Ванька-взводный - Комбат Мв Найтов

– Понял, полковник? – Иноземцев кивнул. – Исполнять!

– Есть.

Еще решили несколько вопросов, рассмотрели предложенный план, и… «По машинам!»

В 23.10 бригада тремя колоннами по одному вошла в лес. Впереди шестеро разведчиков-осназовцев бьют три лыжни, сзади разведрота бригады их заметает и маскирует. Начальство, в лице комфронта, приняло решение, а отдуваются за него вот эти парни в белых маскхалатах.

Марш проходил очень и очень тяжело. Там, где разведка пробежала за три часа двадцать минут, там бригада двигалась полтора суток. Очень много времени потратили на форсирование первой дороги: шесть часов, и потом разведрота еще два часа скрывала следы на трех проходах. Второе шоссе далось уже легче, но три часа, хоть убейся. Достаточно часто устраивали привалы, так как несли все с собой, а лошадей было выделено с гулькин нос, только под минометы и командование бригадой, да разведка пересела с мотоциклов на лошадей организованно. Их у нее сразу забрали и завьючили боеприпасами. Под инженерию (мины, дымшашки и ампулометы и, частично, тол) лошадей тоже выделили, но их требовалось в два-три раза больше, чтобы хоть немного ускорить продвижение. Заодно приходилось бороться с вредными привычками. Десантники были то, что называется «не пальцем сделанные», да и сформированы они были перед самой войной, из такой же недавно сформированной дивизии Уральского военного округа, формировались и комплектовались в Латвийской ССР, в городе Режица, в русскоязычной части Латвии. С 22 июня занимались созданием оборонительных укреплений в левобережной части Двинска, в Гриве, но 27 июня бригада начала штурм правого берега, самого Двинска, сданного без боя латышскими частями РККА. Они первыми ворвались в Двинск и завязали уличные бои с немцами. В ночь на 28-е пятым ВД-корпусом был очищен от немцев весь город, но удержать его не получилось, корпус был вынужден отступить от города на пять-восемь километров. До пятого июля корпус с боями, не теряя связи с командованием, отходит от Двинска к Острову. Там части корпуса переводят в резерв Ставки и отправляют в Иваново на переформирование. Если вспомнить судьбу армий Прибалтийского особого военного округа, то на их фоне действия ВД-корпуса были организованными и напоминали действия настоящего войскового соединения. Командовал корпусом тогда генерал Иван Безуглый, а непосредственный командир бригады вместе со штабом «потерял управление», но десантура, она и есть десантура. «Остался один? Все равно гадь противнику до последнего, в ВДВ и один в поле воин!» Так что ребята были вполне самостоятельные, с опытом, хотя и сидели в Резерве Ставки с августа 1941-го по вчерашний день, но необстрелянных среди этих бойцов было не слишком много. В резерв Ставки выводились оставшиеся в живых десантники из первого состава всех ВД-корпусов. Иван Игнатьевич Курышев большого военного опыта не имел, был в составе советских советников в Республиканской Испании, за что получил свой единственный орден в 1937 году. Ну, а так как бригада пять месяцев сидела на тыловом пайке, то недобор веса был почти у всех, а тут их нагрузили, «как лошадей». Да еще каким-то армейским способом, у большинства фляжки оказались заполненными не водой или подсоленным чаем, а спиртом. При форсировании первого проселка им пришлось долго лежать в снегу, вот они и «грелись». Удалившись от шоссе на пять километров и убедившись, что преследования нет, пришлось собрать командиров и устроить им выволочку.

– Спирт весь слить в емкости, впоследствии пригодится для раненых. Увижу еще кого пьяным или с запашком, на первом же суку повешу, как предателя. Последние пять километров бригада шла полтора часа!

Неведомыми путями все в бригаде уже «знали», что «Жуков предлагал цистерну спирта, а он отказался и какой-то сухой заказал. Пробовали: «такая гадость!», поэтому бригада насупилась, решила, что попала в руки борца с «зеленым змием». Устроили привал на целый час, затем приступили к форсированию второй дороги, которое прошло легче и быстрее. Удалившись в лес, легли на «дневку», хотя густой вековой лес позволял идти и днем, но люди вымотались окончательно. Теперь приходилось бороться с «топорами, ножами и руками». В тылу десантники с ходу начинали рубить деревья и разжигать костры. Представляете, какой столб дыма поднимется, если 2482 человека разожгут в лесу почти 500 костров. Инструктаж по использованию спирта и специальных подставок для него осназовцы отцам-командирам провели еще в Семеновском, да толку-то что: времени на подготовку было выделено очень мало, вот и пришлось ОсНазу носиться между колоннами и, грозя немедленными карами, гасить эти чертовы костры. Хорошо еще, что светает поздно, дымы противник заметить не успел. Но бойцы «спиртовочки» оценили! Маленькие и легкие, позволяют разогреть консервы, вскипятить чай, погреть руки и даже просушить портянки. Ну, а на ОсНаз, с их спальниками и пятью белыми палатками, все смотрели как на чудо. Отдыхали пять часов, в середине дня двинулись дальше, к вечеру дойдя до той точки, которую указал на карте Курышеву Жуков. А бригаде предстояло самое сложное: форсирование шоссе Юхнов-Вязьма и реки Угра. Иван, конечно, понимал, что даже если бригада выполнит задание, шансов отойти у нее нет. В городе находятся штабы двух корпусов, куча зенитной артиллерии и прочая, прочая, прочая. Ближайшая линия фронта на том берегу в 15 километрах от города. Войти в город они войдут, но срок их пребывания там равняется часам, оставшимся до рассвета. Не таких действий он ожидал от командования.

– Ну что, пришли? – спросил Иван Игнатьевич, после того как их колонна остановилась.

– Да, точка. Только у вас впереди две дороги. И есть вероятность того, что вы их не пройдете.

– Мне предоставили еще один план действий: взять и удерживать Кувшиново и Подборье, если переправа через Юхнов будет невозможна. Обеспечить их удержание в течение трех суток. «Он» перебрасывал одновременно с нами части 1-й Гвардейской и 194-й дивизий на этот участок.

– До Мятлево 29 километров, – вздохнул Иван, он эту карту будет помнить всю оставшуюся жизнь! – Эти две дороги перейти возможно только в одном месте, но с дымами. Вот здесь она просматривается насквозь. Вот Козловка, в ней всего три дома. От этого перекрестка до поста – четыре с половиной километра. А с этого поста выход на дорогу не просматривается. Переход возможен только здесь и после двух часов ночи. Здесь такое расписание. Собираем бригаду здесь, мои пойдут в Козловку. В трех домах много людей не соберешь. Постараемся сработать чисто. Если завяжется бой, то выдвигаете сюда засаду. А сами бьете по Кувшиново. Если пройдем чисто, то бегом к дороге. Вот сюда. Здесь форсируем, здесь собираемся и вот по этой старой просеке