Трельяж с видом на море. Книга первая. Тайна зеркала - Вера Чиркова

Старый Хас, личный слуга коменданта вообще долго разглядывал Стана, услышав перечень предметов, которые тот собирался взять с собой. Один комплект запасной одежды, самого простого вида, но желательно попрочней, моток самой крепкой и тонкой веревки, большой нож, в случае необходимости вполне достойный звания кинжала. Кроме того пара иголок и моток ниток, кружка, ложка, немного соли, тонкое одеяло и кусок редкой ткани, похожей на марлю, из какой тут шили балдахины от насекомых к кроватям простых служанок. И напоследок, кресало, связку сухих смолистых щепок, крепкий мешок и пару пузырников. Благо в доме коменданта застаревшими, негибкими от продолжительного использования и потому непригодными для хотомара пузырниками слуги пользовались с большой изобретательностью. Поливая, вместо дорогостоящего зелья, горячей водой.

Зелья для разогрева пузырников и от всевозможных напастей, типа несварения желудка и ожогов, имеющих подлое обыкновение нападать на путешественников, Стан выпросил у лекаря и рассовал между мхом.

— А вот из этого тебе ничего не нужно? — поинтересовался Хас и оглянулся на внушительный ворох забракованного дрессировщиком добра, приготовленного для него заранее.

Потом с сомнением перевел взгляд на довольно скромную кучку вещей выбранных Станом. Нет, с тем, что он сам намеревался выдать парню, эта кучка не шла ни в какое сравнение. Старик даже заподозрить не мог, что нищий парнишка откажется не только от нарядных костюмов и модных сапог, но и от хорошего меча, в украшенных камнями ножнах.

Продолжая укладывать вещи в мешок, в нижних углах которого завязал по крупному сушеному фрукту, Костя скосил глаза на предлагаемые вещи и честно ответил:

— Все нужно. Только я не верблюд, таскать такие тяжести.

— Так тебя вроде повезут? — Засомневался старик, старательно делая вид, что он не в курсе планов своего господина.

Хотя, может, и действительно ничего не знает, мелькнуло в голове парня, тогда тем более не стоит ничего объяснять.

— Ну, тогда пускай те, кто повезут, сами и таскают эту кучу, — кисло сморщился Стан и забросил за плечи импровизированный рюкзак, — а у меня сил пока маловато.

Бдительно проследив, как сумасбродный парнишка напоследок ласково погладил питомцев и запер клетку, Таш облегченно выдохнул и принялся за остывшую рыбу. Давая себе обещание с этого момента глаз не спускать с ненормального дрессировщика.

Костя, даже и не подозревающий об этих предосторожностях тем временем решил подремать, придвинул к клетке с малышами свой мешок и прилег так, чтобы видеть Хо. Данное коменданту обещание он намерен был выполнить во что бы то ни стало, хотя и начинал подозревать, что это будет не так уж и сложно. Девчонка вела себя просто безукоризненно.

Ни в какие разговоры не вступала, глаз почти не поднимала и вообще вела себя как самая забитая золушка. Длинное, почти по щиколотку, серенькое балахонистое платье с длинными рукавами и вырезом под горло, и повязанный по-монашески платок как нельзя лучше подходили высветленным бровкам и ресничкам и конопатому носику. От прежней, капризной и своенравной Хо, досаждавшей его придирками и подколками не осталось и воспоминания.

Словно вместе со слегка великоватым, но дорогим и элегантным мужским костюмом с нее сняли и привычки и характер, и саму сущность.

Костя сердито хмыкнул, поймав себя на том, что слишком огорчен перевоплощением дерзкой чернобровой злюки в это бесцветное создание, и закрыл глаза. И тут же вновь ощутил на себе настораживающий интерес чужого взгляда.

Никаких сомнений о том, кто сверлит его спину немигающими глазами на этот раз парень не испытывал, точно знал, за мешками и корзинами, кроме сидящих в клетке мангуров никого нет. Ну вот что они так смотрят, шевельнулось в душе невольное раздражение, не может он ничего для них сделать. Они же взрослые, хищные и по-настоящему опасные звери. Видел Костя, как их Юфот кормит, издали подсовывая куски мяса пикой на длинной ручке. Да и решетка клеток не зря двойная, чтоб ненароком не достал никого острый как бритва длинный коготь.

Сон потихоньку утягивал в теплую тьму, заставляя забыть и про чужой мир и про хищников и даже про Хо, сидевшую напротив, подтянув к подбородку колени и уныло опустив плечи.

В какой-то неосознанный момент все мысли и заботы растаяли, а взамен появилось чувство спокойной уверенности и свободы. Он шел по дремучему лесу, ловко скользя между деревьями и перепрыгивая через лежащие стволы. Его звало куда-то вдаль незнакомое, но неудержимое и властное чувство, заставляя жмурится и передергивать плечами. И чем дальше он продвигался, тем сильнее становился запах.

Чуть пряный и сладковатый, одуряюще вкусный, сводящий с ума и заставляющий бурлить от предвкушения кровь. Иногда запах исчезал ненадолго, спугнутый легким ветерком или заглушенный другим, более свежим, но он не паниковал и не колебался, так же уверено продолжая идти в выбранном направлении.

И когда запах внезапно оказался прямо над головой — не опешил и не засомневался, чуть скосил глаза, тихонько фыркнул в усы и неторопливо зашагал дальше. Лишь в сердце сильнее заколотился неутомимый родничок. От понимания, что это просто метка, проверка и подсказка для него, игривая и откровенная одновременно.

Она лежала на пригорке, вытянувшись во всю длину своего гибкого, изящного и сильного тела, прикрыв глаза и подставив пробивающимся лучам незащищенный живот. И даже не шевельнулась, пока он так же медленно шел к ней через полянку.

Словно не слышала и не чувствовала его приближения и словно не его ждала на этом пригорке, где они познакомились несколько ночей назад. И только самый кончик хвоста чуть заметно подрагивал, выдавая ее нетерпение и заинтересованность.

Он довольно хлестнул себя по бокам гибким хвостом, шагнул ближе и осторожно положил перед ней жирного тяжелого тушкана, пойманного специально для этого ритуала.

Некоторое время она не шевелилась, делая вид, что ничего не заметила, потом ноздри чуткого носа дрогнули, приоткрываясь навстречу вкусному запаху. Из пасти вынырнул кончик влажного розового язычка, скользнул по носу и пропал, зато лениво приоткрылись обрамленные длинными ресницами золотистые глаза и удивленно-наивно уставились на горку рыжеватого меха, лежащую перед ней. Поизучав тушкана ровно столько, чтоб не уронить собственного достоинства и не обидеть принесшего дар пятнистого красавца, сидевшего с самым невозмутимым видом, изредка хлестая себя по бокам упругим хвостом, она вальяжно, словно нехотя, протянула к добыче лапу и полоснула по ней острейшими когтями.