МЕНТАЛЬНАЯ НЕСОВМЕСТИМОСТЬ Сборник: рассказы, повести - Виктор Дьяков

            - Я те сейчас как врежу по шарабану, сам пойдёшь!- старший напротив отреагировал резко.

            - Врезал один такой,- снова ощетинился мальчишка, опасливо поглядывая на правую, видимо, ударную руку брата.

            - Отец, если узнает, он тебе ноги повырвет!- пригрозил старший.

            - А что, настучишь?- безбоязненно усмехнулся младший.

            - Тьфу ты... ну урод,- старший сплюнул и, сдёрнув с головы бейсболку, раздражённо потёр затылок.- Ты что, в самом деле не секёшь... это же может плохо кончиться? В колонию захотел?

            - Никуда я не захотел... Просто не хочу, чтобы они меня как поросёнка безоружного подрезали!- младший заговорил со злым ожесточением.- Вы ж с Танькой твоей, ни на дискотеку, ни на гулянья не ходите, как бирюки одни сидите, да обжимаетесь, и ничего, что вокруг творится знать не хотите! Они ж все, понимаешь, все с ножами, обкуренные, под планом туда приходят!...- негодование мешало младшему говорить.

            - То есть, как это с ножами... на танцы с ножами?- недоверчиво переспросил старший.

            - А вот так. В эту субботу кодлой на танцверанду завалили... В общем, у двух я сам тесаки видел, и у других, пацаны говорили, тоже были.

            - Так в милицию надо было, дежурному,- неуверенно проговорил старший.

            - Ну, ты даёшь... милицию, совсем уж западло. Что мы, сами с ними не сладим?- снисходительно отверг предложение брата младший.

            - А что обкуренные, это точно?

            - Один точно. Там у них деятель есть постарше, длинный такой фитиль, борзый, сразу видно, что плановой.

            - И что там они, на танцверанде-то, к девчонкам что ли пристёбывались?- парень отлично знал "слабость" этнических кавказцев.

            - Пока нет. Просто кучковались да глазели... на девок конечно.

            - Так что ж с того? Может вам просто показалось... ну насчёт ножей-то?- вновь не очень уверенно спросил старший.

            - Слушай, если ты мне не веришь, у Таньки своей спроси, ей-то уж девки наверняка сказали. Это ведь они, девки, ножи-то первыми углядели. А к девкам нашим они всё равно рано или поздно приставать начнут, будто сам не знаешь. А мы тут с голыми руками... Представь, что к Таньке твоей эти чёрные пристанут, мацать её начнут за титьки, юбку задирать, и ножи у них, а у тебя ничего, и никакие приёмы тебе...

            - Ладно хорош... заткни хайло!- грубо перебил старший, но по его лицу было видно, что фантазия брата дошла до сознания.

            - Как хочешь, если ты такой смелый, против лома приёмы знаешь, давай...

            - Побазарь ещё у меня,- вновь не дал договорить брату старший и с недовольным видом водрузил бейсболку на прежнее место.- Я чего сказать-то хочу... всё-таки надо бы сначала с ними миром договориться. Сразу-то за ножи, зачем?

            - А как это миром, когда они уже схватились?... Научи, может на брюхе к ним приползти, да попросить, чтобы не резали нас, да девок наших не лапали, а мы за это их каждый день в сраки чёрные целовать?...

            - Что ты мелешь, кто тебя... С чего это ты голоса вдруг так запел?!- старший подозрительно вглядывался в брата.

            - С чьего надо, то не твоя забота. Сам же говорил, что в Орджонке твоей из-за всех этих чёрных сроду ни танцев, ни гуляний не было, потому что начальство резни боялось. И у нас так же будет, если эти здесь жить останутся. Хотя тебе всё это до лампочки... что в станице творится. В своё училище умотаешь, Танька твоя в институт, а здесь хоть пропади всё!- младший как бы стал выше ростом – сама обличающая истина.

            Старший, получив отповедь, даже смутился и, что-то соображая, вновь потянулся к затылку, и младший, как бы сжалившись, вновь посоветовал:

            - Ты эт, иди, Танька-то уж заждалась поди... и эт, кроссы-то вытри, вляпался где-то.

            - Ну, вы хоть... поосторожней, что ли, слышно же, увидят,- только и нашёл что, в свою очередь, сказать старший.

            - Ну да, они вон не прячутся, а мы в своей станице по свалкам... от каждого шороха... Дома я бы эту сучару в тиски зажал и в два счёта обделал, а тут вон с обеда му... ся... И дела никому нет, приехали кодлой, поселились внаглянку, и всем до фонаря, пальцем никто не шевелит... козлы!...

            А в ветхой хатёнке своим чередом шёл выматывающий душу, напряжённый разговор:

            - ... Ну куда, куда мы сейчас поедем, ведь среди нас семьи с больными стариками... а дети?!

Опять... опять всё с начала!? Господи, за какие грехи, в чём мы так провинились!?...

            Женщина была уже на грани нервного срыва, и гость не сумев сохранить первоначальную официозную бесстрастность, заметно нервничал.

            - Расходы мы вам возместим, только уезжайте, Бога ради, уезжайте.

            - Ну почему... почему мы вам так противны!? Вы же нас совсем не знаете... Нас ненавидят азербайджанцы, но они мусульмане, у нас вековая вражда, но вы-то, вы... Вы же христиане, как и мы. Да и по воспитанию мы все больше русские, чем армяне. У нас ведь и по-армянски почти никто не говорит... о Господи! Будь они все прокляты, кто затеял эту Перестройку, сколько горя с неё. Такую страну развалили. Разве плохо мы жили?- почти причитала женщина.

            - Ну что случилось, то случилось, сейчас уже поздно плакать милейшая Карина Вартановна. А вот насчёт того, что в Советском Союзе все хорошо жили, это вопрос весьма и весьма спорный. Вам-то, может, действительно при Советской Власти было относительно неплохо,- гость со значением, поочерёдно задержался взглядом на видиомагнитофоне, больших, под потолок паралелепипедах из ДСП и слоёной фанеры – стенка, или спальный гарнитур.- Наверное, и машина есть где-нибудь, или была?... А ведь, наверняка, не всё ещё и вывезли, что-то ведь бросили, что-то продали, что-то может и отобрали... там в Азербайджане, а? И, извините за нескромность, сколько вы за эту, с ваших слов, хибару старухе Василенко заплатили, наверное не торговались, и остальные тоже? И в краевых учреждениях расходы были, не сомневаюсь. Так ведь просто не подскажут, куда поехать, прописку не пообещают...

            Немалого труда стоило женщине выслушать до конца язвительные вопросы. Ответная реакция, конечно, не заставила себя ждать:

            - Мы свои деньги честно заработали, не воровали, не пропивали... и машина была у нас! Да мы хорошо жили, и мы для этого работали, я и мой муж,- женщина порывисто вскочила с ящика и в упор, не мигая смотрела на гостя, словно собиралась его испепелить негодующим взглядом.

            Гость отвёл глаза и, отставив палку, стал мять пальцами края лежавшей на его коленях шляпы, словно ища теперь в ней источник поддержки. Чуть помедлив, и не рискуя больше встречаться взглядом с полыхающими глазами собеседницы, он заговорил вновь:

            - Я не собираюсь оспаривать ваше трудолюбие и способность к хозяйствованию, армяне всегда этим славились. Но поверьте, не один  ваш народ среди наций бывшего Союза обладал такими качествами. Нет, милейшая Карина Вартановна, нет, смею заверить вас и среди нас, русских, есть и домовитые и деловые. Я жизнь прожил, много чего повидал, но факт в том, что и эти русские без пороков при Советах так хорошо и зажиточно как вы, не жили, в среднем конечно. Я не хочу  говорить про высших чиновников и всяких там воров, должностных и прочих, я имею в виду обыкновенных людей. Почему-то у вас эта, скажем так, наша, средняя категория населения имела возможность вот так,- гость обвёл рукой окружавшие его вещи,- относительно неплохо существовать. А у нас в России, извините, только ворюги, председатели всякие, секретари партийные и прочие граждане-начальники, или, разве что, где-нибудь по Северам деньги заработав, ценой собственного здоровья.

            Женщина удивлённо смотрела на гостя, не понимая к чему он клонит, в чём и призналась:

            - Я вас не совсем понимаю.

            - Сейчас поймёте. Я вот к примеру, ваш покорный слуга, скоро уже сорок лет на ниве народного образования тружусь, и жена у меня тоже учитель, и тоже педстаж больше тридцати лет. Не пришлось нам по Северам да Дальним Востокам поработать, с повышенными коэффициэнтами, всё больше Сибирь да Казахстан, а потом вот здесь. Так вот, та власть, то государство, о котором вы тут тосковали, так всё устроило, что нам россиянам, не только русским, всем, ну никак было не разбогатеть, хоть сдохни на работе, только воровать, или через парткарьеру. Не верите? Вот я вам как на духу, за всю жизнь мы с женой двенадцать тысяч накопили. Это при том, что я  непьющий и некурящий, и она не транжира. Сейчас конечно этим деньгам другая цена, но в девяностом году это была цена "Жигулей". Ну конечно кроме этого мы ещё двух детей подняли, сына и дочь, выучили, дом у нас, обстановка, довольно большая библиотека. Но на машину мы только к пенсии смогли деньги собрать, хоть и хозяйство у нас и корова и огород, само собой... У вас-то поди побольше было… к тому времени, до погромов?... А ведь вы с мужем лет на двадцать с лишком нас помоложе будете. Я не сомневаюсь, что и родители ваши и другие родственники побогаче нас в советское время жили, намного богаче. А вот у меня из всей родни я самый богатый, братья кулаком в шутку дразнят. А братья мои тоже непьющие и вроде на хороших местах, один даже кандидат наук...