Опасная игра - Макс Брэнд

— Сам догадался, — усмехнулся Кид. — Скажем, я давно знал, что он заодно с Шеем. А эта работенка как раз для такого парня, как он!

— Чэмп сказал, что он с этим не станет связываться, — буркнул Сэм, все еще не в силах прийти в себя от изумления. — Говорит, что с тех пор, как ты убрался из города, удача отвернулась от него. Понятия не имею, с чего это вдруг взбрело ему в голову, но только он уперся, как баран! Богом клянусь, на это стоило посмотреть! Хотелось бы мне знать, Кид, что это за удача такая, которую может принести парень вроде тебя!

Он метнул в сторону Малыша разъяренный взгляд.

— Ну, вот и хорошо. С меня достаточно, — объявил Кид. — Теперь ты мне больше не нужен.

Дисон встал:

— И что меня ждет? Пуля в спину, я так понимаю?

— Разве я когда-нибудь стрелял в спину? — мягко спросил Кид.

— Когда-то ж надо начинать! Или ты хочешь сказать, что отпускаешь меня?

— Кажется, мы договорились с самого начала: твоя жизнь в обмен на нужную мне информацию. Или ты не понял?

— Ты правду говоришь, Кид?

— Правду, Дисон. А теперь убирайся!

Сэм медленно направился к двери. Взявшись за ручку, немного помялся, потом неохотно поднял голову и взглянул на Малыша.

— Ну что ты за человек такой, понять не могу! — вздохнул он. — Можно подумать, у тебя уши повсюду! Вот скажи на милость, откуда ты догадался, что вовсе не Харбридж стоит за всем этим? Джек ведь ненавидит тебя лютой ненавистью, верно? А потом, у него есть деньги, чтобы заплатить за твою голову.

— Просто обычно Харбридж сам обстряпывает такие делишки, — объяснил Кид. — И в конце концов, ведь это было не больше чем догадка, Дисон. Обычный блеф, но сработал он отлично.

Физиономия Сэма исказилась гневом и жгучей ненавистью.

— Терпеть не могу когда меня обувают, как последнего идиота, — прошипел он. — И ненавижу, когда блефуют! А теперь, Кид, если у тебя есть еще что сказать, говори!

— Да, — кивнул тот. — У меня к тебе просьба. Передай кое-что от меня Шею, идет? Передашь? Только слово в слово!

— Идет!

— Скажи, что я загляну как-нибудь на днях, когда он будет дома. И еще скажи, что если ему придет в голову послать кого-нибудь из своих вонючих, трусливых крыс к Трейнорам — если он надумает причинить зло старикам, — я глаз не сомкну, а достану его! Передай, что жизни не пожалею, но и ему тогда не жить! Он и вздохнуть не успеет, как его дом превратится в угли и пепел! Передай, что найму краснокожих для этого дельца — уж они мне не откажут. Это то, что касается стариков. А что до Бада, то он сам позаботится о себе, так же, как и я. Может охотиться на любого из нас, если есть желание. Тут у него развязаны руки. А теперь, Дисон, пошел прочь и не вздумай возвращаться! Только когда встретимся в другой раз, не советую медлить! Хватайся за пушку или беги, иначе ты покойник, пусть даже это случится в церкви!

Сэм, бросив в его сторону еще один, исполненный ненависти взгляд, толкнул дверь и выскользнул наружу. Мгновением позже до Кида и Бада донесся громкий стук копыт, когда лошадь карьером вылетела со двора и помчалась по тропе, ведущей в долину.

Оставшись вдвоем, парни взглянули в глаза друг другу.

— Кид, — хрипло прошептал Трейнор. — Даже не знаю, что и сказать…

— Можешь поблагодарить меня за то, что с сегодняшнего дня свора мерзавцев пустится по твоему следу, — любезно парировал Малыш.

— Эти? — переспросил Бад и с улыбкой махнул рукой. — Ну, с этими-то я управлюсь! Но ты… почему ты так поступил? Почему?

— Как поступил?

— Ну, сказал, что я вроде как твой партнер, что мы с тобой были заодно!

— Ответь, Бад, ты счастлив здесь, в этом доме?

— Здесь?! Да, кажется, в тюрьме я и то был бы Счастливее, ей-богу!

— Но тропа ведь не тюрьма, верно? А почему бы нам не пойти по ней вместе? Мы бы стали партнерами.

— Да я бы с радо… Но… стоп, Кид. Разве ты забыл, кто я? Не стою я этого, старина!

— Хватит болтать, — усмехнулся Малыш. — Это уж мне решать — стоишь или не стоишь! А теперь, может, пожмем друг другу руки?

Бад Трейнор медленно покачал головой. Круто повернувшись, он ринулся к двери, но Кид оказался быстрее. Его правая рука взлетела в воздух и железные пальцы сомкнулись на запястье у Бада. Еще мгновение, и сделка состоялась.

Глава 15

СУХОПУТНЫЕ АКУЛЫ

Спустя два дня после этих событий Конопатый Грегори с ранчо Милманов зашел в корраль, набросил лассо на шею упрямому жеребцу с надменным горбатым носом римского патриция и принялся учить его приличным манерам. Но громадный мустанг без устали то взвивался, казалось, под самое небо, то неистово бил задом, так что под конец у Грегори потемнело в глазах, а зубы стучали так, что он чуть было не оглох. Прошло еще десять минут. Наконец жеребец, видимо, решил, что счастье отвернулось от него, а может, просто выдохся. Во всяком случае, прекратил скакать из стороны в сторону и пустился вдоль изгороди вполне приемлемой рысью, дружелюбно фыркая, чутко поставив уши.

Но эта показная покорность ни в малейшей степени не обманула Грегори. Не было ничего такого, чего бы он не знал о лошадях. А поскольку торчащие кончики ушей могли говорить не только о дружеских намерениях, но и том, что животное, затаив обиду, что-то замышляет, он все время был начеку. Если мустанг что-то задумал, жди беды, вертелось у него в голове.

Поэтому он ничуть не удивился, когда, взобравшись по тропе на холм в направлении Харри-Крик, мустанг вдруг заартачился и опять встал на дыбы. Это случилось, когда они уже перевалили через вершину и стали спускаться вниз.

Для любого коня ничего не стоит встать на дыбы, если это на ровной поверхности. Другое дело, когда тропа идет под уклон, тогда проделать такое в десять раз сложнее. Но уж если упрямец выкинет этот фокус — держись, ковбой! Усидеть в седле в этом случае — дело нешуточное! Грегори, который первые десять секунд, можно сказать, висел на волоске, все-таки умудрился вытянуть жеребца хлыстом с такой силой, что упрямая скотина заработала отметину на носу до конца своих дней. Ожесточенно работая хлыстом и охаживая жеребца по бокам, Грегори вдруг поднял голову и решил, что ему померещилось. Прямо перед ним расстилалась долина, но ее склоны в данную минуту представляли собой странное зрелище.

Хребет и склоны Харри-Крик, казалось, шевелились — они были сплошь покрыты коровами, которые, как ни странно, не спускались к водопою. Вместо этого они с покрасневшими от жажды глазами неподвижно стояли, глядя в одну сторону.

Грегори протер глаза, поморгал и снова уставился на них.

Ручей Харри-Крик являлся частью ранчо Милманов. Он питал его так же, как кровь питает человеческое тело. Ибо на многие мили кругом нигде не было ни капли воды, кроме как в этом ущелье. Конечно, бывало, что во время сильных дождей между холмами на несколько дней оставались большие лужи, но это случалось нечасто. На ранчо всегда хватало сочной травы для скота. А немного дальше, у самого его края, тянулись леса. Но вода была только в Харри-Крик. Однако ее всегда хватало.