Власть книжного червя. Том 3 - Kazuki Miya
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
На лице Рихта читалось такое же напряжение, что и на лицах остальных людей, но он всё равно пытался вернуть Хассе в прежнее русло. Ничего ещё не закончилось. Хассе предстоит ещё долгий путь искупления перед семьёй герцога. Его решимость тронула меня. Ведь ничего еще не закончилось не только для Рихта и Хассе, но и для меня, как святой Эренфеста.
Я сделала глубокий вдох, чтобы собраться с мыслями. Крики всё ещё звучали в моих ушах, но я не могла позволить им влиять на меня. Урегулирование ситуации в Хассе после казни мэра также являлось частью порученной мне задачи. Чтобы помочь городу восстановиться, Рихту и мне требовалось тесно сотрудничать.
Я медленно подошла к центру сцены, стараясь выглядеть как можно спокойнее и грациознее. Меня трясло, а к горлу подступала кислота, но я изо всех сил старалась держать себя в руках, направляясь к Фердинанду. Когда я остановилась рядом с ним, все взгляды людей не только на площади, но и на сцене, оказались прикованы ко мне.
Я на мгновение прикрыла глаза, вот только при этом передо мной встала картина корчившихся от боли и ужаса людей. Покачав головой, чтобы отогнать наваждение, я подняла голову и решительно подошла к Фердинанду.
— Розмайн, сюда.
Фердинанд протянул мне усиливающий голос магический инструмент и отступил на шаг. Крепко сжав инструмент, я поднесла его ко рту и сделала медленный вдох.
— Жители Хассе… — начала я.
Мой голос дрожал. Сглотнув, я сделала ещё один вдох и продолжила:
— Жители Хассе, пожалуйста, продержитесь этот год.
На этот раз мой голос прозвучал заметно ровнее. Я понимала, что хоть дворяне и могли своим могуществом довести людей до глубин отчаяния, но они же могли и спасти жизни людей. Раз мне дали роль святой, то я хотела дать жителям Хассе хотя бы какую-то надежду. Радуясь, что мне удалось подавить беспокойство, я продолжила.
— В зависимости от ваших усилий, герцог решит, будет ли проведён весенний молебен в следующем году. Я буду просить герцога, чтобы он смилостивился, но решающим условием будут ваши дела.
Если в течение года они будут усердно работать, то в следующем году весенний молебен состоится.
После моих слов потрясенные лица крестьян немного просветлели. Я слышала, как с площади доносятся их слова: «Если всего год, то как-нибудь продержимся», «Да, давайте постараемся». Видя, что к ним вернулась надежда, я почувствовала, как бремя на моих плечах стало немного меньше.
— Было доказано, что среди вас нет мятежников. Теперь, пожалуйста, подтвердите своими делами, что Хассе заслуживает прощения. Тогда я смогу в следующем году вновь посетить Хассе во время весеннем молебна, чтобы вознести молитвы и дать вам благословение.
* * *Под радостные возгласы людей я, следуя указаниям Фердинанда, отправилась на ездовом звере в монастырь. В пандобусе со мной находились Бригитта, Фран, Зам, Юстокс и его ящик.
— Госпожа Розмайн, вы хорошо постарались.
— Спасибо, Бригитта.
Мне удалось ей улыбнуться, вот только у меня голова шла кругом. От произошедшего меня тошнило. Хотелось, чтобы всё это уже прекратилось. Я мечтала сбежать от реальности, погрузившись в мир книг, или хотя бы поскорее заснуть, чтобы ни о чём не думать.
Когда мы приземлились перед входом в монастырь, нас встретили служители, сотрудники компании «Гилбе́рта», а также наши слуги. Они стояли на коленях, ожидая нас.
— Юстокс, Экхарт, Дамуэль, Бригитта, отправляйтесь в молитвенный зал, создайте там себе комнаты и обустройте их, — сказал Фердинанд, протягивая каждому из них красный магический камень.
Все четверо, а также их слуги, сразу же отправились выполнять указание Фердинанда. Юстокс приказал своим слугам принести столь важный для него ящик из моего ездового зверя.
Когда все вышли из пандобуса, я убрала его. Я была настолько опустошена, что не поднимала глаз от земли. К горлу вновь подступила кислота. Я не могла позволить, чтобы меня вырвало на глазах у всех, а потому с трудом сглотнула и вытерла рукавом подступившие слёзы.
— Розмайн… ты бледна. Тебе следует отдохнуть. Слуги, приготовьте ей комнату, — приказал Фердинанд.
Мои слуги поспешно встали и зашли в монастырь. Магический инструмент, чтобы открыть мою потайную комнату, я вручила Гилу, который пошёл первым. Несмотря на то, что моя комната была в некоторой степени готова, все же оставалось сделать некоторые мелочи, прежде чем я смогу отдохнуть.
Проводив слуг замутнённым взглядом, я бесцельно огляделась. Среди встречающих меня людей я увидела папу. Он выглядел невероятно встревоженным, и я легко могла догадаться, что он сейчас ломает голову над тем, как мне помочь. Мне ужасно захотелось броситься ему на грудь с криком «Папа!» и разрыдаться.
— Розмайн, — произнёс Фердинанд, положив руку мне на плечо.
— А… что?
Я сразу же пришла в себя и поняла, что мне ни при каких условиях нельзя было делать нечто подобное. Я опустила протянутую руку и поставила ногу на место. Когда Фердинанд приказал мне идти, папа протянул мне свой плащ.
— Госпожа Розмайн, если вы не против, пожалуйста, возьмите. Вы выглядите замёрзшей.
Я опустила глаза на плащ, а затем перевела взгляд на Фердинанда, который пристально смотрел на папу. Но папа лишь спокойно посмотрел на него, всё также продолжая протягивать мне плащ.
Фердинанд ещё какое-то время холодно смотрел на папу, затем опустил на меня взгляд и нахмурился.
— Розмайн, тебе холодно?
— Холодно…. Мне очень-очень холодно. Большое спасибо, Гюнтер.
Я взяла у папы плащ и прижала его к себе. Он был слегка пыльным, но не настолько, чтобы я не могла почувствовать запах папы. От этого я ощутила и облегчение, и горечь. У меня на глазах навернулись слёзы, и я тут
