Семнадцатая карта - Владимир Буров

— Ну, что за невезуха! — воскликнул Рокки. — Мне самому, что ли, идти?

— Я пойду! — воскликнул адъютант Ракассавского, и выбежал из блиндажа. Никто даже не успел и слова ему сказать. Кэт нервно забарабанила пальцами по столу. Она надеялась использовать Верховского. Уже два раза она уединялась с ним на сеновале, пока Раки напрягался в войсках. Да и сам Ракассавский был не против их сексуально-приятельских отношений. Он часто занят на учениях, разборах с тов. Эстэ и другими членами Военного Совета. Пусть трахает. Не ограничивать же любимую женщину в сексуальных наклонностях? Все равно это ни к чему хорошему не приведет. Тем более, что в сексуальном отношении с Кэт ни один мужик не справится. До Верховского Раки даже носил с собой в сумке-планшете запасной член. Сначала он возил его с собой в походном рюкзаке. Но потом решил, что лучше брать его с собой. Еще найдет, привыкнет, потом за уши не оттащишь. Ведь люди так склонны заменять живое неживым. Хорошо еще, что к тому времени не изобрели еще искусственных баб и мужиков для широкого употребления. Так-то они уже были. Рокки даже пробовал один раз, когда был на стажировке в Германии. Но это было давно, кажется уже в другой жизни. Ему предложили проститутку в номер за пятьдесят марок. А за семьдесят пять можно было взять искусственную телку. И он, как впрочем, и большинство других проживающих, взял даму из натурального латекса. Настоящая немка была!

Адъютанты часто гибли, подставляя свою грудь под пули, чтобы защитить своих командиров. Их специально для этого учили. Рокки даже выдал своему бронежилет, чтобы не завалили слишком быстро. Их только начали выдавать Командармам в экспериментальном порядке. Если убьют Верховского, придется Катьке приобрести через Интерпол Бэтмена в Америке. Да, только через Интерпол пока что можно было доставать такой секретный дефицит.

Верховский прибежал на поле боя и приказал сержанту НКВД по кличке Итальянец доложить обстановку.

— Бомбист Матросов убит, — сказал Итальянец.

— Ты проверил? Точно убит? — спросил Верховский. — А то может притворился? Я знавал таких.

— Да нет, точно погиб. Его подкосило пулеметной очередью.

— Ладно, я сам пойду, — сказал адъютант Командующего. Он отстегнул от пояса первую гранату и перебежками двинулся к доту. Верховский знал, что Ракассавский наблюдает за ним. Может быть, и Кэт смотрит через подзорную трубу. Эту трубу Кэт иногда тайком брала из шкафа Командующего. А сам Раки держал ее для наблюдения за звездами и за сексуальными упражнениями своей Кэт с Верховским.

А Вова Матросов был жив. Его только контузило. Дело в том, что на нем тоже был бронежилет. Этот бронежилет оставил в блиндаже Хижняк, помощник Никиты Сергеевича Хрущева. Он тогда приходил последний раз наставлять бомбиста. Ты, говорит, дай пулеметчику сначала расстрелять всю ленту, а потом беги.

— А как это сделать? — спросил Вова. — Ведь пулеметная лента такая длинная!

— Ну, как, как? Перебежками. Умелыми перебежками и неожиданными для пулеметчиков бросками гранат, — ответил человек Хрущева. Бронежилет он положил на топчан, когда гладил козу. — Вот козу тебе даю, — добавил он. — Так что включай мозги, думай.

И Вова надел этот продукт цивилизации перед атакой. Просто так вышло. Он не хотел, но пока Вова его мерил, был отдан приказ:

СРОЧНО АТАКОВАТЬ НЕМЕЦКИЕ ДОТЫ

Бронежилет сзади застегивался пуговицами. Вова впопыхах никак не мог вытащить две пуговицы из петель. И побежал наверх прямо так, в бронежилете. Только накинул сверху бушлат и плащпалатку.

Верховский бежал долго. И пулеметчик никак не мог попасть в него.

Сержант осмотрел рожок своего автомата. Десять патронов не больше. Он решил их использовать только если из блиндажа выкатят запасной пулемет. Тогда надо будет хоть чуть-чуть прикрыть адъютанта. Может быть, успеет бросить гранату. И он бросил. Граната взорвалась прямо у самой амбразуры. Справа. Кэт у подзорной трубы ахнула.

— Жаль, жаль, если его убьют, — подумала она. — Такой парень. Почти, как искусственный. Настоящий механизм.

Рокки не видел этот штурм дота своим адьютантом. Он был срочно вызван Москвой к аппарату. Звонила Валя Серова. Его Главная Любовница. Она говорила:

— Пожалуйста, перевези меня в Берлин. Здесь такая тоска. Я хочу некоторое время пожить на Западе.

— Прости, дорогая, но у меня сейчас срочные дела. Штурмую Город Эстэ.

— Если ты меня больше не хочешь, отвези, пожалуйста, к тов. Эстэлину. Ему я нужна. Я больше нужна товарищу Эстэ, чем тебе.

— Не думаю. У него сейчас немок завались.

— Откуда?

— Что откуда? Немки? Так мы взяли Берлин! Ты не слышала?

— Нет. Когда мне слушать разные сплетни. Я четыре месяца беспрерывно снималась.

— Я приеду за тобой через… через…

— Я хочу сейчас.

— Прости, не могу. У меня сейчас срочное дело…

— Нет, нет, поговори со мной еще немного.

— Хорошо. Я расскажу тебе, как Зюкафф обосрался при штурме Берлина. Я… — Таким образом, разговор затянулся и Славик не видел, как адъютант бросил в дот вторую гранату.

Никита с Хижняком стояли на наблюдательном пункте у перископа и видели, как Верховский лег, а через несколько секунд опять побежал к доту.

— Отлично бегает, — сказал Владимир Матросов.

Немцы не стреляли.

— Наверно, он все-таки смог повредить основной пулемет, — решил Итальянец. — Значит, сейчас немцы вылезут с резервным. — Сержант приготовился. Хорошенько поставил локоть. У него всего десять патронов. Надо попасть. Обидно будет, если убьют адъютанта. Ни за что, ни про что. Хоть бы он успел добежать до амбразуры.

И немцы действительно выползли. Но стрелять не пришлось. Верховский бросил последнюю гранату и попал точно в резервный пулемет. Двое немцев, которые готовили этот пулемет к стрельбе, даже подпрыгнули в воздухе. Верховский был уже в пяти метрах от амбразуры.

— Ну! Ну! Еще немного! — даже закричал Никита Сергеевич. А Кэт у подзорной трубы упала в обморок.

Сержант НКВД и Матросов смотрели на бегущего адъютанта, встав на колени. А ведь их тоже могла сразить очередь опытного пулеметчика. Еще немного и Верховский бросился бы на амбразуру. Еще…

Немцы поставили новый крупнокалиберный пулемет. И тут он заработал. Подполковнику Верховскому просто на-просто оторвало голову. Сначала был пробит экспериментальный бронежилет. Верховского подбросило. Потом пулеметчик поймал его голову в перекрестье прицела и буквально тремя выстрелами превратил голову Катиного любовника в только что приготовленный студень.