Не та профессия. Тетрология (СИ) - Афанасьев Семён

Так громко Латиф не хохотал давно.

– Он может выдать или семена, или племенной – как будто бы, по бумагам – скот. Или – вообще предоставит крестьян, для совершения работ, – с улыбкой, как несмышлёнышу, пояснил он собеседнику. – И цена предоставленного им будет намного выше, чем купи я это сам.

– А качество – в разы ниже? – догадливо подхватил старичок. – При этом, претензии не примут ни под каким соусом?

– А ты тоже не глуп, – довольно покивал Латиф, неожиданно радуясь догадливости своего эрзац‑ученика. – И здесь возникает вопрос: как сделать, чтоб соседи помогли тем, что тебе нужно? А не тем, от чего им самим охота избавиться?

– И чем же? – неподдельно в который раз поднял брови куффар. – Как по мне, ситуация неразрешимая. Если помощь зависит от чьей‑то добросовестности, её семь раз из десяти не окажут.

– Не семь, а все десять, – поощрительно покивал маг. – Потому каждый фискал перво‑наперво должен наладить отношения со своими коллегами в других провинциях. Кстати, кто‑то из нас лет через несколько всё равно пойдёт на повышение во Дворец, в Столицу. И если дружишь со всеми, помогая и им в трудное время, то можешь рассчитывать и на выручку в сложный год, и на благожелательное отношение по службе. Вот, например, поставка мяса войскам Султаната в Магриб. Сказано отправить пятьдесят тысяч баранов. А как быть, если у нас столько нет? Либо – нет возможности быстро перегнать?

– И как быть? – словно болванчик, задрал подбородок дед.

– А вот для этого и нужны друзья. Договариваешься с таким же, как ты, но в Магрибе. – Латиф покровительственно и свысока подмигнул старику. – Он оформляет приход всех пятидесяти тысяч голов, но через неделю двадцать пять из них списывает, как будто от падежа. Допустим, язвенная болезнь внутренностей, при которой весь скот подлежит забою и захоронению. Без дальнейших проверок.

– Ловко, – восхитился гяур. – И заказ Султана выполнен, и провинции нет разорения, и деньги в кармане. Ведь за отсутствующих баранов можно и не платить правильно?

_________

Примечание.

Чисто ради смеха. Латиф просто воспроизводит схему «хлопкового дела» Узбекской ССР, переложенную на свои реалии:)

Глава 24

Если честно, поначалу Латиф здорово опасался: а вдруг интересы спрашивающих зайдут в ту область, где его ответы будут равноценны нарушению присяги?

Но вокруг в основном были «свои» (дочь Хана и сотник). Девка‑менталистка, во‑первых, от персов явно сбежала (наверняка стараясь примазаться поближе к дочери Хана). А во‑вторых, сидела сбоку, как будто её и не было.

Старик‑гяур же спрашивал исключительно о рутинных и бытовых вещах, к перечню охраняемых фискальных секретов никак не приближаясь.

В какой‑то момент, Латифу надоела неопределённость и он спросил в лоб:

– Что со мной будет дальше? Зачем меня волокли сюда?

– Я просил беседы с уважаемым светочем делопроизводства Султаната, чтоб проверить: а смогу ли я что‑то перенять для своего дела, – после короткой и непонятной перепалки с сотником на незнакомом языке, ответил дед через переводчика. – К сожалению, мы ведём дела много севернее ваших краёв; и ваши способы управления нам не годятся: урожаи у нас не те – всего один раз в год, да и климат иной. Возможно, у дочери Хана были свои причины путешествовать вместе с вами, но этого я знать не могу. – После этих слов, старик‑гяур церемонно поклонился младшей из девчонок и вышел наружу.

Следом за ним вышли и все остальные, а конвой из кочевников вернул Латифа на привычное уже место, досыпать.

_________

– Ну что, выяснили, что хотели? – Алтынай насмешливо переводит взгляд с меня на Вальтера.

– Благодарю, это даже больше, чем я мог рассчитывать, – вежливо кивает уоррент, дождавшись моего перевода. – Даже не знаю, чем смогу отблагодарить. С учётом разницы в наших с вами интересах, – он многозначительно смотрит на Алтынай.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Не стоит благодарности, – походя отмахивается она. – Друг Атарбая – мой друг. Прочее не имеет значения.

– Здесь интересы семьи и рода могут идти выше интересов абстрактного и мифического Государства, – добавляю от себя к переводу в конце. – Тем более что у них и внутри страны битв за влияние и власть хватает.

Я уже пересказал коротко и эпопею с притязаниями Юсуфа в адрес Алтынай, и её ранг во всём Султанате (а также то, чему он примерно соответствует в Империи).

– А ты неплохо тут устроился, – нейтрально роняет Вальтер, думая при этом о чём‑то своём.

– Ну так шёл бы вместо меня из Термяза на эту сторону, и у тебя были бы все шансы, – пожимаю плечами.

– Я не о том. Извини, – кается уоррент в ответ. – Вот думаю, что с этим дальше делать…

– Отдать решение на усмотрение Алтынай, – не задумываюсь ни на мгновение. – Объяснить резоны?

– Думаешь, можно будет обратиться в будущем? – моментально ухватывает суть момента Вальтер.

– В том случае, если Алтынай ему за Разию ничего не сделает, – смеюсь в ответ. – Он ведь покусился и на честное имя Ханского Шатра, гарантирующего безопасность гостям. И девушке оскорбление нанёс действием. А у Алтынай после Юсуфа это вообще больная тема. Скажем, если она ему сама голову снесёт, ты вообще ни при чём будешь. Тем более, наказывать его есть за что – злой умысел налицо.

– А если вдруг она его извинит, и он отправится служить дальше, то … – понятливо завершает мысль Вальтер. – При случае, «обратиться» будут все шансы. Насчёт «снести голову» – это фигура речи?

– Не сказал бы. При мне сотника одной городской стражи лично прирезала за оскорбление. Собственной рукой, – вспоминаю одно из чаепитий возле лавки Иосифа, тогда ещё не занимавшего целый квартал. – Кое‑кому из подчинённых Юсуфа тоже кое‑что лично отрубила. Из тех, что её прямо касался и предупреждениям не внял.

– Ну у тебя и родня, – нейтрально качает головой уоррент. – А на вид – обычная маленькая девочка. Пусть и умнее сверстников, и очень привязанная к тебе. – Он зачем‑то тягуче смотрит на меня.

– Что, и со стороны так заметно? – спрашиваю ради проформы.

– Более чем. Но не буду лезть в ваши дела. У Короны к тебе вопросов нет…

– … как и морального права их задавать, – продолжаю не озвученную часть мысли за него.

*********************

«Пун, ты можешь каким‑то образом организовать сход капитана SOLDААT’а на берег? Я бы вообще развернулся в момент и поехал бы обратно, без лишних приветствий. При сегодняшнем положении дел. Но Вальтер слёзно взмолился хотя б просто переговорить с той стороной – ему это зачем‑то по службе нужно.

Команда, не просыхая, из кабаков не вылезает уже которую неделю (попутно, лично у меня вопрос: а за чей счёт этот банкет? Тут, конечно, всё крайне недорого, включая местную дешёвую выпивку; но не месяц же на обычное жалование матроса „праздновать“. Что‑то у них деньги долго не заканчиваются. И на берегу многие из них вообще почти что живут, на корабль не возвращаясь).

Сам капитан при этом, что интересно, напротив – корабля не покидает. Сходил ровно один раз, когда лично передавал мой груз на портовый склад.

Я к нему на рейд не потащусь (кроме прочего, банально не на чем: надо что‑то в порту брать, типа шлюпки, чего не хочется).

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Других вариантов встретиться не вижу.

Или – плюнуть на всё и чёрт с ним? А.»

_________

«Капитан завтра в полдень будет ждать тебя возле администрации порта лично. Сходи поговори, Вальтер прав. П.»

_________

Капитан корабля SOLDAAT задумчиво таращился на комингс своей каюты вот уже полчаса. Поразмыслить хоть и было о чём, но какого‑то устраивавшего его лично решения не предвиделось.