День Дракона - Вадим Панов

Сознание опустившейся ведьмы реагировало на происходящее со скрипом. Медленно. Очень медленно. Не быстрее неуклюжих движений толстой старухи.

— Шнырек, ты… — Шума-Шума медленно повернулась налево.

И замолчала.

Неподвижный голем лежал на асфальте в шаге позади. А над ним стояла растрепанная человская девушка.

И в ее взгляде…

И в ее взгляде старая ведьма успела разглядеть беспощадный огонь.

Ярга понимал, что надо спешить. Город просыпается быстро, не успеешь оглянуться, как люди выползут из домов и даже в укромном тупичке, куда он затащил оглушенные жертвы, могут появиться прохожие. А то и представители правопорядка.

Но торопиться он не мог.

— Эльяр алдык… — негромко начал Ярга, положив руку на голову оглушенной старухи и чувствуя, как невидимые иглы вонзаются в ее мозг.

Это было сложнейшее заклинание, извлекающее из жертвы всю память. Образы, понятия, язык… Первые шаги, первые наставления, первые победы… Даже давным-давно забытые фрагменты, даже те, о которых никогда и не помнили… Все. Подчистую.

Аркан был неимоверно трудным для построения, и Ярге пришлось задействовать все свое мастерство, весь опыт, чтобы создать его в столь неприспособленном к магии теле. Во второй раз создать.

— Урган кектоай…

Иглы выжгут мозг старухи, превратят ее в пускающую слюни идиотку, но Яргу это не смущало. Как раз наоборот: чем слабее разум, тем проще овладеть телом. Так что он не только получал информацию, но и готовил тело к смене владельца. И не жалел о колоссальном расходе энергии.

— Урум цитай…

Центральная городская больница, Красноярск,

7 августа, понедельник, 11:49 (время местное)

Как неожиданно порой меняется представление о людях. Вчера, в кабинете, молчаливый Бурцев показался Кускову самым настоящим громилой, ну, телохранителем в лучшем случае. Опасным бойцом. Сейчас же, в больничной палате, у постели сошедшего с ума врача, Алексей смотрел на Бурцева совсем другими глазами. Даже говорливый Мечеслав отошел на второй план, потерялся на фоне напарника. Облаченный в белый халат Бурцев быстро, но очень внимательно осмотрел пострадавшего, изучил его глаза, проверил реакцию, точнее, отсутствие таковой, задал лечащему врачу несколько вопросов, внимательно выслушал ответы, пару раз уточнил что-то на недоступной пониманию полицейского латыни. А закончив и отойдя к двери, негромко произнес:

— Бедный мальчик.

Чем окончательно заслужил уважение Кускова.

Профессионал, который остался человеком, — это дорогого стоит.

Но чувства чувствами, а забывать о деле Алексей не собирался.

— Шансы есть?

Бурцев покачал головой.

— Пока я солидарен с коллегами… — легкий кивок в сторону лечащего врача, — совершенно не понятно, что могло вызвать такую реакцию. Пациент лишился рассудка в полном смысле этого слова, мы имеем дело не с временным помутнением, не с каким-либо заболеванием, а…

— А неизвестно с чем, — подсказал Мечеслав.

— Верно. — Бурцев посмотрел на Кускова. Показалось или взгляд столичного врача на мгновение стал виноватым? — Пока я не знаю, смогу ли помочь. И… можно ли ему помочь. Постараюсь поднять записи, возможно, подобные случаи были описаны ранее.

— Если что-нибудь найдем, то обязательно сообщим, — добавил Мечеслав, на мгновение опередив просьбу лечащего врача.

Кусков разочарованно вздохнул.

Но его разочарование наверняка бы исчезло, услышь он, о чем говорили «врачи», выйдя из больницы.

— Ну?

Мечеслав надел очки, но не только потому, что солнце слепило глаза: в темные стекла был вмонтирован «различитель» — артефакт, позволяющий смотреть сквозь наведенный морок, а барон желал видеть выражение лица Миланы. Воевода Дочерей Журавля, прекрасно понимающая, для чего Мечеслав нацепил «различитель», поморщилась.

— «Игла инквизитора».

Ей не доставляло никакого удовольствия признавать, что барон сумел вывернуться из безнадежной ситуации. Увы, но в ближайшее время по Зеленому Дому не будут гулять анекдоты о самоуверенном мужлане.

— Я так и думал.

— Из парня выкачали все, что он знал. Всю память. Он навсегда останется дебилом.

— Потерявшаяся в тайге девочка ставит врачу «Иглу инквизитора». Как вам такая версия, воевода?

Милана помолчала, обдумывая, говорить ли Мечеславу все, что ей удалось узнать при сканировании врача, и в конце концов решила ничего не скрывать. Во-первых, потому, что он не виноват, что не способен к магии. Во-вторых, потому, что сейчас она, как ни печально это сознавать, находилась у Мечеслава в подчинении. Королева придумала прекрасный способ расплатиться за нападки на фаворита.

— Барон, «Иглу» поставили очень странно.

— Что вы имеете в виду?

— Врача предварительно оглушили. Челы решили, что он сам повредил голову, например упав, но я проверила рану — его ударили.

— Что в этом странного?

«Как же трудно общаться с не магами!» — подумала Милана, но терпеливо объяснила:

— «Иглой инквизитора» маг берет жертву под полный ментальный контроль. В обычном случае дополнительных усилий не требуется.

— А наш незнакомец предпочел выкачать память из обездвиженного противника, — понял барон. — Лишний шаг.

— Как посмотреть, — задумчиво протянула воевода. — Если жертва спит или, как в данном случае, оглушена, расход энергии на строительство аркана существенно снижается.

— Наш неведомый «друг» испытывает проблемы с энергией?

— Похоже, — согласилась Милана. — И еще… Мне так и не удалось понять, маг какой семьи строил аркан. Обычно, в девяти случаях из десяти, по остаточным следам можно понять, энергия какого Источника была задействована. Сейчас тот самый, десятый случай.

Мечеслав задумался. Он понимал, что воевода весьма и весьма квалифицированный маг. И очень опытный. И если она не справилась со столь несложной задачкой, значит, дело действительно плохо.

— А когда наступает этот «десятый» случай?

— Если маг целенаправленно скрывает следы, — немедленно ответила Милана. — Или строит крайне простое, требующее минимума энергии заклинание. В этом случае следы успевают раствориться в фоне.

— Минимум позволяет построить «Иглу инквизитора»?

— Нет.

— А если постараться?

— Если постараться, то возможно все. Но в таком случае мы столкнулись с магом, способным оптимизировать арканы на уровне лордов Тать.

Барон снял очки и потер переносицу. «Различитель» сыграл свою роль — позволил Мечеславу насладиться видом поверженной неприятельницы, и теперь он мешал. Барон не любил необязательных украшений.