Рыба-одеяло (рассказы) - Константин Золотовский

Ровно через пять дней закончил работу, как и обещал. Район получил воду.

- Вот как надо работать! - сказал инженер молодым водолазам. Снял с руки часы и протянул мне: "Возьмите, на память".

Водолазы были смущены. Они все с военных кораблей. Знали, как торпеду поднять, как винты осмотреть, некоторые по судоподъему работали, а в гидротехнических работах не разбирались.

Меня наградили орденом Красной Звезды. Но я и так был рад, что помог блокадному городу.

ИВАНОВСКИЕ ПОРОГИ

- Ну, ждите, "гости", подарочка от нас! - сказал старшина Подшивалов, когда заложил заряд в баржу с минами, и грозно потряс огромным кулаком в сторону гитлеровцев. - А теперь, ребята, обратно!

Возвращаться оказалось труднее, чем прийти. Хотя руки были свободны, зато спина открыта врагу. Мурашки так и бегают по коже. Знаем, что с того берега фашистские орудия наведены и станковые пулеметы в любую минуту могут послать нам свинец в затылок, но даже повернуться, чтобы посмотреть, опасно. Буквально носом землю роем - стараемся слиться с местностью.

Добрались все-таки благополучно. Пустили ток по проводу.

Взрыв был страшной силы.

На месте баржи взлетел высоченный столб воды, и минные осколки градом осыпали тот берег. Нева здесь не широкая. Воздушной волной перевернуло там вверх тормашками вражескую машину, а гитлеровцев раскидало в разные стороны. И к нам, в лес, летели куски металла, срезая ветки, сшибая кору и пронзая стволы деревьев. Боязно было голову поднять.

Так отомстили мы за водолаза Сергея Мелинова.

...Чудесный парень был Сережка! Бок о бок, дружно работали мы с ним на Ивановских порогах. Наш водолазный отряд углублял здесь русло Невы, чтобы сделать его судоходным для всех кораблей, идущих на Ладогу.

Краном поднимали мы с грунта большие валуны, спуская при этом несколько цепей; стропили не один, а три или четыре камня сразу. Валуны круглые, скользкие, срываются. Работали в три смены. Выходили потные, задыхались. Нева тут рвет и бесится. Водолазы шли в воду по спусковому концу - стальному тросу с тяжелым балластом. За трос держались руками и ногами.

- Цепляйся зубами! - подшучивал старшина Подшивалов. - Не то в океан унесет, потом ищи вас!

Работали лежа на грунте, вниз лицом. Как только приподнимешься, сразу сбрасывает, будто сильным порывом ветра, - такое адское течение в этом месте.

А у берега стояла баржа, доверху груженная минами. Ими мы рвали каменное русло. Землечерпалка поднимала раздробленный грунт.

Уже в августе 1941 года через Ивановские пороги смогли пройти военный сторожевик "Пурга" и несколько подводных лодок типа "малютка".

- Грызем орешки? - кричали нам со сторожевика.

- Щелкаем - знай скорлупки летят! - весело отвечал Сережа Мелинов.

Неожиданно налетели немецкие самолеты и начали выше нас, по течению, сбрасывать бомбы в Неву. Оттуда столько рыбы оглушенной пошло! Муть несет, деревянные обломки барабанят по шлему, словно снежная метель обволакивает. Ничего не видим в воде. Выхожу из воды, смотрю, а гитлеровцы уже правый берег Невы занимают и оттуда прямой наводкой бьют из орудий. Наши ответную пальбу открыли.

Прервали мы работу. Отошли к берегу. Кругом снаряды рвутся. Сережа Мелинов вдруг странно вскрикнул и повалился. Уложили мы его на шинель и скорее понесли через лес. Не донесли до госпиталя, умер по дороге. Здесь же, в лесу, и похоронили.

Это была наша первая потеря. Не верилось, что ушел от нас добрый, отзывчивый человек и хороший водолаз, с которым вместе проработали много-много лет.

- Сережа!.. - сказал Подшивалов, и голос его прерывался. - Мы отомстим за тебя!

Командир объявил, что отряд направляется к Петрокрепости. Буксир уже оттащил земснаряды и кран. Вернулся за баржей с минами. А гитлеровцы не подпускают, такую яростную стрельбу начали, что буксир сам еле спасся.

- Товарищ командир, - говорит лучший подрывник отряда Подшивалов, неужели оставим баржу фашистам? Целый арсенал оружия! Они ведь этими минами тысячи ленинградцев погубят! Немедленно взорвать! Предлагаю просверлить в борту баржи отверстие и заложить туда детонатор.

Командир собрал водолазов. Как быть? До баржи расстояние метров двести, а место совершенно открытое. Берег же, на котором засел противник, крутой, оттуда все отлично просматривается. И метра не дадут проползти.

Командир связался со штабом и попросил отвлечь гитлеровцев, пока водолазы выполняют задание. В помощь Подшивалову назначили двух водолазов из отряда, в том числе и меня.

Последний раз внимательно щупаем глазами каждый кустик, каждый бугорок, за которым можно будет укрыться. Все камни и веточки запомнили на своем пути. И выползли из леса. Впереди Подшивалов, а мы за ним, чтобы заменить в случае, если его ранят.

Тащим взрывчатку, сверла и провод за собой тянем. Слышим, над Невой наш ястребок кружит. То набирает высоту, то снижается. Полосы пулеметного огня, будто плеткой, воду секут. Гитлеровцы пытаются сбить смельчака, но опытный летчик ловко уходит от неприятельских зениток.

И вот мы у цели.

- Зачем терять время - сверлить отверстие, - говорит Подшивалов. Заберусь-ка прямо на мины!

И перемахнул через борт. Мы осторожно передали ему взрывчатку и провод. А сами следим, что на том берегу делается. Видим, остановилась легковая машина. Вышли два немецких офицера. Что-то говорят и руками в нашу сторону показывают. Неужели заметили? И тут с вражеского берега грохнула пушка. Через борт, за которым мы стояли по колено в воде, с воем пронесся снаряд. Мы так и присели в воду. Веером брызнули осколки. А Подшивалов-то еще не вылез! При этой мысли даже пот прошиб. Обалдело глядим на огромную воронку, куда скатился большой камень и кусок почерневшей от времени корзины.

И снова взметнулся фонтан песку. Нас обдало грязью, а мелкие камешки отскакивали от обшивки баржи, плюхались в воду и больно ударяли по голове. Пока протирали глаза, Подшивалов оказался на берегу.

- Готово! А теперь айда обратно!

... Когда была взорвана наша минная кладовка, мы быстро погрузились на катер и пошли к Петрокрепости. Там еще не было немцев. Из Ленинграда по Неве двигалось туда множество судов и барж - и все с людьми. Впереди нас баржа "Маринка" идет.

Над побелевшей Невой нависли темные тучи. Тяжелые бомбардировщики, как чудовищные жуки, с гудением освобождались от смертоносного груза. Фашистская бомба угодила прямо в "Маринку". Баржу развернуло течением, и она быстро пошла на дно. Суда сбились в кучу, не уйти им из-под обстрела. Затонувшая "Маринка" мешает.

Тут приказ нам: убрать препятствие! А с "Маринки" ни один пассажир не спасся, все захлебнулись. Сжал я в руке взрывчатку и пошел в воду. Заложил заряд. Пустили ток - осечка! А все ждут.

Из черных туч, будто ножики, со свистом сыплются "мессершмитты". На бреющем полете проносятся они, чуть не задевая корабельные рубки...

Снова пошел я. Вдруг вижу, кукла всплывает, с оторванной ножкой. Две косички у нее. Раскинула руки на воде. Голубые глаза в небо смотрят. Словно туманом подернулось все передо мной. Единственный раз за время войны дрогнула рука. Говорю Подшивалову:

- Не могу...

- Выполняй! - приказывает.

Заложил взрывчатку. Раздался глухой удар. На воде закрутились деревянные куски "Маринки"...

В этот проход сразу ринулись ожидавшие корабли. Небо очистилось. Лучи солнца засверкали над длинной вереницей судов. А кукла в ситцевом платьице медленно плыла мимо них, и волны покачивали ее, как в колыбели. Течением несло ее обратно в родной Ленинград. По лицу скатывались капельки невской воды, и ожившие глаза глядели печально вслед уходящему каравану...

"ГУСИ-ЛЕБЕДИ"

1. ПЕРВАЯ РАЗВЕДКА

Гуси лебеди, за мной,

Серый волк под горой!

Что там делает?

Рябчиков теребит!

Каких да каких?

Сереньких да беленьких!

Бежим!

(Из детской игры)

Когда по осеннему небу с криком летят дикие гуси, я невольно вспоминаю грозные дни войны и своих эпроновских друзей водолазов-разведчиков.

Разведчиками мы стали осенью 1941 года, когда над Ленинградом сгустились черные тучи блокады. Враг окружал город. Ну, и понятно, готовили нас в спешном порядке. На Смоленском кладбище, в могильных склепах, сидели мы с наушниками на голове, с рациями и обучались радиосвязи. Тренировались стрелять без промаха и ловко ползать по-пластунски.

20 сентября 1941 года наш отряд направили к Петрокрепости. Надо было выбить оттуда гитлеровцев, и советские войска начали наступление. А мы должны были пробраться в расположение врага, чтобы отвлечь его силы.

Пошли мы к Петрокрепости на катерах со стороны Ладожского озера. А к берегу стали добираться вплавь на "гусях-лебедях". Так звали в те дни изобретенный для переправы по воде костюм: резиновый комбинезон вместе с сапогами. Поверх костюма пловец натягивал и пристегивал ремешками спасательный круг, набитый соломой или сеном. От резиновых сапог плавники шли, как перепончатые гусиные лапы. Они то складывались, то разворачивались - грести можно.