову набок. — Ты злишься. Почему?

— Потому что хочу, чтобы она жила, разве непонятно? — заорал я и кинулся к ней. Много тьмы? Это как раз то, с чем я умею справляться.

Но до того, как мне удалось схватить ее, буквально за мгновение, она растаяла в воздухе, оставив после себя темную дымку.

— Глупенький ловец, — прозвучало позади меня, и когда я резко повернулся, то увидел коварно ухмыляющуюся Миру. Меня охватило странное ощущение того, что я уже слышал этот диалог ранее. — Ты умрешь, если сделаешь это.

— Плевать, — задумавшись лишь на мгновение, ответил я, — зато она будет жить.

Странное создание напротив замерло и уставилось в одну точку.

— Сильная, — прошептали губы Миры и выражение ее лицо стало до невозможности гордым. — Ты помнишь, что делать, Райнер Эйр?

— Что?

Мира вдруг закрыла черные глаза, а когда открыла, то на меня смотрели уже совершенно обычные серые. Она обвела взглядом пещеру и, заметив меня, испуганно округлила глаза. Ее рука дернулась к горлу, доставая из-за пазухи приметный кулон. Я метнулся к ней со всех ног и схватил за руку, не давая ей возможности активировать артефакт.

В следующий миг, вопреки всему, что я знал о перемещениях, нас обоих засосало в нестабильный портал.

***

При перемещениях с помощью стационарных порталов переход практически не ощущается и занимает всего мгновение. Что я знал о перемещениях через одноразовый портал? К своему стыду, ничего более того, что знали все, мало-мальски образованные люди. Например, то, что вдвоем попасть в портальную арку невозможно, они всегда рассчитаны лишь на одного человека. Все попытки увеличить число путников заканчивались сбоем и угасанием артефакта. На это я и рассчитывал, хватая ее за руку.

Но что-то пошло не так, и теперь я ощущал на себе всю прелесть необдуманного решения. Тело разрывало на части, казалось, портал собирался разобрать меня по частям, и только чудом я еще оставался целым. Наверное. Сложно сказать точно, так как вокруг была беспросветная темнота, в которую мы падали целую вечность. Я вцепился в руку Миры так сильно, что почти перестал чувствовать свои пальцы.

Удар о землю вышиб из меня остатки воздуха. Я поморщился от яркого дневного света и, превозмогая невыносимую боль в теле, поднял голову, чтобы проверить свою темную.

Она лежала рядом с закрытыми глазами и не подавала признаков жизни. Я застонал, поднимаясь, и перевернул ее на спину. Слава Первородной, она дышала и на первый взгляд выглядела целой. Нам невероятно повезло выпасть из портала и не растерять по дороге пару частей тела.

Оттянул ей веко и тут же шарахнулся в сторону, потому что моя черноглазая Мира зашипела, словно дикое животное. Сейчас в ней не было ничего от той сущности, что я видел в пещере. Она ловко поднялась и тут же пригнулась, будто готовилась к нападению. Звуки, доносящиеся из ее горла, были похожи на шипение змеи и кошки. Вокруг нее заклубилась тьма, наращивая черные щупальца. Я видел подобное и не раз. Мира ушла за черту, из-за которой не возвращаются.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Это моя вина! Она была нормальной до того, как я помешал ей переместиться. Нужно было ее отпустить! Хотелось орать от бессилия и боли. Это конец. Мы закружились вокруг друг друга в боевом танце. Даже будучи безумной, она была хороша в бою и действовала предельно точно. Не придумав ничего лучше, я лишь оборонялся, сдерживая ее натиск. Убить ее? Выпить и оставить пустую оболочку? Пусть лучше она убьет меня. Я заслужил.

Мира была самой сильной темной из всех, что я встречал в своей жизни. И, возможно, даже реши я ее убить, у меня вряд ли бы получилось. Очень скоро я оказался на лопатках, придавленный сверху ее телом. Она распяла меня на земле, сковывая руки и ноги лентами тьмы, и нависла надо мной, скалясь, как дикая кошка. Я смотрел в изуродованное тьмой лицо любимой девушки и внутренне умирал.

Мира резко приблизила свое лицо к моей шее и втянула запах. Ну точно дикая кошка. Почему она тянет? Вторя моим мыслям, темная лизнула шею и тут же впилась в нее зубами, прокусывая плечо до крови.

Я заорал и забился в ее путах. Что за …? На ум приходила только нецензурщина. Сама мысль о том, что она может сожрать меня заживо, заставляла кровь стынуть в жилах. На такую смерть я согласия не давал. Все встреченные мною ранее отступницы просто разрывали напарников на части…никто никого не пытался сожрать.

Она оторвала свою голову от моего плеча и слизнула с нижней губы каплю крови…Меня передернуло, я все еще пытался вырваться из ее плена, но безрезультатно, к тому же теперь каждое мое движение отдавалось болью в шее и руке.

Мира огладила мою грудь руками и, утробно заурчав, рванула в разные стороны полы моей куртки, а затем и нижней сорочки. Склонилась надо мной и провела языком от пупка к шее.

— Мира, умоляю, не делай этого! — заорал я. Хотя молиться наверняка поздно. Я дышал, как загнанная лошадь, сердце норовило выпрыгнуть из груди, страх и возбуждение смешались в единый коктейль и обрушились на меня оглушающей лавиной. Моя кровь то замирала от страха, то воспламенялась от ее откровенных прикосновений. Еще немного и я сам сойду с ума.

— Уррр, — многозначительно промурчала она и двинулась ниже…

— Нет, нет, нет, — причитал я, не оставляя попыток освободиться. Картины того, как она впивается своими зубами в…Первородная, спаси своего сына, сбившегося с пути! Убей меня быстро!

Мира ловко расшнуровала мои брюки, не слишком заботясь об их целостности, и залезла руками туда, где еще не бывала ни одна женщина. Я выгнулся от ошеломительных ощущений и абсолютно не понимал, что происходит, почему мы заняты тем, чем заняты, и более того, очень скоро вообще перестал осознавать, где нахожусь.

Наигравшись, темная скользнула вдоль моего тела и прикоснулась своими губами к моим. Странный поцелуй перебил все оставшиеся в голове скудные мысли, руки внезапно оказались свободны, и я очень быстро нашел им применение.

Объятые дикой страстью мы катались по траве в попытках перехватить у друг друга инициативу, пока я не одержал победу и не заставил ее выгнуться от страсти, делая своей. Это было лучшее из всего того, что со мной когда-либо случалось и еще случится.

— Мира? — прошептал я, когда страсть схлынула, и голова наконец-то прояснилась. Темная не ответила, она лежала неподвижно, с закрытыми глазами. Я прислушался к ее равномерному дыханию и осторожно заглянул под веки. Однозначно ей стало лучше, уже не было этих странных черных вен, и глаза вернулись к своему первоначальному виду. Это обнадеживало.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Натянул одежду на ее тело, а затем оделся сам. Усмехнулся, пытаясь привести брюки в более менее приличный вид, и припомнил, при каких обстоятельствах они пострадали. Жар возбуждения снова пронесся по моему расслабленному телу, причиняя мне уже ставшие нормой за последние месяцы неудобства. Причина этих неудобств сладко спала и даже не подозревала, что отделаться от меня она уже никогда не сможет.