Августина лучше всех (СИ) - Васильева Юлия

Терри шел за ними следом чуть в отдалении.

— Подожди, пожалуйста, мне надо у тебя кое-что спросить, — встала на его на пути я, попутно стягивая с рук перчатки.

— Про Чока? — предположил еще ничего не заподозривший Лось.

— Да-да, про Чока, — обрадовалась я и подсказанной теме, и тому, что, кроме нас, на балконе не оказалось никого. — Хочу проверить одну теорию, отойдем чуть подальше…

— Не вопрос. Как думаешь, сколько он еще сможет продержаться, не исчезая?

Терри послушно подошел к самой балюстраде.

— Можешь не двигаться пару секунд? — Я взяла его за руки, но не почувствовала ничего.

— Это какой-то тест на способности? — вдруг улыбнулся он, слишком расслабленно для трезвого человека.

— Т-ш-ш.

Чтобы понять, в чем дело, мне надо было дотронуться до голой кожи, но ладони, видимо, были слишком далеко от источника проблемы. Не прикажешь же ему раздеваться, в конце концов!

Отпустив руки Терри, я медленно, чтобы не спугнуть, прикоснулась к его лицу. Вот оно, что-то есть… Глаза гесса Ярина немного раскрылись от удивления, а я приготовилась отвечать на неудобные вопросы, как вдруг его рука легла на мой затылок и подтолкнула вперед.

В следующую секунду губы Терри оказались на моих, мягкими и нежными прикосновениями исследуя границы дозволенного. Я была настолько ошеломлена внезапностью его движения и незнакомыми ощущениями, что замерла будто зачарованная, и поцелуй продлился чуть дольше, чем следовало для такого недоразумения.

— Ты что?! — Оттолкнуть его не составило большого труда.

— А разве ты не этого хотела, русалка? — Терри попытался дотронуться до моих длинных волос, я собиралась отступить назад, но остановилась, увидев два силуэта на фоне залитых светом окон бального зала.

Ролан и Лунара.

Глаза Лу влажно поблескивали. Девушка сжала кулачок, хотела что-то сказать, не смогла и быстрым шагом, почти бегом, вернулась в зал.

Она все видела! Надо было ее догнать, объяснить, какое вышло недоразумение! Кинув грозный взгляд на Терри (его вина!), я отправилась следом за подругой.

Но стоило мне поравняться с Роланом, как его рука больно схватила меня выше локтя. Снова этот пронзительный взгляд. Но только в тот момент я не понимала, что он содержал вовсе не угрозу, а уязвимость загнанного зверя.

— Что вы творите?

Я вырвала у него руку и сказала резче, чем собиралась:

— Вас это не касается! Разберитесь сначала со своими проблемами!

В зале Лунары уже не было. Лавируя между танцующими, я искала глазами черные локоны, увенчанные золотой короной, но очень скоро поняла, что именинница скрылась от общего веселья.

Тогда я поднялась в комнату Лу, но и там не обнаружила никого. Дальше искать показалось бесполезным, замка я не знала и вполне могла заблудиться. Оставалось только вернуться в зал и надеяться, что влюбленная девушка отойдет от потрясения и спустится к гостям.

На обратном пути мне пришлось прислониться к перилам лестницы и выдохнуть, чтобы хоть немного успокоиться.

Должна же она понять, что я не того хотела? Должна? Нет?

Я постаралась привести себя в порядок: натянула перчатки и пригладила волосы. Потом вспомнила про ограничители, так и оставшиеся в руках у Лу. Сила, почувствовавшая свободу, внезапно закачала меня своими приливами. Горячая волна — огонь, теплая пульсирующая — целительство, холодная — некромагия.

Стены замка вдруг показались живыми, одушевленными и страшными. Сколько за все века здесь погибло людей? А сколько из них так и остались в кладке?

Я видела на нижних этажах в полу длинные цельные плиты со стертыми временем и ногами обитателей надписями. Только Северины могли знать, есть ли под ними чьи-то останки или нет. Я тоже могла бы… но не сегодня… и не сейчас.

Обхватив себя за плечи, я поплелась вниз, в шум и суету бала.

Разыгравшаяся трагедия осталась незамеченной для гостей. Во многом, наверное, благодаря Ролану, как ни в чем не бывало кружившему в танце девушку в бледно-лиловом платье…

Флора!

Они стремительно неслись по паркету, и мисса О’Боз, казалось, не помнила себя от счастья. Я же застыла и не могла отвести от пары глаз, мучимая нехорошим предчувствием.

Лунара по-прежнему не появилась в зале, но я поймала взгляд Терри с другого конца и решила, что разговор с ним подождет.

Музыка остановилась, пары по обычаю сделали поклон. Словно в дурном сне я наблюдала, как неловко присела в реверансе Флора и как Ролан вместо наклона головы вдруг стал опускаться на одно колено. Его губы произнесли несколько слов, которые не были слышны, но последовавший за ними ритуальный жест, которым он взял ее за руку и почтительно прислонился лбом к тыльной стороне…

Мисса О’Боз раздумывала недолго. Пунцовая от внезапно свалившегося на голову счастья, она резко кивнула, и я смогла прочитать по ее губам «да». Затем девушка вдруг отрывисто рассмеялась и тут же приложила свободную руку к глазам.

Вокруг раздались ахи, вздохи и даже аплодисменты, а я почувствовала, как резко похолодели руки и кровь отлила от лица.

Чьи-то ладони легли мне на плечи.

— Ты вся белая. В обморок собралась падать? — Терри пробрался ко мне с другого конца зала.

В моей голове звучало только одно: это я виновата! Я виновата!

— Я хочу уехать, — пробормотала я. — Мы можем сейчас уехать?

Терри посадил меня на какую-то кушетку и пошел искать мать. Я тем временем смотрела на толпу, окружившую Флору и Ролана, и не могла понять, как все эти люди могли такое допустить? Какие тут могут быть поздравления? Почему никто ничего не скажет? Не спасет глупую влюбленную дурочку?

Нора, знаю, что пишу сумбурно, события скомканы. Но мне хочется побыстрее разделаться с этими минутами своей жизни, проскочить их не останавливаясь и больше не возвращаться.

В экипаже крестной висела гнетущая тишина, даже Кабачок в кои-то веки забился в дальний угол и не шевелился.

Я сидела, завернувшись в шаль гессы Версавии, под ее же любопытствующим взглядом. Надо отдать крестной должное, хотя бы в этот момент она молчала.

— Не думал, что тебе так нравится Ролан, — раздраженно бросил Терри, после того как удобно устроил и меня, и мать.

— А я думала, что тебе нравится Лунара, — буркнула я и заметила, как взгляд крестной стал прямо-таки испепеляющим.

— А кто первый полез обниматься?!

— Я? Обниматься? Вообще во всем ты виноват, ты и твои тайны! Почему ты не рассказал, как на самом деле ушел из армии?! Все из-за тебя!

Терри явно не ожидал такого нападения, поэтому вспылил в ответ.

— Мои тайны?! Мои?! А кто пишет письма и не отправляет их?! Кому ты пишешь?

— Не твое дело!

Я замерла, тоже застигнутая врасплох, и только краем глаза уловила движение со стороны крестной.

— Наверняка подруге, которая вышла замуж за твоего возлюбленного, не так ли, Августина? — безжалостно произнесла гесса Версавия. — Ты думаешь, я не узнаю серьги, которые подарила твоей матери? Или что давнее недопонимание не позволит мне написать Зенону Кермезу? Сегодня пришел ответ.

Нора, думаю, дальше рассказывать не имеет смысла, мне и так пришлось собрать последнюю смелость, чтобы дописать это письмо.

Прости меня, если сможешь. Я правда не хотела быть ни неблагодарной, ни заносчивой, ни глупой.

Я не хотела никаких проблем ни для кого.

Но вот что из этого вышло.

Я не надеюсь, что ты пришлешь мне ответ, но очень его жду.

Все еще твоя,

Августина

Записка

Записка, отправленная вместе с посылкой из Белого Яра 2 сентября

Дорогая Нора, ты, верно, сильно удивишься, получив эту посылку после стольких дней молчания с моей стороны, особенно когда откроешь ее и обнаружишь внутри стопку писем.

Их ровно тринадцать (несчастливое число) — я пересчитала и пронумеровала каждое.

Не знаю, как ты отнесешься к тому, что я готовлюсь тебе рассказать, и будешь ли по-прежнему называть меня подругой или вычеркнешь из своей жизни навсегда, но события вчерашнего вечера заставили меня по-иному взглянуть на многие вещи.