Путешествие на восток - Любовь Федорова

– А что, господин Аглар, – внезапно прервал свою хозяйственную деятельность префект, – как справляется ваш новый помощник? Какие он делает успехи?

– Он… э-э… он весьма добросовестен, – растерялся Аглар, врасплох застигнутый резкой сменой начальственного внимания.

– Добросовестен? – префект критически приподнял бровь. – Ну что ж… Пусть продолжает в том же духе. Очень мило с его стороны. Быть может, получит за добросовестность награду на Небесах. – Тут господин префект значительно посмотрел на Джу: – Только запомните, господин Джуджелар: добросовестным способен быть любой болван. В них наша префектура недостатка никогда не испытывала. Зато в гениальных мастерах сыска недостаток у нас велик. – Господин префект выдержал паузу и добавил: – Я буду рад, если ваше образование в «Каменных Пристанях» продолжится. Соберите документы и доучитесь хотя бы заочно. Ваше общественное положение и ваши способности позволяют вам это сделать.

С этими словами Третий префект важно кивнул сопровождающим, прошествовал через помещение и исчез за предупредительно распахнутыми для него Марашем другими дверьми.

Аглар остался. Он вытер манжетом мгновенно вспотевший лоб и поманил Джу рукой.

– Бросай бумажки, вечером прочтем. Пойдем отсюда. Посольство пора встречать.

Столицу Нэль видел не впервые. Он познакомился с этим городом еще будучи на Бенеруфе. Он знал названия улиц, границы префектур, острова, мосты, дворцы и каналы. Просто раньше Столица появлялась перед ним без долговременного ожидания, все происходило намного проще – в виде карты или небольших видеофрагментов. Сейчас взгляд на нее получил перспективу.

Первыми показались маяки. Потом, на самом берегу залива, город-спутник, Порт Тарген, – портовые склады и прибрежные кварталы, с расстояния в несколько морских лиг похожие на нагромождение желтоватых и белых кубиков. Наконец, как и полагается здесь красавице – позволяя рассмотреть себя не сразу, – в месте, куда, соединенная с заливом системой шлюзов, уходила сеть судоходных каналов, появилась сама Столица, административный и торговый центр империи Тарген Тау Тарсис.

Для Та Билана город был огромен. Вместе с Портом он насчитывал более миллиона жителей. За зимний год, что за Столицей велось наблюдение, Порт посетило около пяти тысяч различных судов, да и сейчас в гавани было тесновато. Корабли швартовались у причалов вплотную, борт к борту.

Парусник «Звезда Морей» некоторое время провел на внешнем рейде, ожидая разрешения войти в порт. Потом прошел горловину бухты и медленно двинулся по узкой полоске воды, не занятой другими судами, к причалу, указанному ему при помощи зеркальных сигналов. С попутным ветром он прибыл в Столицу немного раньше намеченного срока.

На палубе, окаченной забортной водой и надраенной до блеска, выстроились все пассажиры «Звезды». Ради представительности и хотя бы внешнего соответствия их экспедиции статусу посольства, Фай распорядился всем быть в летной форме, с регалиями и знаками отличия, у кого какие есть. Весь путь до Столицы между таргским черно-серебряным флагом и зелено-золотым вымпелом арданского генерал-губернатора красовался желтый флаг Нижнего Мира Тай.

Фай поднялся на капитанский мостик и наблюдал за прибытием в Столицу свысока. Кажется, он волновался.

Что же касается Нэля, то тот почти не чувствовал торжественности момента. Все происходило словно во сне и как будто не с ним. Состояние это Нэлю стало уже привычным. Все равно как если бы он снова отсматривал снятые спутником величественные строения, прослушивал записи чьей-то речи или следил за мельтешением нечетких тел и лиц на видеоэкране. Самого его здесь не было. Даже Танай разбудил его лишь на несколько минут – совсем краткое время, недостаточное, чтобы опомниться.

Между высшими руководителями этой страны велась оживленная переписка посредством крылатых посланников, а «Звезда Морей», хоть и не делала остановок в пути, тем не менее, сообщалась с берегом при помощи кодированных сигналов зеркалом или огнем всякий раз, как попадала в пределы видимости порта. Значит, об их ожидаемом прибытии давно должно быть известно и императору, и всем властям города. Фай даже говорил, что им подготовлена специальная встреча. Говорил с некоторым сомнением, потому что не знал пока, что это для них означает, хорошо это или плохо.

Нэля тронули сзади за плечо. За спиной у него стоял Танай.

– Я хотел поговорить с тобой на прощание, – сказал он. – Давай отойдем в сторону.

Понятие «в сторону» на полной пассажиров и матросов палубе парусника, совершающего маневры, было весьма относительно. Оно означало отойти от одних людей и приблизиться к другим. Нэль с Танаем так и сделали.

Взгляд Таная, обычно открытый и исполненный дерзости и веселья, на этот раз обращен был Нэлю под ноги. В руках Танай смущенно вертел кисточку своей черной, как смоль, косы. В общем, выглядел и вел себя помощник штурмана необычно.

– Я хотел тебе предложить… не уезжать со своими, – проговорил Танай. – Я хотел попросить… Выходи за меня замуж, Нэль. У моей матери есть домик в Арденне. Я иногда ухожу в море надолго, но она добрая женщина и тебе не будет там плохо. А если ты захочешь, я брошу мореплавание и займусь чем-нибудь другим. Оставайся со мной, Нэль.

Нэль покачал головой.

– Почему? – полушепотом спросил Танай.

Нэль пожал одним плечом.

– Но ты ведь и не ждал, что я соглашусь, – ответил он. – Я нахожусь на военной службе и не могу бросить ее по собственному произволу. Даже если бы у меня было такое желание. А у меня его нет. Да и ты не знаешь, чего просишь. Быть может, я совсем не тот человек, как думается тебе. К тому же… я замужем, Танай.

Изумрудно-зеленые глаза Таная погасли.

– Прости, – сказал он. – Но спросить я был должен.

Нэль кивнул:

– Прощай, Танай.

Помощник штурмана, не ответив, развернулся и быстрым шагом направился к своему месту близ рулевого. Нэль проводил его взглядом, хотел перейти ближе к борту и, сделав шаг, натолкнулся на Маленького Ли.

– Чего хотел от тебя этот тип? – поинтересовался Ли.

– Чтоб я стал его семейным партнером, – сухо отвечал Нэль.

Ли захлопал глазами и уставился вслед Танаю.

– Интересно, как он себе это представляет, – задумчиво проговорил он. – Как они вообще это делают?

Нэль сказал:

– Так же, как и ты. Можешь поверить мне, Ли. Ничего нового. – И пошел прочь.

Маленький Ли остался стоять с открытым ртом.

По-летнему яркая и солнечная погода установилась в этом году рано. Было тепло, легкий ветерок со стороны залива шевелил молодые листочки на деревьях и мягкую бахрому озерной травы дикуши, обрамляющую старые пруды недалеко от Большого Улья.

Аглар и Джу расположились на берегу пруда под тополями, на упавшем стволе старого дерева, устроенном теперь вместо парковой скамьи. Им выпал последний участок пути посольства. Городская стража обеспечивала охрану самой процессии. Войско Порядка и Справедливости несло ответственность за общее спокойствие на улицах во время переезда посольства из гавани в Большой Улей.

Шан оказался прав, занятие это было неимоверно скучное. Угол тихий. Нет ни лавок, ни питейных, ни постоялых дворов. Вся Песочная улица – лишь несколько больших пустых домов, вроде Большого Улья, выстроенных в ряд. Хозяева-северяне проводили в них зиму, а на летний год уезжали в свои поместья следить за хозяйством. По другую сторону улицы, за канавой, обеспечивающей проточность прудам, располагался парк. Зимой тут было весело. На пруды горожане ходили кататься на коньках, в парке строили снежные горы и ледяные фигуры, устраивали фейерверки и гуляния. Словом, было за чем последить. А летом порядок и спокойствие соблюдались здесь сами собой.

Сейчас на другом берегу пруда паслась коза, и седой морь с длинным загнутым клювом, поджав одну ногу, ловил в мелкой воде выводящих рулады лягушек.

Если бы не жгущие Джу сквозь рубашку ворованные бумаги, он бы обрадовался поводу побездельничать. Просто посидеть в тени под деревом и послушать лягушачье пение – удовольствие, которое нечасто ему выпадало. Но нетерпение ворочалось внутри пойманным в банку ужом, завязывалось в узел, развязывалось, бессмысленно ползло по кругу, томилось, просилось на свободу. Наблюдать его извивы в себе Джу было тяжко.

Посольство не ехало, хоть плачь. Даже Аглар, не опомнившийся еще от разговора с префектом, не приставал с поучениями. Можно было прислониться к тополю и досмотреть те кусочки снов, на которые не хватило времени утром. Или помечтать о том, что через два дня в театре опять пойдут представления и Джу сможет полюбоваться на свою певичку. Или нет, о том, как он не пойдет в театр, а на те деньги, что платят в кассе за вход, купит соседке крашеные костяные бусы, и она сразу станет покладистой и доброй. Все ж лучше полушка в руке, чем золотой в чужом кармане…