Обреченные королевства - Морган Родес

Мимолетная мысль не задержалась надолго. Принцесса уже вглядывалась в даль, высматривала, не возвращается ли брат. Несколько недель она хранила свою жгучую тайну и не могла дождаться возможности облегчить душу. А там – будь что будет!

И конечно же, Магнус отсутствовал именно тогда, когда был ей нужнее всего! Она битый час разыскивала его по всему замку – и лишь для того, чтобы наконец узнать от кухонной прислужницы, что Магнус сопровождал отца на охоте. Спасибо и на том, что они вроде бы должны вскоре вернуться…

Его отлучка несколько удивила принцессу. Магнус никогда прежде не рвался с отцом на охоту. Его вообще не интересовала стрельба по живым мишеням. Люция даже спрашивала себя: неужели это гибель Тобиаса так повлияла? Ей ведь было известно – хотя и не полагалось знать, – что он доводился им с Магнусом единокровным братом. И вот Тобиаса похоронили очень тихо и быстро, к тому же никак не объяснив его внезапную кончину…

От подобных мыслей голова шла кругом, и Люция решила выбраться наружу, на свежий воздух, на холодное зимнее солнце, надумав быстрым шагом обойти дворцовую территорию. Ей вправду требовалось проветриться перед послеобеденными занятиями – изобразительным искусством, географией и, как ни печально, уроком вышивания. Люции редко удавалось пережить урок рукоделия, ни разу не наколов себе палец. Магнус никогда не обзывал ее неуклюжей, но истерзанные кончики пальцев свидетельствовали об обратном!

Слева от себя она заметила юношу, которого знала, – Майкола Трикаса. Люция вскинула руку и помахала ему, но он, кажется, не заметил и двинулся прочь.

Принцесса завернулась в подбитый мехом плащ, спасаясь от пронизывающего холода, и прибавила шагу, чтобы догнать паренька.

– Майкол! – с улыбкой окликнула она его.

Мерзлая земля похрустывала под кожаными подошвами ее башмачков. Несколько месяцев назад они с Майколом вместе брали уроки искусств. Вообще-то, отец был за то, чтобы вовсе отменить подобные занятия, но Люция умолила его их оставить, поклявшись, что цель уроков – не легкомысленное стремление к красоте, но лишь прикосновение к историческому наследию.

Майкол был сыном знатной четы, связанной с королем узами дружбы. И очень нравился юной принцессе, – помнится, он остроумно рассуждал о скульптуре. Они с ним целый час обсуждали набросок таинственного каменного колеса, покрытого резьбой, обнаруженного на промороженном севере Лимероса, в краях, где никогда не таяли снега. По слухам, это колесо происходило из самого Убежища – так называлось овеянное легендами волшебное место, укрытое далеко в Запретных горах. Там якобы жили вечные существа, наблюдавшие за миром смертных людей. Люции попадались на глаза довольно туманные тексты, утверждавшие: найти подобное колесо значило обнаружить место, отмеченное Хранителями как межевой знак в поисках утраченных Родичей. И это могло означать благословение либо проклятие – смотря по тому, в какие мифы верил нашедший.

Майкол был приглашен на праздничный пир в честь ее дня рождения. Он обещал заглянуть попозже, чтобы прогуляться с ней вместе и кое-что посмотреть в дворцовых садах, однако так и не появился, и Люция до сих пор не поняла почему.

Вот он обернулся ей навстречу, и вид у него был донельзя смущенный и робкий. Он кое-как пригладил растрепанные волосы пятерней.

– Принцесса Люция… Я счастлив снова вас видеть!

Она отбросила снедавшее ее беспокойство и решила держаться с ним открыто и прямодушно – насколько получится.

– Я тебя тысячу лет не видела, – сказала она.

– Ну…

– Ты никак прячешься от меня? – Люция попробовала улыбнуться, но мысль о том, что в этих словах может обнаружиться толика правды, тотчас расстроила ее. Так или иначе, она желала знать истину. – Я тебя чем-то обидела?

Он как-то странно фыркнул: похоже, это был нервный смешок.

– Ни в коем случае, принцесса…

– А я тогда ждала, что ты поведешь меня на прогулку.

Майкол недоуменно уставился на нее, после чего сказал:

– Я не… не понимаю…

Люция глубже просунула в рукава плаща замерзшие руки.

– Похоже, мы оба чего-то не понимаем!

– Но ваш брат сказал мне, что вы не хотите со мной никакого дела иметь…

Люция заморгала:

– Что-что?..

– Я пришел за вами, но он уверил меня, что… мое присутствие нежелательно. Сказал, что вы вроде как не желаете подавать мне ложных надежд. Что вы… как бы… предпочитаете прогулки в обществе других молодых людей, но ни в коем случае не со мной.

Недоумение принцессы уступило место полной ясности, а с ней и приливу жаркого гнева.

– В самом деле? – спросила она.

– Да, он так сказал.

Люция глубоко вдохнула и выдохнула, чтобы унять внутреннюю бурю. Что-то странное начало с нею последнее время происходить. Что-то дивное… и такое, что приходилось от всех это утаивать.

Успокоив наконец дыхание, она прямо посмотрела на Майкола:

– Не стоило ему так с тобой говорить.

– Правда? – Лицо юноши озарилось робкой надеждой.

– А тебе, – сказала Люция, – не стоило брать на веру каждое его слово, не переговорив для начала со мной. Видишь ли, мой брат не распоряжается тем, когда и с кем мне встречаться. Я сама себе хозяйка!

Майкол побелел:

– Я же не знал…

– Это происходит не впервые, – заметила Люция.

Теперь стало ясно, что у Магнуса появилась привычка решать, кто заслуживал внимания младшей сестры, а кто нет. Между тем Люция не нуждалась ни в его помощи, ни в подсказках: она была вполне способна самостоятельно разогнать недостойных. Неужели Магнус этого не понимал?

– Да как он смеет лезть в мою жизнь! – вырвалось у нее.

– Вы… вы хотите сказать, что мы все-таки могли пойти с вами на прогулку?..

Люция повернулась к молодому дворянину и впервые очень пристально на него посмотрела. Внешне в нем не к чему было придраться. Достаточно рослый, на несколько дюймов выше ее. Симпатичное лицо, чистая кожа…

Одна жалость – у парня недоставало хребта.

Люция заставила себя улыбнуться и увидела, как сразу заблестели его глаза.

– Быть может, в другой раз. Пока, Майкол.

И ушла обратно в замок, ни разу не оглянувшись. Гнев на брата рос в ней с каждым ударом сердца. Люция едва не бежала полутемными коридорами. Этот Магнус!.. Все ему надо! Прилип как банный лист! Сколько можно!..

Она стремительно завернула за очередной угол и…

– Люция, – окликнула ее королева Альтия. Как обычно, в ее голосе не было ни малейшего тепла.

При виде матери Люция тотчас остановилась:

– Да, матушка?

В темных волосах королевы поблескивали седые пряди. Бледное лицо выглядело изможденным. Она была одного роста с дочерью, но некоторым образом умудрялась смотреть на нее сверху вниз.

– Что это ты затеваешь? – подозрительно спросила она. – Почему у тебя щеки горят?

– Ничего, – ответила Люция. – Я просто гуляла снаружи, а там… там холодно…

– Конечно, там холодно, ведь сейчас глухая зима. Что тебе понадобилось снаружи?

Люция подумала о том, что в Лимеросе, кажется, круглый год стояла глухая зима. Принцесса прокашлялась: взгляд королевы заставил ее внутренне затаиться.

– Я искала Магнуса, – сказала она. – Вы не помните, матушка, когда они с отцом думали вернуться с охоты?

– Уверена, вскоре приедут. – Королева поджала губы и смерила дочь недовольным взглядом. – Ты ужасно растрепана, – произнесла она наконец. – Тебе не следует выходить из покоев в подобном беспорядке. Помни, кто-нибудь может увидеть тебя!

Люция сморщилась и провела рукой по волосам.

– Я как-то не подумала…

– Так вот, ты выглядишь просто ужасно. Я немедленно пришлю служанку, чтобы она помогла тебе принять надлежащий вид.

Люция покраснела еще больше, внутри у нее все кипело.

– Вы… вы так добры, матушка.

– Не стоит благодарности.

Вот потому-то Люция даже и не думала о том, чтобы поделиться с королевой своим секретом. Некогда мать дала Люции жизнь, но с тех пор у нее не нашлось для дочери ни крупицы любви. Девушка только гадала, могла ли эта женщина вообще кого-то любить. Люция, во всяком случае, ни разу не замечала за ней хоть каких-то изъявлений приязни; иногда на людях она по-матерински охорашивала на ней платье, но это было не в счет. Юная принцесса еще в детстве сообразила: хочешь одобрения – ищи его у кого угодно, только не у матери. Королева никогда ее не похвалит. Вот она и обратилась к книжным наукам, и учителя в полной мере отдавали должное ее успехам. Учителя – и Магнус. И отец временами… Но не мать. Люция уже и не пыталась как-то заслужить ее одобрение. И в будущем пытаться не станет. Ни за что!

– Ступай к себе, дочь, – сухо распорядилась королева. – Немедленно. Мы не можем допустить, чтобы кто-нибудь застал принцессу Лимероса в подобном виде!

– Как скажете, – ответила Люция.

Не то чтобы ее волновало мнение матери о своем внешнем виде, но такой уродиной, как сейчас, она давно себя не чувствовала. Расставшись с королевой, отправилась к себе, с ужасом думая о предстоявшем визите служанки. Если мать пришлет ту же, что обычно, она станет грубо дергать ее волосы… и в итоге наградит мигренью на весь остаток дня.