Солнечный щит (ЛП) - Мартин Эмили Б.

— Роза, — прошептала я, задевая ее лоб. Ее кожа была потной. — О, Свет… Роза.

Она облизнула губы, слезы катились по щекам.

— Все плохо? — она тоже шептала.

Что я могла сказать? Я снова взглянула на ее ногу. Почему крови не было больше? Казалось, крови должно быть много. Нет, просто ее колено было повернуто в сторону, словно кто-то открыл банку с вареньем.

— Это, — начала я, — это…

— Роза! — Седж догнал нас, сжимая и поводья лошади Розы, Черноглазой. Он повернул Копушу и остановил, спрыгнул раньше, чем улеглась пыль. — Роза!

Он опустился рядом со мной, сжал ее лицо. Она закрыла глаза и задела его руку дрожащими пальцами.

Тяжелый замок щелкнул, застонали петли.

— Проклятье! — я встала с колен. Кучер. Я должна была пойти к телеге, проверить, убило ли ее падение…

Я оббежала телегу, сжимая меч до побеления костяшек.

«Успокойся. Держи себя в руках», — я направлялась к двери кабины, подняв щит на случай, если кучер забралась внутрь.

После яркости неба пустыни было сложно разобрать силуэты внутри. Казалось, их было двое — кучер и еще двое. Я не знала, что делала кучер, но не собиралась ждать, чтобы выяснить. Я сжала тунику ближайшего пленника и вытащила на солнце.

Я успела на миг заметить девочку с медной кожей и темными волосами, и кучер развернулась в кабинке.

— Стоять, — потребовала она.

Я убрала пленницу за себя, встала между ней и открытой дверцей. Кучер сидела на коленях на соломе на полу, ее грудь вздымалась. Перед ней сжимался второй пленник, мужчина старше меня на пару лет. Он был осунувшимся, кожа была серой, волосы — бесцветными и тусклыми. Руки были скованы перед ним, и я видела татуировки шахты на предплечье. Он, наверное, был рабом всю жизнь.

Кучер отклонила его голову и прижала нож к горлу. Порез на ее лбу кровоточил в ее глаз, я удивилась, что она еще не потеряла сознание. Она чуть пошатнулась, но рот и глаза выражали гнев.

Я поправила хватку на мече.

— Отпусти его, — сказала я. — И я отпущу тебя, — я надеялась, что она не поймет, что я собиралась забрать ее вола, и если ее не убьет жажда, то это сделает потеря крови. Она уже шаталась, правый глаз был закрыт.

Она зашипела сквозь зубы.

— Как ты ощущаешь смерть, девочка? Ощущаешь себя сильной? Тебе приятно было убивать трех нанятых стражей, которые ничего не имели против тебя и просто надеялись вернуться к их семьям в Виттенте?

— Они знали, каким был их груз, — сказала я. — Они виноваты, как и ты.

— И ты тоже. Ты потеряешь больше жизней, чем я, сегодня. Ты уже потеряла четверых или пятерых, — она кивнула на телегу, из-за которой доносились стоны Розы. Четыре жизни. Три стража… и Пикл.

Желудок сжался, я шагнула ближе, подняв меч.

— Отпусти его.

— Нет, милая. Ты погубила меня за минуты — уничтожила мое имущество и вложения. Прости, но я ослушаюсь.

Она дернула запястьем, и я бросилась во тьму. Мой меч вонзился под ее ребра и прошел вверх, бульканье сорвалось с ее губ. Но не только это. Она сжалась, кровь лилась на мой рукав, и мужчина рухнул рядом с ней с глубоким разрезом от уха до уха. Из-за наклона телеги они съехали, вес их тел отбросил меня к полу с соломой. Я толкнула их, чья-то кровь капала мне на кровь, текла по челюсти. Я разозлилась, сжала края дверцы телеги и выбралась из-под них, рухнула на камни. Мужчина отчасти вывалился, его голова свисала, и кровь текла на сухую землю.

Я тяжело дышала миг, поняла, что первая пленница стояла у моего плеча. Я посмотрела в большие зеленые глаза, обрамленные густыми ресницами. Девочка в одеянии из мешка от кукурузы смотрела, потрясенная и дрожащая.

Я попыталась отлепить язык от нёба, сказать ей, что она в порядке, что все будет хорошо, но не могла выдавить слова. Топот копыт приблизился, и я подняла голову и увидела серого Сайфа, Пикл обмяк в его руках.

— Ларк! — его голос был сломлен. Мой желудок сжался от неестественного наклона головы Пикла. Я встала на колени, Сайф слез со спины хромающего мула, хрипло дыша. Он снял друга и рухнул на землю с ним в руках. Он склонился над Пиклом, рыдая в его рубаху. Пикл не двигался, рука свисала из объятий Сайфа.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Я опустилась на землю, сжала голову. О, Свет, это было хуже поражения. За все годы нападений на телеги с рабами все никогда так ужасно не проходило.

Все пошло не так.

Девочка заплакала. Я онемела и не могла присоединиться к ней. 

17

Веран

— Она становится все беспощаднее!

Министр Кобок обрушил стопку пергамента.

— В той телеге были убиты не только кучер и стражи, но и пассажир. Все ценные вещи пропали, включая одного вола. Все остальное они сожгли.

Я взглянул на Ро рядом со мной, он слушал, сосредоточенно хмурясь. Когда мы услышали о срочном собрании из-за последнего нападения Солнечного щита в Феринно, мы были в чем-то оптимистичны — мы хотели сделать пустыню безопаснее. Но Ро, как и я, злило, что атака на работорговцев, а не пассажирскую карету, вызвала такой шум.

— Бандиты были колючкой в нашем заду столько же времени, сколько мы мирно добывали песок на краю пустыни, — продолжил министр. — Совет годами игнорировал мои регулярные мольбы разобраться с ними. И причиной всегда было то, что бандиты — в частности, бандит Солнечный щит — убивали или себе подобных, или бродячих преступников. Но, надеюсь, теперь ясно, что это не так. Эти бандиты готовы убивать всех ради выгоды. Как скоро они нападут на вереницу карет? Как скоро начнут набеги на заставы у карьеров? — он ударил ладонью по стопке пергамента. — Я скажу так — если вы все еще не хотите действовать, вам важнее, как вас видит публика, а не безопасность наших граждан и экономическое будущее страны.

В комнате люди ерзали на стульях и шептались. Я посмотрел на принца Яно, сидящего возле матери, он глядел на стол. Я впервые видел его после того, как подслушал с дерева пару дней назад. Я не знал, послушался ли он угрозы вести себя естественно, его вид можно было связать и с новостями о нападении на телегу.

Ро молчал, прижимая костяшки к губам. Под его глазами пролегли тени, он почти не спал ночью, проверяя Элоиз. Ей все еще нездоровилось, кашель клокотал в груди. Когда я приходил к ней вчера днем, чтобы поведать, что выяснил, Ро почти прогнал меня кочергой, заявив, что она только уснула после приступов кашля, так что он не пустит меня.

Теперь он отодвинул костяшки от губ и шепнул мне:

— Объясни, Солнечный щит напала на телегу Моквайи, и он хочет охотиться на нее?

— На всех бандитов, судя по его речи, — шепнул я.

Он нахмурился, но не успел ничего сказать, королева кашлянула.

— Что вы предлагаете, министр?

Кобок поднял первую страницу стопки с пылом.

— Разослать обещание награды во все пограничные города. Разместить небольшой отряд в Пасуле.

— Нет, — вдруг сказал Яно, и все в комнате посмотрели на него. Он сел прямо, новая ярость была на лице. — Награда и отряд нам не помогут. Нам нужны солдаты в пустыне. Пора устраивать поиски. Охоту. Пора выгонять их из нор.

Некоторые приподняли брови, включая королеву и Кобока.

— Ваша поддержка радует, мой принц, — сказал министр. — Может, если мы начнем с малого — с отрядов в Виттенте и Пасуле — мы сможем выяснить, где…

— Нет, я хочу поиски, — сказал Яно. — И сейчас. До конца моконси. Это беззаконие зашло слишком далеко.

Кобок вдохнул.

— Боюсь, нужно отметить, что Феринно — большое место, мой принц. Активные поиски удастся организовать за недели — собрать отряды, продумать бюджет и стратегию. Мы не можем просто пустить солдат по пустыне…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Так займитесь этим, — сказал Яно. Он повернулся к испуганной женщине со значком на лацкане. — Продумайте курс для десяти групп по пятнадцать солдат с предложениями по провизии и лагерях…

— Постойте, — вдруг сказал Ро.

Все за столом повернулись к нам. Лоб Ро пересекли морщины.