Зверь в тебе - Татьяна Володина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ну, здрассьте, – процедил он, обращаясь к капитану. – Что опять случилось?
– Добрый вечер, Сергей, – поздоровался Коваленко, словно не заметив недовольного тона вошедшего. – Я был в администрации мега-молла по работе и заодно зашел сюда уточнить кое-какие подробности у сотрудников, которые общались с Царёвой. Но подробнее Вам расскажет Ваша жена, а я, пожалуй, поеду. День выдался длинный и насыщенный, да и он еще не закончился, есть еще пункты в списке дел.
Седов продолжал пристально рассматривать полицейского, словно не веря ни единому его слову. Потом всё же протянул ему руку для прощального рукопожатия.
– Да, конечно, поезжайте, – сказал он уже почти нормальным голосом. – Скажите только, Лена пришла в себя? Что говорят врачи?
– Ничего определенного. Мы договорились, что мне позвонят, как только она очнется. Или если ей станет хуже. Но пока звонка не было. Значит, она все в том же состоянии.
– А как движется расследование? Вы узнали уже что-то новое?
Борис помолчал и ответил внимательным взглядом на взгляд своего собеседника.
– Есть несколько версий, мы работаем, – скупо ответил он. – И пока вопросов, к сожалению, больше, чем ответов. Намного.
Сергей склонил голову, принимая такой ответ.
– Надеюсь, Вы найдете этого урода, что похитил Лену. Яна верила, что Вы ее найдете, и Вы нашли. Она верит и в то, что Вы доведете это дело до логического конца. А я верю ей.
– Спасибо, – искренне сказал капитан.
Он, кажется, хотел добавить что-то еще, но не успел. Его перебил телефонный звонок.
– Коваленко, – бросил он в трубку, долго слушал, и супруги Седовы стали свидетелями того, как на глазах вытягивалось в удивлении его лицо.
Он стал засыпать своего собеседника вопросами:
– Что? Когда?.. Что-что она сделала??! Как? Каким образом??! Все целы?.. Что с ней сейчас?.. Я понял, еду к вам.
Отключившись от разговора, капитан каким-то ошалелым взглядом обвел супружескую пару, словно удивившись, что они тут, а он об этом забыл.
– Что-то с Леной? – встревожено спросила Яна. – Она пришла в себя?
– Да, – ответил Коваленко. – Но там что-то странное. Мне сказали, что она пришла в себя и зачем-то напала на дежурившую рядом с ней медсестру. Я ничего не понял вообще. Еду туда.
Он поймал умоляющий взгляд Яны и добавил:
– Я потом сообщу Вам, что произошло. В рамках того, что вообще смогу рассказывать.
– Спасибо, Борис, – проникновенно сказала женщина. Кажется, у нее дрожали губы.
Супруг снова неодобрительно, с прищуром смотрел на нее и полицейского.
Глава 11. Реанимация и возрождение
В отделении интенсивной терапии областной больницы обычно было тихо. Пациенты, большая часть которых была либо под наркозом, либо без сознания, лежали на своих кроватях спокойно и никаких лишних движений себе не позволяли – хотя бы потому, что просто не могли. Те, кто был в сознании, как правило, тоже излишним здоровьем не отличались, а потому, следуя примеру своих бесчувственных товарищей по несчастью, находились точно там, где им надлежало быть. Мерно работали аппараты искусственной вентиляции легких, попискивали приборы контроля, не нарушая общего, очень низкого уровня шума. Привычный к своей работе медперсонал говорил вполголоса и двигался также почти бесшумно, плавно скользя по полу в мягких тапочках. Словом, это было не то отделение, где кто-то мог спокойно отнестись к шуму, грохоту или, упаси боги, крику. Подобные звуки здесь означали бы, что случилось что-то из ряда вон выходящее, и, разумеется, не прошли бы незамеченными. Потому-то, когда в тихом ровном гуле отделения раздались сразу и звуки борьбы, и грохот, и крики, весь доступный персонал бросился в направлении, откуда эти звуки доносились.
Ворвавшиеся в палату люди в светло-зеленых медицинских костюмах в какую-то долю секунды, сами того не осознавая, разделились на две группы. Первые, те, у кого оказалась более слабая психика или более медленная реакция, застыли на месте, не в силах поверить в то, что они видели. На полу, среди разбросанных медицинских приборов, шприцов и установок для капельницы, барахтались два борющихся женских тела. То, что сверху, было полностью обнаженным, покрытым уже заживающими ранами, и от него местами отходили обрывки трубочек капельниц. Второе, которое и лежало непосредственно на полу, придавленное первым, было одето в медицинский костюм, как и все присутствующие, и истошно вопило. Другого названия тем звукам, что издавала женщина, никто из очевидцев не рискнул бы подобрать. Обнаженная пациентка, рыча и шипя, пыталась зубами добраться до горла медицинской сестры. Пока ей это не удавалось, так как медработница была категорически против того, чтобы ее кусали, тем более за горло, а потому по мере сил отбивалась, брыкалась и лягалась, не переставая призывно кричать.
Собственно, вторая категория пришедших – те, кто быстро отреагировал на странные и страшные события, разворачивавшиеся перед ними, – бросились оказывать так необходимую помощь. Трое мужчин с видимым усилием оторвали пациентку (которой вроде бы как полагалось сейчас лежать без сознания) от своей коллеги и кое-как вернули ее на кровать. Одна из медсестер догадалась, что больную надо зафиксировать, и с помощью еще одной женщины скрутила из простыни плотный жгут, которым все пятеро, удерживая и прижимая буйную пациентку, примотали ее к кровати. Но так как та продолжала выть и вырываться, появились подозрения, что только этой фиксации может не хватить, и женщины быстренько скрутили еще один импровизированный канат и добавили к предыдущему. Пока больную держали, укладывали и закрепляли на кровати, кто-то из женщин-докторов отошел от шока и достал откуда-то шприц со снотворным, который быстро и даже с каким-то извращенным удовольствием опустошили прямо в вену незадачливой пациентке. Но одного лишь взгляда на ее несостоявшуюся жертву было достаточно, чтобы понять: ей тоже не повредит хотя бы половинка подобного шприца.
Медсестру подняли с пола и осмотрели. Она не пострадала серьезно, отделавшись лишь несколькими ссадинами и ушибами. Ну, и сильным стрессом, разумеется. Ссадины тут же обработали, к ушибам приложили охлаждающие пакеты, а вот испытанный ужас просто так победить не получилось бы. Так что пострадавшей сделали успокоительный укол, и одна из ее коллег увела ее в комнату отдыха персонала, чтобы напоить сладким чаем и уложить отдохнуть хотя бы на часок.
Пациентка какое-то время пыталась вырваться из опутывавших ее простыней, издавала странные звуки, но снотворное, кажется, уже начинало действовать, и ее движения становились всё более слабыми и редкими, пока она не уснула окончательно, и только тогда медперсонал, столпившийся в палате, выдохнул с облегчением.
Дежурный врач, на этот раз мужчина, отрывисто приказал двоим санитарам, которые помогали ему уложить пациентку на кровать, оставаться в палате и следить за ней, не сводя глаз, а потом затребовал у дежурной медсестры историю болезни. Должно было быть хоть какое-то объяснение того, что пациентка, которая находилась едва ли не при смерти, начала так лихо и живо скакать по палате и кидаться на людей. Карту ему принесли, он вспомнил, что именно это за пациентка, и, пока дочитал, успел сотню раз пожалеть, что к ней не приставили полицейского, как должны были бы. Пациентку звали Елена Царёва, она была потерпевшей по делу о похищении и нападении. Жертвой, а не нападавшей! Чушь какая-то!! Как она вообще смогла так быстро подняться, а уж тем более – как, а главное, зачем набросилась на медсестру??? Предвкушая нескучную во всех смыслах ночь, мужчина отправился в ординаторскую, чтобы сообщить по телефону о происшествии заведующему отделением и дознавателю, ведущему дело.
Заведующий выругался матерно, велел сделать пациентке несколько срочных анализов крови, пострадавшую медсестру ни в коем случае не допускать до работы, но и не отпускать домой до утра, следить за ее состоянием. Также нужно было вызвать к палате кого-то из охраны больницы и позвонить дознавателю, что дежурный врач тут же и сделал.
Дознаватель матом
