Первые шаги по Тропе: Злой Котел - Николай Чадович

– Возможно, ты и прав, – после краткого раздумья согласился Рябой. – Крушень, скорее, повредит, чем поможет страннику. Его найдут при первом же обыске. А зарывать такое богатство в землю не имеет никакого смысла. Кто может знать, доведется ли тебе когда-нибудь вернуться назад? Но есть вещицы, чьи размеры невелики, а цена – запредельная. Они не отягощают владельца, да и спрятать их совсем нетрудно. Полюбуйся!

Он раскрыл ладонь, и в сумраке убогого жилища вспыхнули – каждый по-разному – два крошечных светоча, младшие братишки того, который царил в небе Ясменя.

Светоносную пару составляли розовая жемчужина величиной с голубиное яйцо и фиолетовый алмаз, размерами превышающий мой мизинец.

– Ого! – невольно произнес я.

– Нравится? – нельзя сказать, что Рябой обрадовался. Это было бы уже чересчур, но некоторое удовлетворение в его голосе все же проскользнуло.

– Еще бы!

– Это волшебные сосуды света, порожденные глубинами моря и земными недрами. Они тебе знакомы?

– Само собой, – кивнул я. – Порождения моря у нас называют жемчугом, а порождения недр – алмазами.

– Забавные имена. Я вряд ли сумею повторить их. – Рябой покатал драгоценности на ладони, и по серым неприглядным стенам побежали многоцветные солнечные зайчики.

– Как правило, такие вещицы имеют долгую историю, – молвил я в предположительном смысле.

– Верно. Эти тоже не исключение. Трудно сказать, через сколько рук они прошли, но кровь, пролитая ради обладания ими, наверное, смогла бы наполнить целое озеро… Вот эту безделушку, – Рябой перебросил жемчужину из правой руки в левую, – мне отдал властитель богатого приморского города в обмен на снадобье, которое спасло от смерти его наследника. А эту, – тот же путь повторил и алмаз, – я силой отобрал у прежнего владельца, бесчестной твари, нажившей свое состояние на торговле с вредоносцами… Что тебе больше нравится? Частичка прохладных глубин или посланец раскаленного пекла? А может, оба сразу?

Честно признаться, я был одинаково равнодушен и к жемчугу, и к алмазам, да и ко всем иным сокровищам. Не ради них я встал на этот путь. Алчность далеко не заведет, разве что в тупик.

Но как сказать об этом Рябому? Мой отказ может разгневать его. Ведь он-то видит в этих драгоценностях безотказный способ привязать меня к себе. А если согласиться для вида? Но как не хочется кривить душой!

Неожиданно Рябой сам пришел мне на помощь.

– Вижу, что создания мертвой природы мало привлекают тебя, – сказал он, пряча свои драгоценности. – В этом нет особой беды. Возможно, тебе понравится дар совсем другого свойства – прекрасное создание живой природы. Подожди немного здесь.

И Рябой удалился, оставив меня в полном замешательстве.

Ожидание затягивалось, и я с горечью подумал о том, что сегодня наверняка останусь и без лангустов, и без икряной рыбы. Придется довольствоваться объедками или, в знак протеста, объявить голодовку.

И все же любопытно знать, какой еще подарок приготовил мне Рябой. Почему он так уверен (а это ощущалось), что я не смогу от него отказаться?

Идею свить для меня поводок из страха он отбросил сам. Своекорыстие тоже оказалось негодным материалом. Что дальше? Какие еще струны моей души он хочет затронуть? Их ведь, откровенно говоря, – раз-два – и обчелся. Вдобавок некоторые, например амбициозность, то бишь гордыня, давно оборваны.

Что-то зашуршало в длинной и кривой входной трубе не позволявшей ветру врываться внутрь и сильно ослаблявшей свет нескончаемого дня.

Тенетники появлялись совсем не так – глазом не спеешь моргнуть, как они уже здесь. Манера, выдающая прирожденных воинов, причем воинов-смельчаков, всегда настроенных на атаку. Даже непонятно, что заставило их превратиться в купцов. Ведь не нужда же… Впрочем, земная история знает немало случаев, когда народ-воитель вдруг становится народом-торговцем и наоборот.

Кто же тогда подбирается ко мне по изгибам длинного коридора? Уж не те ли самые вредоносцы, прослышавшие, что здесь на их голову куется какое-то секретное оружие?

Пусть только сунутся! Для меня изготовиться к схватке – раз плюнуть. Даже проще, чем снять штаны в отхожем месте.

Мой боевой пыл умерило лишь по-детски обиженное сопение, предварявшее появление загадочного гостя… вернее гостьи.

На сей раз Рябой не подкачал – это был сюрприз того свойства, который сражает всерьез и надолго. Правда, не всех подряд, а только таких олухов, как я.

Короче говоря, в мрачное гнездо тенетников проникло очаровательное создание, похожее на человека даже в большей степени, чем я сам. Наше несходство усугублялось наличием у незнакомки явно выраженных вторичных половых признаков. Естественно, женского свойства.

Девица, навестившая меня, была невысока ростом, светловолоса, кудрява и скорее походила на куклу, чем на живое существо, но на куклу очень дорогую, у которой личико сделано из мейсенского фарфора, а каждый волосок в прическе уложен один к одному.

Была она стройной или, напротив, пухленькой, сказать затрудняюсь. Временами казалось одно, а временами – совсем другое.

Простенький, но милый наряд моей гостьи состоял из двух полотнищ, прихваченных в талии пояском и едва-едва скрепленных по бокам. Оказавшись в хижине, девица выпрямилась и некоторое время беспомощно хлопала ресницами, привыкая к скудному освещению. По такому случаю мне, как мужчине и хозяину жилья (пусть даже случайного), полагалось бы что-то сказать, но я продолжал пребывать в состоянии полной растерянности и даже не представлял себе, каким языком следует воспользоваться.

К счастью, гостья заговорила первой:

– Ну и темнота у вас! Как в берлоге… Эй, кто здесь есть живой? Ага, вижу! Здравствуй,?? это был тот самый всеобщий язык, на котором я общался с Рябым. Владела она им не очень уверенно, но недостаток слов компенсировала живостью изложения.

– Здравствуй, – ответил я и, не придумав ничего лучшего, брякнул: – Откуда ты взялась?

– Фу! – она кокетливо поморщилась. – Разве так знакомятся? Сначала скажи, как тебя зовут.

Ради такого случая пришлось назвать свое настоящее имя, которым я никогда прежде на Тропе не пользовался.

– Артем.

– Красивое имя. Хотя для моих ушей немного странноватое. А меня зовут Фера, – она грациозно уселась в пух. – Тебе нравится?

– Сойдет, – увы, я давно отвык дарить девушкам комплименты.

– Что делают у вас при встрече дальше? – поинтересовалась она.

– При первой встрече?

– Какая разница! Будем считать, что мы давно знакомы.

– Ну, не знаю… Пожимают руки. Хлопают друг Друга по плечу. Целуются. Трутся носами.