Красный властелин - Сергей Шкенев

Мысли о будущем подстегнули Михася, и ему даже хватило сил на вопрос. Очень короткий вопрос:

— Скоро придём?

Барабаш фыркнул, как лошадь, и молча показал, что бежать ещё до… да, примерно столько или даже чуть больше. А что ответить, если сам не знал, куда ведёт этот чокнутый профессор? Сначала вроде бы туманно намекнул, будто есть в горах одно местечко. А сейчас прёт впереди, не отвлекаясь на разговоры. Не врет, поди?

И глорхийцы какие-то настырные попались, прямо-таки до назойливости настырные. Полдня идут за ними, даже коней бросили, что для степняков довольно необычно. Нет, кочевники при случае могут воевать и в пешем строю, причём весьма успешно, но не в горах же… Видать, здорово им пиктийские колдуны хвосты накрутили. Как это по-научному? Ага, создали должную мотивацию.

Скорее всего, там и шаман есть — след держит не хуже охотничьей собаки. Сука! Не в смысле самки, а в качестве оскорбления он сука. Эх, залечь бы сейчас с огнеплюйкой вон за теми камешками… только нет её, огнеплюйки-то…

Еремея же тащила и подгоняла неведомая сила. Даже не сила, откуда ей взяться после такой пробежки, а неясные воспоминания о прошлом. Причём он точно знал, что это не его воспоминания, но был твёрдо уверен в их реальности. За поворотом должна быть приметная скала, похожая на нос таганийского вертихвоста… Кстати, а что это за зверь? Таких зверей Баргузин никогда не видел, но знал — скала похожа. Ага, вот и она. И если в определённом порядке постучать по камню в её основании…

— Твою же ж мать! — восхищённо произнёс Матвей Барабаш, кубарем скатившийся в открывшийся проход. Вырубленных широких ступеней он попросту не успел заметить. — Миха, ты это видишь?

— Конечно, вижу, у нас коллективный бред, один на двоих, — отозвался Михась. Бывший лётчик остался наверху и сейчас безуспешно пытался вытащить полу накидки, прижатую вставшей на место дверью. Если огромный кусок скалы можно назвать дверью. — Пещера Алладиния Хитрого, не иначе.

— Она самая, — подтвердил Еремей. — Тут где-то его прикованный скелет до сих пор висит. Надо будет выкинуть, если время позволит.

— Не может быть!

Сказку про ловкого жулика, когда-то сумевшего обчистить роденийскую казну, все помнили с детства, но что она окажется явью… или былью? Так не бывает!

— Почему же? — профессор приложил ладонь к появившемуся на стене светящемуся пятну, а другой рукой трижды хлопнул рядом с ним. — Если бы вы знали, как тогда надоел этот сучонок… Какого только дерьма сюда не натащил.

— Ты откуда знаешь? — опешил старший десятник.

Еремей обернулся, и Барабаш вздрогнул — глаза боевого товарища светились в полумраке пещеры. Полной темноты не было, так как вспыхнувшие сами собой факелы её изрядно рассеяли, но всё равно взгляд смотрелся… неожиданно, мягко говоря. И пугающе.

— Откуда знаю? — переспросил Баргузин. — Я много чего знаю.

— Извините, профессор, — несмело вмешался Михась. — А про Белоснежку или мёртвую принцессу…

— Клевета! — решительно заявил Еремей. — Гномов в природе не существует больше полутора тысяч лет, а других свидетелей…

— Эльфов тоже нет?

— Дались тебе эти сказки, — Баргузин дотронулся до щеки характерным жестом. Будто потёр невидимый шрам и поморщился. — Существование мифических существ противоречит научным знаниям.

— И всё же?

— Забудь.

После замысловатых и долгих манипуляций наконец-то случилось то, ради чего всё и затевалось, — стена ощутимо дрогнула, что-то зажужжало, послышался скрип, и открылся проход в следующее помещение.

— Аккумуляторы сдохли, — объяснил причину задержки профессор. — Да и генератор совсем старый.

Старший десятник не стал уточнять значение непонятных слов, а Михася больше интересовало другое — не прищемит ли чего и эта дверь? Накидку так и пришлось бросить у входа, и не хотелось бы потерять что-то ещё. Так можно вообще в одних подштанниках остаться. На приличия плевать, но ведь холодно!

Новое помещение более походило на залу в Цитадели Владыки, чем на пещеру в Триадой забытых горах. Одновременно торжественно и уютно, светло от матовых шаров под высоким сводом, а у стены… а у стены камин. Самый настоящий камин, даже дрова сложены аккуратной поленницей. Симбеар-ская лиственница? Неплохо живёт неизвестный хозяин — бросать в топку равные по размеру золотые слитки и то дешевле выйдет. Они, правда, не горят, но для сравнения цены…

— Присаживайся, — Баргузин указал Матвею на кресло с высокой спинкой. — Михась разведёт огонь, а я чего-нибудь выпить поищу, тут должно где-то быть. Вот закуски не обещаю. Да и не стоит осквернять здешние напитки какой-то там пошлой едой. Не так ли, друзья мои?

— Правильно, — согласился старший десятник, в глубине души надеясь, что подвыпивший профессор хоть чуть-чуть приоткроет тайну загадочной и так вовремя подвернувшейся пещеры. — Наливай!

Еремей улыбнулся и только успел распахнуть резные дверки старинного буфета, намереваясь достать обещанное, как краем глаза увидел…

— А ну не трогай! Где взял?

— А это что такое?

Михась держал в руках нечто, отдалённо напоминающее обыкновенную огнеплюйку, только с неизвестно зачем приделанной кривой железной коробочкой, и искренне не понимал причин столь бурной реакции профессора. Тут и кристалл-то наверняка давным-давно разрядился! А это что за хреновина?

Бабах!

Взгляд со стороны.

— Не догоним мы его, товарищ лейтенант!

— Догоним, до границы ещё километров пять.

— Да он к дэвам в пещеру ушёл.

— Что за предрассудки, Забир? Какие, к чёртовой матери, дэвы на тридцать шестом году советской власти? — пограничник с укоризной посмотрел на местного проводника. — А ещё комсомолец…

— Правду говорю, товарищ лейтенант, — тот упрямо мотнул головой. — Оттуда никто живым не возвращался. Проклятое место.

— Кем проклятое?

— А всеми. Старики рассказывали…

— Неважно… Вперёд!

Неизвестно почему в глубокой пещере так светло, но гладкую стену, перегородившую проход, видно хорошо. Как и кучу дымящихся тряпок, прикрывающих то, что ещё недавно было человеком.

— Кто же его так? — командир поднял с камней небольшой мешок. — И это всё, что осталось от знаменитого Наджиба?

— Я говорил — дэвы, — проводник, которому не помешала побледнеть даже природная смуглость, сделал шаг назад. — Уходить нужно.

— Автомат, значит, нечистая сила унесла, а мешок с опиумом не взяла?

— Дэвы терьяк не курят!

— Ладно, разберёмся… Плащ-палатку давайте! Я что, сам этого жареного упаковывать буду?

Если бы пограничники задержались на десять минут, то смогли бы увидеть интересное зрелище — часть стены вдруг с хлопком пропала, образовав нечто вроде иллюминатора, и высунувшаяся бородатая голова сердито проворчала:

— Да нет здесь никого! Михась, болван, ты где эту штуку взял?

ГЛАВА 10

— В этом году суровая зима, великодушная мониа, — эрл Эрдалер смотрел на покрытую льдом Эмду.

— Беспокоишься о налогах? — императрица встала рядом и скользнула равнодушным взглядом по копошившейся на реке черни. — Налоги никуда не денутся.

Лорд-протектор улыбнулся. Действительно, пусть торговцам кажется, что их хитрость нашла способ избежать пошлины на ярмарки, проводимые на имперской земле. Наивные короткоживущие… Они думают, что за несколько тысяч лет пиктийской истории никому не приходила в голову такая мысль? В нужный момент архивариусы сдуют пыль со старых свитков с законами, и тогда… Земли много, а лёд бывает редко, и его использование обойдётся куда как дороже. Но это потом, пока пусть нагуляют жирок, упиваясь собственной мудростью.

Сейчас же всесильного эрла беспокоило другое, и он всё утро пытался убедить в своей правоте императрицу. А эта… эта… О Благой Вестник, и Элизия ещё одна из самых умных женщин, с которыми приходилось иметь дело. Нет, не в постели, там ум только мешает.

— Суровая зима.

— Ты не первый раз напоминаешь о ней, Филиорн, — тонкая ладонь ложится на плечо, скользит по груди и пытается пробраться под мундир. — Неужели нет более интересных тем, как думаешь?

Эрдалер не обращал внимания на подобные покушения — повелительница имеет право на некоторые слабости. Но всему свое время, о чём он недвусмысленно дал понять, упрямо возвращаясь к разговору.

— Мы не можем воевать зимой.

— Почему? Разве наши войска не наступают?

— Нет, не наступают и даже отошли кое-где.

— Спрямление линии фронта?

— Это тебе объяснили идиоты из Военного Совета?

— Но разве не так?

У эрла непроизвольно дёрнулась щека.

— Красивое название есть даже у беспорядочного бегства. Нас попросту пинком отшвырнули от роденийской столицы, и Владыка наверняка радостно потирает руки, подсчитывая понесённые нашей армией потери. Тебе докладывали о состоянии дел в драконирских полках?