Избранное (сборник) - Михаил Жванецкий

Все мои попытки отдать мне чемодан обратно привели меня в милицию, откуда я вышел приободренный и заночевал.

26 ноября 1970 года, находясь в Ташкенте на центральной улице на костыле, встретил одного из встречавших, обрадовался и дал сигнал остановиться. Но на мои сигналы он не реагировал, а возражал и вступил в спор, после чего мы разошлись, причем я побежал. И поступил в Государственный ордена Трудового Красного Знамени медицинский институт в травматологическое отделение, откуда с большим успехом был выпущен 12 февраля 1971 года без ребра.

Продолжая находиться в Ташкенте в стесненных материальных условиях, вылетел по приглашению друга на Камчатку, где остро требовались крабы, и поступил на траулер матросом с целью укрепить материальное благосостояние свое и страны благодаря высоким заработкам необъятных морей бескрайних, трудовых.

Работая с 18 июня 1971 года матросом-тросовиком, продержался на плаву двенадцать дней, после чего, выронив за борт ценный прибор для определения местоположения траулера, который нес протереть, был списан на берег, куда мы не могли попасть ввиду отсутствия упомянутого прибора. После чего вступил в спор с последующими возражениями и с травмой гаком по голове отбыл в город Кишинев, где в то время остро нужны были танцоры национальных танцев «Жок».

Выяснив, что заработок танцора национального ансамбля выше заработка проводника международного вагона на пятнадцать-двадцать процентов, а поездки те же, я начал регулярно поступать в ансамбль с 1973 года, предварительно проведя несколько тренировок во дворе. Руководство ансамбля мне посоветовало прекратить мои регулярные поступления ввиду отсутствия образования и незнания молдавских национальных передвижений.

Мой отказ уйти со сцены был воспринят некоторыми танцорами неправильно, и они возражали, после чего мы разошлись, причем я побежал, невзирая на боль, в Баку, куда я прибыл 12 января 1975 года. В Баку остро нужны были нефтяники ввиду высоких заработков, на пятнадцать-двадцать процентов выше заработка танцора седьмого разряда. И я устроился на камнях нефтяником Каспия.

К сожалению, работы оказались несколько больше, чем я предполагал, и, обладая большой памятью, я устроился официантом на камнях с радостью в Баку.

На второй день работы, в выходной, облив праздничного пациента борщом-харчо, получил требование смыть. На что возражал. Он возразил мне, и мы разошлись, причем я побежал и временно потерял трудоспособность, которую восстановил 26 марта 1976 года в шестнадцать часов дня.

Заканчивая яркую трудовую биографию, прошу двести восемь рублей подъемных средств для подъема и праздничного перелета Баку – Москва к Первому мая 1977 года.

Обратный адрес для организаций и частных лиц: Алма-Ата, Главпочтамт, до востребования, откуда перешлют мне в Ереван, где меня не искать, передадут.

Автобиография женская

Я, Мальцева Лариса Николаевна, русская, родилась в 1946 году в городе Луга, Ленинградской области, 18 января, в семье труженика-дорожника Мальцева Николая Ивановича, русского, и матери моей, Мальцевой Марии Федоровны, русской, где они и познакомились.

В 1953 году я поступила в среднюю школу № 5, которую закончила в 1963 году, проучившись 6 классов. Потом, вопреки воле родителей, выехала в Ленинград, где с помощью подруги без прописки устроилась в УНР-49 МПС ДПР УКХ, где и прописалась в 49-й комнате на 2-й койке.

В 1964 году я поступила в профучилище № 3, по специальности официантки-разносчицы в передвижных вагонах-ресторанах, движущихся в разных направлениях, где познакомилась с Летяковым Григорием Гавриловичем, 46-го года рождения, русским. Мы сближались 2 месяца и сблизились в марте 64-го года, восьмого числа в Международный женский день. Я ему сказала: «Гриша». А он мне налил стакан и сказал: «Бьемся, что не выпьешь». Я сказала: «А вот и выпью». Он сказал: «Бьемся, что закусишь». Я сказала: «Бьемся, что нет». И выпила. И выиграла бутылку «Столичной». Он сказал: «Бьемся, что больше не выпьешь». Я сказала: «Бьемся, что выпью». И выпила. И выиграла бутылку крепленого портвейна «Купорос» номер 383. С тех пор ничего не помню. В ответ на мое предложение пожениться, Летяков ответил: «Чего это вдруг?» И мы расстались со мной в августе 1964 года после матча «Зенит» – «ЦСКА», на стадионе под дождем.

В январе 65-го года к нам пришел новый преподаватель Козуб Кондрат Гаврилович по подаче жидких первых в поездах дальнего следования. Мы с ним сблизились на празднике в момент торжественного вечера в училище. В ответ на мое предложение пожениться он показал фотографии двух детей с ихней женой, после чего мы расстались по его просьбе. В мае 1965 года я закончила продучилище № 3, работала официантом-передатчицей в УНР ДКВ МПС УКХ, выгоняя по 120–130 рублей в месяц.

В июле 1965 года к нам пришел новый украинец Гаврилюк Константин Федорович, сорокового года рождения, прораб. Мы с ним сблизились во время загородной прогулки 16 августа 1965 года в двадцать три часа пополудни. В ответ на мое предложение пожениться Гаврилюк ответил: «Подожди, вот встану на ноги». После чего мы расстались. Встретились на следующий день, 17 августа 65-го года, в восемь часов утра в УНР. Я сказала, что могу ради него перейти в другое УНР, но он сказал, что сам ради меня уйдет к чертовой матери, что он и сделал на третий день. После чего я искала его, но не имела данных места пребывания, он пропал. 12 ноября 65-го года я его забыла.

На танцах сблизилась с Карташовым Олегом Константиновичем, который оказался Меерсоном Давидом Борисовичем, 36 года рождения, русский, экономист. В ответ на мое предложение пожениться он ответил: «Подождите, я тут сейчас, я сейчас тут».

Все мои поиски увенчались неудачей, ввиду отсутствия адреса и места работы. После этой встречи меня назначили накладчицей вторых, и я забыла Меерсона Давида Борисовича.

16 января 67-го года я снова пошла на танцы. На танцах ко мне приблизился матрос и передал привет от Круглова Степан Ивановича. Я сказала, что не знаю такого, и мы сблизились 18 января 67-го года. Матрос оказался моряк, Барбариди Глеб Антонович, 46-го года рождения, уроженец города Очаков Одесской области: папа – грек, мама – колхозница. В ответ на мое предложение пожениться Барбариди ответил, что у него увольнительная только до двенадцати, после чего он сразу ушел на Кубу, куда я писала до востребования. Оттуда – в Канаду, куда я писала на Главпочтамт, без такого же успеха.

В июле 67-го года я забыла Барбариди. Меня назначили бригадиром бригады, чем я работаю с тех пор и до этих, потому что не сближайся – ничего не будет, а сближайся – будет то же самое.

1968 год

Посидим

Пойдите перед вечером в городской сад. Там возле веранды есть скамейка. На скамейке вы увидите человека в черном пальто. Это я. Я там сижу до восьми. Потом меня можно видеть на углу возле кафе и идущим к бульвару.

Хорошо со мной говорить между шестью и семью вечера. Лучше всего – о видах на урожай, о литературе, о знакомых. О женщинах со мной можно говорить всегда. Причем, если этот человек, то есть я, будет оглядываться на проходящих красавиц, не обижайтесь и не перебивайте. Это лишнее подтверждение моего интереса к этой проблеме.

А вот о ремонте со мной лучше говорить с утра, после завтрака, когда я в благодушии и слегка исказившиеся черты не испортят общего приятного выражения.

Лучше всего со мной толковать о вкусной и здоровой пище, о поведении в быту, о пребывании на солнце. Хорошо откликаюсь на разговор о моральных устоях, о супружеской верности, о длительности верности и недлительности неверности.

Не касайтесь быта, обслуживания: это меня раздражает, я начинаю болеть. Не касайтесь общественного питания в некоторых аспектах: я возбуждаюсь, нервничаю, сбивчиво говорю, со мной становится неприятно.

Если вы заденете, даже случайно, тему телефонизации, канализации, урбанизации, в некоторых аспектах, – я на вас произведу очень скверное впечатление. Вы с содроганием увидите злого, брызжущего слюной человека, который долго не может успокоиться, держится за сердце, бегает вдоль забора, и, конечно, никакие ссылки на объективные причины не могут изменить крайне неприятного личного впечатления.

Сразу меняйте разговор. Переводите его на цветы, лето, женщин.

Я снова начну оглядываться, что подтвердит мое успокоение, я извинюсь и долго буду смотреть вслед.

Смотрите тоже – это объединяет.

Если вы пригласите меня на свадьбу или день рождения, вы немедленно получите удовольствие, видя польщенного человека. И вот тут об авариях и эпидемиях говорить не нужно, не повторяйте общих ошибок, ибо я могу прервать разговор, отойти и залечь дома, и уж о свадьбе не может быть и речи.

К скамейке, где я сижу, хорошо подходить с транзисторным приемником под веселую музыку и сводку погоды. Выберите солнечный день и подходите.

Какая чудесная погода стоит на всем побережье Кавказа! Волн нет, и ветер отсутствует, землетрясения утихли, смерч раскрутился в обратную сторону и пропал, Красная Шапочка спасена, наш самолет перекрыл все рекорды и тихо-тихо опустился. Я перестал морщить лоб, веки мои опустились. «Счастье мое я нашел в нашей дружбе с тобой…» Говорите, говорите и пойте мне одновременно, и вы будете наслаждаться видом доброго и разглаженного человека… «Утомленное солнце нежно с морем прощалось… Тай-ра-ритма-ра-тайрам… что нет любви…».