Потусторонний. Пенталогия (СИ) - Муха Руслан

— Если так и продолжится, наш факультет не пустят на Осенний бал, — продолжала распаляться Бет. — И ни о каком кубке на летнем турнире и мечтать не стоит. Адаршат и так уже несколько лет волочится в хвосте. И на состязания в Атма-Видья по Аш-голе наших ребят не пустят, да и мы, как зрители, не поедем. Где ты был, Азиз? Почему прогулял?

Я виновато улыбнулся:

— По семейным обстоятельствам, — развёл я руками, — просто забыли предупредить директора.

— Хм, — криво и насмешливо усмехнулся Бастиан, не дав договорить Бет. — А я думал, ты так испугался последней нашей беседы, что обделался от страха и решил бежать из Сафф-Сурадж.

Его прыщавый друг бугай громко заржал. Бет окинула их осуждающим взглядом.

— Главное, чтоб не пришлось вскоре бежать тебе, — невозмутимым тоном ответил я.

— Мне? Бежать? — широко улыбнулся Бастиан, смерил меня презрительным взглядом: — Скоро вам конец. Ты разве ещё не в курсе?

— В курсе чего?

Бастиан рассмеялся. Противно так рассмеялся, мерзко, явно чувствуя себя хозяином положения, чем вызвал у меня нестерпимое желание приложить его разок головой о стеллаж.

— Не буду в таком случае портить тебе удовольствие узнать самому эту новость, — сказал он, не переставая ухмыляться. — Представляю, какая у тебя будет рожа.

— О чём ты? Отвечай! — я подался вперёд, всерьёз готовый схватит его за шкирку и трясти до тех пор, пока он не скажет.

— Перестань, Бастиан! — воскликнула Бет. — Лучше пойдёмте, скоро начнутся занятия.

Бастиан снова хмыкнул, надменный ликующий взгляд не сходил с его лица. Компания развернулась, чтоб уйти, Бет же оставалась и держала меня, готово наброситься на этого надменного ублюдка в любой миг.

— Не вздумай, — шикнула Бет, — если мы получим штраф ещё и за драку, я вас обоих прибью.

— Тогда тебе нужно угомонить своего женишка. Иначе он вскоре напросится на то, чтоб я хорошенько подправил его смазливую морду.

— Он не мой жених, Азиз, — с укором сказала Бет. — Но я поговорю, постараюсь его вразумить. Академия не место для клановых разборок. Здесь территория мира.

Её рука всё ещё упиралась в мою грудь, стараясь не пустить к Бастиану, хотя я уже и не рвался. Вся их компания медленно двигалась к выходу, Бастиан остановился и обернулся, ожидая Бет. Я усмехнулся и приобнял её за талию, от неожиданности Бет округлила глаза, напрягшись всем телом.

— Значит не твой, говоришь. Кстати, Бет, а тебя уже с кем-то обвенчали?

Вопрос Бет окончательно обескуражил, она растерянно смотрела, слабо пытаясь вырваться из моих объятий. Я же крепче прижал её к себе.

— Нет, не обвенчали, — медленно ответила она, затем опомнившись, решительно отстранилась, отступив на шаг. Её лицо раскраснелось, щёки запылали, дыхание участилось.

— Что ты себе позволяешь? — наконец соизволила она оскорбиться.

— Бет, иди сюда, — с холодной злостью сверля меня взглядом, сказал Бастиан.

Бет взяв себя в руки, одёрнула короткий пиджак и сказала:

— Постарайся предупреждать в следующий раз директора, если собираешься пропускать занятия, — строго проговорила она. Затем хотела ещё что-то добавить, но, так и не решившись, резко развернулась и стремительно зашагала к своей компании.

Я довольный собой, смотрел, как она тихо переругивается с Бастианом. Как он с укором что-то ей шепчет, а она возмущается в ответ. Что ж, сам напросился. Теперь отбить у него Бет дело принципа.

Когда они покинули библиотеку, я достал телефон и начал набирать Зунара. То, о чём сказал младший Шергер, обеспокоило. И я должен был проверить худшее из моих предположений. Хотя разум отказывался верить. Не мог исход разбирательства по жалобам быть не в нашу пользу. Но если императора больше нет, а решение по жалобам принимает кто-то другой… Я отогнал эту мысль. Даже если Нага не вынесут наказание, назначив штрафные дни, я уверен, что нам ничего не грозит, потому что правда на нашей стороне.

Какое-то время я слушал мелодию вызова, но Зунар так и не ответил. Что ж, подождём.

Хема, место неизвестно

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Санджей изо всех сил вглядывался во тьму, который раз пытаясь увидеть то, что находилось за глухой стеной. Всё тщетно. Он давно догадался, что здесь стоит печать Авара, но каждый раз снова и снова пытался использовать дар и увидеть, что там за стеной.

Где он и как здесь оказался, Санджей не знал. Тьма, холодные каменные стены, сырой пол, тяжёлые кандалы на ногах и бряцающие цепи. Единственная связь с внешним миром — глухая деревянная дверь с маленьким окошком, через которое раз в день Санджею приносил еду и воду человек в чёрном балахоне, лицо которого скрывал капюшон.

Санджей не знал, где он. Но одно ясно понимал, он сидит в подземелье и он пленник. Как он здесь оказался, он не помнил, мог только догадываться.

Последнее воспоминание было чётким и ясным. Он вместе с командой ликвидаторов попал в эпицентр скопления ракшасов. Близился закат, и им нужно было отступать. Но они не успели, попали под лавину кровожадных тварей. Санджей помнил, как жёг их без устали огнём, помнил, как один из них вцепился в его ногу. Он убил этого ракшаса, но нога до сих пор болела. После ему и нескольким выжившим удалось вырваться, они забаррикадировались в одном из зданий. Они ждали помощь, ждали, когда их вытащит спасательный вертолёт или сурират. Несколько раз отправляли сигнал, но рация сломалась. Они решили там заночевать. А потом… Потом он помнил смутно. Кажется, ночью его кто-то разбудил, а затем глухой удар. Голова, кстати, тоже до сих пор болела.

Сколько времени он провёл в темнице, Санджей не представлял. Здесь во тьме время тянулось медленно, и казалось, что он здесь находится целую вечность. Тишина, темнота, и только его дыхание и звон сковывающих ноги тяжёлых цепей.

Кто мог его похитить, и что нужно его похитителям? Сначала он кричал, пытался узнать, кто и почему его здесь держит. Он царапал двери, пытался проломить окно, звал врага. Но никто не отвечал. И, казалось, никто его совсем не слышал. Он был здесь абсолютно один. Наедине со своей болью и страхами. Только он, тьма, боль и догадки. Его не убили, значит, видели родовой амулет. Или те, кто его похитил, знали кто он такой. Неужели ради выкупа? В этом он сомневался. Война с Нага, война с Капи — вероятнее всего, это их рук дело. Похитить наследника клана, утащить его с поля боя так, что никто даже не подумает о похищении.

Неплохой стратегический ход, очень похоже на Нага. Но если это Нага, почему они сразу его не убили? Будут шантажировать отца? Хитроумный план мести или… Разумнее всего было бы убить его. Найти предателя-смертника или раба, любого, на кого не жалко свалить проклятие рода. Но они зачем-то держат его здесь.

Внезапно вдалеке послышался скрип давно несмазанных петель. После шаги: ритмичные, гулкие. Человек, который шёл сюда, торопился. Санджей прислушался и услышал ещё шаги: тихие, шаркающие. Сюда шло несколько людей.

Санджей вжался в один из углов темницы, выбрав тот, из которого его было видно хуже всего. Он затаился, думая только об одном — нужно бежать отсюда. Хотя и понимал, что у него нет на это сил, и тяжёлые цепи его не пустят.

Дверь со скрипом отворилась. В глаза ударил тусклый свет. Просидевшему долгое время во тьме Санджею, он показался нестерпимо ярким. В дверном проёме показались два силуэта, принадлежащие двум мужчинам. Один из них резко вскинул руку, тут можно было не сомневаться, что на него нацелил оружие.

— Кто вы такие? Где я? — хрипло воскликнул Санджей, подорвался с места и бросился вперёд, цепи гулко зазвенели, остановив его.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Не шевелись, молчи, — приказал сухой шелестящий голос. Говорил второй, который не держал его на прицеле.

— Уверен, что одной пряди хватит? — грубый голос принадлежал человеку с пистолетом. — Можно, например, отрезать ему палец.

— Нет, не стоит. Этого будет достаточно, — ответил шелестящий голос.

— Кто вы такие? — зло вскрикнул Санджей. — Что вам нужно от меня? Отвечайте!