Творцы заклинаний (сборник) - Терри Пратчетт

Саймон покачал головой, которая, такое впечатление, чуть не скатилась с его плеч.

– Я все пробовал, – отозвался он. – Замечательный волшебник из меня получитс-с-с-с… выйдет, да уж, даже с-с-с… букву толком не с-с-с… выговорить.

– Да, проблема. – Какое-то мгновение Эск собиралась с духом, разглядывая пейзаж, и наконец спросила: – Слушай, э-э, а женщина может стать, ну, в общем, волшебником?

Саймон удивленно уставился на нее. Она ответила ему вызывающим взглядом.

Его горло напряглось. Он отчаянно пытался найти предложение, которое не начиналось бы с буквы «с», но в конце концов был вынужден пойти на уступку.

– Любопытная идея, – сказал он, а затем, еще немного подумав, залился смехом и смеялся до тех пор, пока выражение лица Эск не предупредило его, что ему лучше замолчать.

– Вообще, это довольно забавно, – добавил он, но веселость его быстро поблекла и сменилась озадаченностью. – Раньше я никогда не думал об этом всерьез.

– Ну так что? Может?

Голосом Эск можно было бриться.

– Разумеется, нет. Это самоочевидно, дитя. Саймон, возвращайся к своим занятиям.

Тритл отвел в сторону занавеску, закрывающую заднюю часть фургона, и выбрался на козлы.

На лице Саймона мелькнуло привычное выражение легкой паники. Передавая Тритлу вожжи, он бросил на Эск умоляющий взгляд, но она как будто ничего не заметила.

– А почему? Что здесь такого самоочевидного?

Тритл повернулся и осмотрел ее с головы до ног.

Раньше он не замечал девочку – она была для него лишь еще одной фигуркой среди лагерных костров.

Тритл был вице-канцлером Незримого Университета, и он привык к призрачным суетящимся фигуркам, выполняющим необходимую, но несущественную работу типа накрывания на стол и вытирания пыли в комнатах. Он был глуп, глуп настолько, насколько могут быть глупы очень умные люди. Кроме того, Тритл обладал всем тактом горной лавины и был эгоцентричным, как смерч, поэтому ему никогда не пришло бы в голову, что дети могут оказаться достаточно важными персонами, чтобы их стоило заметить.

От длинных белых волос до загнутых на концах туфель Тритл был чистейшей воды волшебником – соответствующие положению густые лохматые брови, расшитая блестками мантия и патриаршья борода, которую слегка портили желтые пятна от никотина (волшебники придерживаются обета безбрачия, но тем не менее любят выкурить хорошую сигару).

– Вырастешь – поймешь, – сказал он. – Но это очень занятная идея, милая игра слов. Женщина-волшебник! С таким же успехом можно выдумать мужчину-ведьму!

– Чернокнижника, – вставила Эск.

– Извини, не понял?

– Матушка говорит, что мужчины не могут быть ведьмами, – пояснила Эск. – А еще она говорит, что волшебники получаются именно из мужчин, которые пытались стать ведьмами.

– Она, похоже, очень умная женщина, – отозвался Тритл.

– Она говорит, что женщинам следует делать то, что у них хорошо получается, – продолжала Эск.

– Очень разумно с ее стороны.

– И говорит, что из женщин вышли бы мужчины куда лучше, чем мы имеем сейчас!

Тритл расхохотался.

– Она ведьма, – заявила Эск, а про себя добавила: «Ну, и что ты об этом думаешь, господин Умник?»

– Моя дорогая юная дама, мне что, полагается быть шокированным? Так уж вышло, что я отношусь к ведьмам с величайшим уважением.

Эск нахмурилась. Он должен был повести себя совсем по-другому.

– Правда?

– Да, конечно. По счастливой случайности я верю, что ведьмовство для женщины – прекрасная карьера. Весьма благородное призвание.

– Ты действительно в это веришь? Оно и в самом деле благородное?

– О да. Очень полезное в сельской местности. Особенно для… для людей, которые… у которых будут дети. Однако ведьмы – не волшебники. Ведьмовство – это способ, которым Природа обеспечивает женщинам доступ к потокам магических сил, но ты должна помнить, что это не есть высокая магия.

– Понятно. Не есть высокая магия, – мрачно отозвалась Эск.

– Точно. Ведьмовство прекрасно подходит для того, чтобы помогать людям преодолевать тяготы жизни, но…

– Видимо, на самом деле у женщин просто мозгов не хватает для профессии волшебника, – заявила Эск. – Наверное, все упирается именно в это.

– Я отношусь к женщинам не иначе как с величайшим уважением, – заверил Тритл, который не заметил надрыва в голосе Эск. – Они не знают себе равных, когда, когда…

– Дело касается детей?

– Ну, это да, – великодушно согласился волшебник. – Но временами они слегка неуравновешенны. Слишком возбудимы. Видишь ли, высокая магия требует ясной мысли, а таланты женщин лежат в другом направлении. Их мозг имеет тенденцию перегреваться. Мне жаль это говорить, но к карьере волшебника ведет только одна дверь, а именно главные ворота Незримого Университета, и через них еще не проходила ни одна женщина.

– Скажи, – попросила Эск, – а что может эта высокая магия?

Тритл улыбнулся ей.

– Высокая магия, дитя мое, может дать нам все, что мы захотим. – Он одарил ее доброжелательной улыбкой. – Как тебя зовут, дитя?

– Эскарина.

– А зачем ты едешь в Анк-Морпорк, моя милая?

– Думала попытать счастья, – пробормотала Эск, – но сейчас мне начинает казаться, что девочкам искать там нечего. Ты уверен, что волшебники дают людям все, что нужно?

– Разумеется. Для этого и существует высокая магия.

– Понятно.

Караван двигался лишь чуть быстрее обыкновенного пешехода. Эск соскочила с фургона, вытащила посох из его временного укрытия среди сваленных у одного из бортов мешков и бросилась бежать вдоль вереницы животных и повозок. Сквозь слезы она мельком заметила Саймона, который, держа в руках открытую книгу, выглядывал из-за полога, закрывающего заднюю часть фургона. Он озадаченно улыбнулся ей и хотел было что-то сказать, но она, пробежав мимо, свернула с дороги.

Продравшись сквозь царапающие ноги низкорослые кусты утесника, она торопливо вскарабкалась по глинистому склону и вырвалась на простор плато, окаймленного оранжевыми скалами.

Она остановилась только тогда, когда совершенно потеряла представление о том, где находится. Однако ее ярость все еще пылала ярким огнем. Ей и раньше случалось злиться, обычно ее гнев был похож на алое пламя, которое вспыхивает в только что разожженном горне, но этот гнев был другим – его подпитывали мехи, и он превратился в узенькую голубовато-белую струйку, которой можно резать железо.

Эск вся горела. Она должна была что-то предпринять – или взорваться.

Почему, слыша, как матушка разглагольствует о ведьмах, она тосковала по разящей магии волшебников, но каждый раз, когда раздавался пронзительный голос Тритла, она готова была насмерть стоять за ведьмовство? Она станет ведьмой-волшебником – или никем вообще. Чем больше ей в этом препятствуют, тем сильнее она хочет добиться своей цели.

Она будет и ведьмой, и волшебником. И тогда она им покажет.

Эск уселась под низким, раскидистым кустом можжевельника, растущим у подножия обрывистого утеса. В ее голове роились планы и бурлил гнев. Она слышала, как захлопываются двери, которые она только-только начала открывать. Тритл был прав – ее не пустят в Университет. Одного посоха недостаточно, чтобы стать волшебником, нужно еще учиться, а ее никто учить не собирается.

Полуденное солнце отражалось от поверхности утеса и пригревало землю, а в воздухе вокруг Эск разливался запах пчел и джина. Она откинулась на спину, глядя сквозь листья на почти пурпурный купол неба, и незаметно задремала.

Один из побочных эффектов использования магии состоит в том, что человек начинает видеть очень живые и тревожные сны. Этому есть причина, но одной мысли о ней достаточно, чтобы вызвать у волшебника жуткие кошмары.

Дело в том, что сознание волшебника способно придавать мыслям форму. Ведьмы обычно работают с тем, что реально существует в природе, но волшебник, если он достаточно хорош как волшебник, может облечь свое воображение плотью. В этом не было бы ничего страшного, кабы не тот факт, что маленький кружок света, вольно именуемый «вселенной пространства и времени», дрейфует в гораздо более неприятном и непредсказуемом веществе. За хлипкими частоколами нормальности бормочут и кружатся странные Твари; в глубоких расщелинах на краю Времени раздаются наводящие жуть уханье и завывания. Там встречаются создания настолько ужасные, что их боится даже сама тьма.

Большинство людей этого не знает, но оно и к лучшему, ибо мир не смог бы нормально функционировать, если бы все спрятались в кроватях и натянули одеяла на головы, а это непременно случилось бы, если бы люди прознали, какие кошмары поджидают их за тоненькой стенкой-тенью. Проблема заключается в том, что те, кто интересуется магией и мистицизмом, уйму времени околачиваются на самой границе света и тьмы, чем привлекают к себе внимание Тварей из Подземельных Измерений, и Твари эти пытаются использовать людей в своих неутомимых попытках прорваться в данную реальность.