Здесь был Рим. Современные прогулки по древнему городу - Виктор Сонькин

Развалины дворца Флавиев на Палатине. Рисунок xix века.

В позднюю императорскую эпоху дворцовый комплекс, основанный Августом и расширявшийся с каждой новой династией, занимал уже практически всю территорию холма — так что само слово «Палатин» стало синонимом дворца и вошло во многие европейские языки в виде палаццо и палат.

Септизодий и Луперкал

Восточная часть дворца перестраивалась и расширялась при императорах династии Северов. Сейчас этот участок выглядит довольно скромно, но масштабностью замысла и роскошью отделки он превосходил даже домициановские постройки. На подступах к кварталу императорских дворцов Северы возвели в самом начале III века н. э. страннейшую конструкцию, так называемый Септизодий. Почему она так называлась — неясно; может быть, это была отсылка к семи планетарным богам (по-латыни septem значит «семь»), может быть — простое указание на то, что постройка была поделена на семь ярусов. Септизодий представлял собой гигантский отдельный фасад, не относящийся ни к какому зданию, богато украшенный статуями богов и членов императорской семьи. Быть может, это был чисто пропагандистский проект, призванный внушить почтение перед императором и его домом всякому, кто приближался к Палатину с юга по Аппиевой дороге. Даже в наши дни, когда Септизодия давно нет, вид поросших зеленью склонов холма в вечереющем солнце со стороны Большого цирка — это зрелище, которым не стоит пренебрегать.

Кусок фасада, состоящий из трех ярусов коринфских колонн, простоял до конца XVI века, но во время правления папы Сикста V его снесли: такое количество стоящего без дела белого и цветного камня мозолило глаза папским архитекторам. Сто четыре блока серовато-белого проконесского мрамора пошли на реставрацию колонны Марка Аврелия.

Позднейшие императоры продолжали жить на Палатине, но обустройством уже почти не занимались. Максенций оставил по себе память в виде скромных бань, приткнувшихся между церковью Св. Бонавентуры и садом-«ипподромом» Домициана. Возможно, планы у него были обширнее, но осуществить их он не успел. С переносом центра имперской тяжести в Константинополь Палатин постепенно стал превращаться в памятник самому себе. Тем не менее те из западных императоров, которые жили в Риме (а, скажем, не в Треверах или Медиолане), Палатин по-прежнему жаловали. Готские властители Одоакр и Теодорих, наезжая в Вечный город, тоже останавливались именно там. Расквартированный в Риме византийский гарнизон назначал «блюстителя Палатинских дворцов» вплоть до VII века.

Септизодий. Гравюра Э. Дюперака, 1575 г.

В ноябре 2007 года группа итальянских археологов во главе с Ирен Якопи и Андреа Карандини объявила об открытии. Под «домом Ливии» был обнаружен средних размеров грот. Его куполообразный потолок украшен разноцветной мозаикой из смальты, пемзы и морских ракушек, в центре — изображение белого орла. Исследователи с большой помпой объявили, что нашли легендарный Луперкал — святилище, посвященное Ромулу, Рему и вскормившей их волчице; в итальянских газетах появились статьи на несколько разворотов, авторы которых захлебывались от восторга. Внутри грота пока не ступала нога нашего современника — он заполнен строительным мусором двух тысячелетий и может обвалиться. Тем не менее современные методы исследования пришли археологам на помощь, и любители древности могли полюбоваться на цветные фотографии, сделанные при помощи специального зонда-фотоаппарата.

Луперкалии

Луперкал, по легенде, находился на том самом месте, где волчица вскормила Ромула и Рема. С этим святилищем был связан один из самых древних и причудливых римских фестивалей, Луперкалии. Луперкалии справлялись в середине февраля. Принеся в жертву двух козлов и собаку, члены коллегии жрецов-луперков надевали на голое тело свежесодранные козлиные шкуры, вырезали из этих же шкур плети и в таком виде бегали по всему городу, хлестая всех, кто попадался им под руку. От них не убегали, наоборот, знатные матроны специально подставляли им руки под удар («как делают школьники», деловито отмечает Плутарх): считалось, что удары луперкальных плетей способствуют плодовитости и легкому разрешению от родов. В роковом 44 году до н. э. Марк Антоний, будучи консулом — высшим должностным лицом государства, — лично бегал с луперками и в таком виде прибежал на Форум предлагать Юлию Цезарю царскую диадему (Цезарь, прислушавшись к реакции толпы, от царских почестей отказался, но это его в итоге не спасло). Фестиваль был страшно популярен, и когда папа Геласий I в самом конце V века вознамерился его отменить, он встретил яростное сопротивление. Папа убедил оппонентов тем, что предложил им, раз они такие свободомыслящие, самим побегать по городу в мокрых от крови козлиных шкурах. К этому моменту Луперкалии превратились в праздник черни, и аристократические защитники праздника прикусили язык. В современной прессе популярна идея о происхождении праздника Св. Валентина из Луперкалий, но это позднейшая выдумка.

Марк Антоний предлагает Цезарю царский венец.

Рисунок XIX века.

Многие исследователи остались неудовлетворены идентификацией вновь открытого грота. Античные источники помещали Луперкал ближе к храму Виктории и Великой Матери Богов, чем к храму Аполлона, возле которого он обнаружился (хотя расстояние между ними пренебрежимо, и авторы, особенно греческие, запросто могли что-нибудь напутать). В найденном помещении нет алтаря (он вполне может быть погребен под строительным мусором или разобран грабителями). Наконец — и это возражение довольно серьезное, — мозаичные потолки были новшеством даже во времена Плиния Младшего, во II веке н. э., а Луперкал, по свидетельству источников, был реставрирован при Августе. С другой стороны, сведения о более поздней реставрации могли до нас попросту не дойти.

Противники гипотезы о Луперкале не отрицали значительности открытия: найти в центре Рима помещение с сохранившимся убранством — невероятная удача. Они лишь предлагали считать грот частным обеденным покоем кого-нибудь из императоров (например, Нерона). Но осенью 2009 года в юго-восточном углу Палатина, посреди так называемых виноградников Барберини, было обнаружено удивительное кирпичное сооружение цилиндрической формы, которую немедленно объявили знаменитым вращающимся обеденным залом Золотого дома — дворца, который после пожара построил император Нерон. Конечно, эта точка зрения тоже немедленно была оспорена; критики сомневаются, что эта важнейшая комната дворца оказалась так далеко от основного комплекса зданий (о Золотом доме пойдет речь в шестой главе). Недавно виноградники Барберини после долгого перерыва вновь были открыты для публики — и теперь у туристов появился шанс не только полюбоваться с выигрышного ракурса на Колизей и арку Константина, но и заглянуть туда, где за лесами и следами недавних раскопок скрывается таинственная цилиндрическая конструкция.

Вполне возможно, что новые исследования внесут какую-то ясность в вопрос об атрибуции найденных зданий, но гораздо вероятнее, что точных ответов мы не узнаем. Так или иначе, сенсационные находки уже привели к увеличению финансирования палатинских раскопок, и можно надеяться, что старейший римский холм еще откроет нам новые тайны.

Глава четвертая

Императорские форумы, или Проспект имени Муссолини

Откуда берутся прямые улицы. — Как Муссолини «освобождал» римские древности. — Божественный Юлий. — Лошадь с человеческими ногами. — Форум на частной земле. — Воинственный Марс. — Еврейские сокровища в Риме. — Мраморная карта. — Гигантские колонны. — Визит на Форум Траяна с императором Констанцием II. — Добродетельный язычник. — Римская армия в картинках. — Почему в Румынии говорят по-румынски.

Города, которым много сотен (а тем более несколько тысяч) лет, не бывают застроены по единому генеральному плану. Они обрастают жилыми домами, общественными зданиями, церквями, используя каждый клочок площади. В любом многовековом европейском городе старинные улицы — узкие и кривые. Если вдруг в центре обнаруживается прямая как стрела магистраль (какой-нибудь Новый Арбат) — можно смело утверждать, что дело неладно: это новшество, в жертву которому отдали большой кусок старой «бесперспективной» застройки.

В Риме есть фрагменты городской ткани, которым две тысячи лет, и прямые улицы в центре города там особенно подозрительны. Некоторые, как Виа дель Корсо (или просто Корсо), могут похвастаться почтенным возрастом: это внутригородское продолжение Фламиниевой дороги, когда-то самой важной магистрали, связывавшей Рим с адриатическим побережьем. Но большинству других — всего сто лет или меньше: Виа Национале (от Пьяцца делла Репубблика до Пьяцца Венеция) прорублена в конце девятнадцатого века, Виа делла Кончилиационе (от площади Святого Петра до моста через Тибр) — в середине двадцатого.