Три аксиомы - Зыков Иван Максимович

Но понятия «теснота» и «простор» изменчивы, они зависят от возраста деревьев.

В самородных лесах, заселяющих вырубки или гари, из упавших на землю семян вырастают десятки тысяч крошечных сосенок. Вначале им достаточно просторно, а потом, как подрастут, становится тесно, не хватает для всех места, и часть сосенок неминуемо должна погибнуть. Происходит естественное самоизреживание леса.

К двадцати годам на гектаре остается пять тысяч штук. А деревья продолжают расти, все больше и больше требуется места для корней и крон каждой сосны, поэтому отмирание лишних деревьев продолжается, и все больше накапливается сухостоя и упавшего на землю валежника.

К ста годам на гектаре остается пятьсот живых деревьев. Погибают, конечно, слабейшие; выживают сильнейшие. Но борьба за место отнимает силы и у выживающих экземпляров.

Так бывает в таежных лесах, растущих без присмотра, без вмешательства человека, без ухода.

Лесовод, выращивающий культурный лес, ведет его по тому же пути, указанному самой природой, но ведет ускоренно и облегченно. Он держит древостой в разумной и полезной для роста густоте, но не допускает, чтобы густота стала чрезмерной, изнурительной и гибельной. Поэтому приходится периодически изреживать древостой, вырубая лишние деревья. Такие изреживания называются рубками ухода.

Отбор деревьев в рубку требует от лесовода умения и вдумчивости. В группе рядом стоящих деревьев надо верно наметить, какие экземпляры наиболее перспективны для дальнейшего роста, какие мешают им расти, какие помогают. Неверный выбор принесет не пользу, а вред.

Рубки ухода улучшают условия существования оставшихся деревьев, ускоряют их рост, улучшают качество.

Кто занимался огородничеством, тот знает, что морковь, репу и свеклу надо сеять густо, а потом по мере роста периодически изреживать, иначе урожая не получишь. В начале лета приходится выдергивать морковки да свеколки и выбрасывать, потому что слишком они мелки и никуда еще не годятся. А при следующих прореживаниях, когда они становятся покрупнее, их уже кладут в суп.

То же самое делается и при выращивании леса. И точно так же вырубаемые деревья пускаются в дело, хоть и мелки они, как недозревшие морковки.

У нас распространены неверные взгляды на лесное хозяйство, сплошь и рядом наша общественность считает рубки ухода «истреблением леса». А на самом-то деле они необходимы, но, к сожалению, не везде их ведут, а в старые годы и совсем не вели; из-за этого много леса было испорчено.

Особенно необходимы рубки ухода в смешанных хвойно-лиственных молодняках, если на одной и той же площади вырастает вперемежку молодняк разных пород и одна порода, растущая быстрее, глушит другую. Профессор В. П. Тимофеев рассказывал мне о многих случаях, когда на вырубках военного времени в Московской области появлялись хорошие самородные всходы сосны и дуба; но на тех же площадях самовольно поселялась осина, она росла быстрее, накрывала своим пологом ценные молодняки, погружала их в тень и губила недостатком солнечного света. Надо было осину своевременно вырубить, как говорят лесоводы, «осветлить» молодняки ценных пород, но время-то было трудное, и не все успевали тогда делать. В итоге боры и дубравы превращались в осинники только потому, что не вели рубок ухода.

Вообще при разумном вмешательстве человека лес растет лучше, чем и диком состоянии.

Ростом деревьев надо управлять.

Кстати, могу выполнить обещание и рассказать про ошибку измайловских лесников. Они хотели создать красивый смешанный древостой и на одном участке оголившегося пустыря (от Первой Парковой улицы до Пятой) сажали вместе рядочками березу, ясень, клен и липу. Посадка велась густая, не как в парке, а как в лесу. Да к тому же не надеялись, что уцелеют все посаженные деревца: уж очень нахально публика лезла через проломы в заборах, и потому сажали с избытком. Вначале все деревца имели одинаковую высоту, а потом береза быстро пошла в рост, обогнала ясень, клен и липу, накрыла их своими сомкнувшимися ветками, погрузила в тьму и погубила — получился чистый березовый древостой. Лесок в общем-то неплохой, но для парка важнее было вырастить душистую липу и красивый клен с листьями в форме пятиконечной звезды. Да и жаль лишнего затраченного труда.

В лесоводстве надо предвидеть будущее, заглядывать на полсотни лет вперед.

Когда этого не делают, выходят ошибки.

К счастью, на других участках Измайлова ошибок не было, там выращиваются разнообразные сочетания древесных пород без помех друг для друга.

Надо еще сказать, что мы предъявляем разные требования к деревьям парковым и лесным. В лесу ценятся высокие деревья, выросшие в тесноте, с прямыми стволами без сучьев, чтобы можно было получить от них много хорошей бессучковой древесины, годной для строительства и разных столярных изделий. А для парка хороши деревья со множеством ветвей и листьев, а какие у них стволы, прямые или кривые, не важно.

Хочется сказать о предвидении будущего.

Лес постоянно растет и постоянно изменяется. В природе нет остановившихся явлений, вокруг нас всегда текут процессы. Понять эти процессы можно только путем длительных наблюдений.

Профессор В. П. Тимофеев поступил учиться в Тимирязевскую академию до первой мировой войны и еще тогда проходил практику в Лесной опытной даче. А теперь сам руководит ею. Тимирязевский лес у него на глазах уже более полувека. К опыту самого Владимира Петровича присоединяется опыт его предшественников — Н. С. Нестерова, М. К. Турского, В. Т. Собичевского, запечатленный в их печатных работах. Кроме того, личные наблюдения дополняются и подкрепляются материалами периодически проводившегося лесоустройства с такими же картами, какие мы видели в Бронницах. Собственные наблюдения и архивные материалы позволили В. П. Тимофееву написать историю Лесной опытной дачи Тимирязевской академии за сто лет.

Нам известна также история других лесов: Тульских засек, Теллермановского, Шипова и Савальского лесов в Воронежской области, Бузулукского бора на границе Куйбышевской и Оренбургской областей, Боярского леса под Киевом, Велико-Анадольского леса в Донецкой области и многих других.

В 90-х годах прошлого века К. Ф. Тюрмер, посадивший много лесов в имениях Уварова, написал книгу о своей полувековой работе. А теперь мы сами видим посаженные Тюрмером леса. Стало быть, их история тоже известна за столетие.

Не меньшую роль играют длительные наблюдения над самыми обыкновенными и ничем не примечательными лесами. С. В. Алексеев полвека проработал в Обозерском лесничестве Архангельской области. Лесоводу Н. А. Юрре приводилось возвращаться через сорок лет на место прежней своей работы и видеть, что там получилось.

Ученые не ограничиваются пассивным созерцанием, они всегда проводили эксперименты.

Такими путями наука накопила точные знания, позволяющие заглядывать вперед и применять целесообразные приемы лесного хозяйства.

Я со своими близкими несколько лет провел в прогулках по Подмосковью. Нам случалось наталкиваться на интересные явления и обсуждать их. А потом, попадая на новое место, я начал спрашивать:

— Как вы думаете? Что здесь было прежде? Что будет дальше?

Меня радовали верные ответы — значит, понять законы роста леса не так уж трудно.

Войдешь в лес — какая там благодать: зелено, весело! Листочки шелестят, птички посвистывают. Даже в бурю в недрах леса господствует покой, только качаются верхушки, словно деревья учтиво раскланиваются друг с другом — вот как в лесу всё тихо, мирно да вежливо.

Но за этим внешним покоем кроется глухая борьба древесных пород за место на земной поверхности, за свет, за жизнь. Так замедлен ход борьбы, что ее развертывание малозаметно нашему глазу, и только через десятки лет, а иной раз через столетие выявляются результаты.