Ухаживания на скорую руку - Барбара Делински

До сих пор они играли вместе на одной площадке, но неожиданно инициатива была у них вырвана. С силой как минимум десяти судейских свистков в темноте проревел клаксон, и его неумолчный рев заставил усомниться в душевном здоровье водителя.

Дэниэл замер.

– Это кто же, к черту, так дудит? У вас что, по соседству живут подростки?

Ния вскочила, словно подброшенная пружиной, и он посторонился, чтобы дать ей пройти. Все мысли о только что бушевавшей страсти мигом вылетели у нее из головы, поскольку первое место заняли чувство ответственности домовладелицы и страх за здоровье жильца.

– Господи! Это, должно быть, доктор Макс!

Глава 5

Ния помчалась к двери, рывком ее распахнула и скатилась вниз по ступенькам. Сзади, наступая ей на пятки, спешил Дэниэл. Через минуту они шли назад, уже далеко не так торопливо, на ходу освобождаясь от плотских желаний.

– И часто он это делает? – спросил Дэниэл. Он не уставал удивляться случившемуся, даже когда они вошли в гостиную и он направился к стулу, на который в самом начале вечера швырнул свое пальто.

Он намеревался уезжать – это было ясно, и, хотя Ния полагала, что теперь так оно будет лучше для всех, по-прежнему весьма противоречивые чувства не давали ей покоя. Она помотала головой, пытаясь избавиться от дождевых капель в прическе – на улице все еще моросило. Ее пробирала дрожь, которой она была обязана не только холодному ночному воздуху и надоедливому мелкому дождю. Она находилась в предвкушении длительного процесса самокопания, которому собиралась предаться в самое ближайшее время.

– Этого он еще ни разу не делал! – с чувством произнесла Ния. – Трюков другого рода было сколько угодно – он оставлял зажженными фары, срывал телефонный аппарат с крюка в стене. У него вечно звонит таймер в плите, а уж почту и даже неоплаченные счета он роняет из своей папки пачками – но никогда, – глаза Нии отметили смешинку, поселившуюся в краешке глаза у Дэниэла, – он не зажимал рулевое колесо книжным картонным футляром.

– Да он не руль прижал этим самым футляром, а кнопку звукового сигнала, – поправил ее Дэниэл, ухмыльнувшись. – Что ж, таким способом он обеспечил себе помощь со стороны ближнего – и, заметь, самую скорую помощь.

В ответ на его весьма многозначительный взгляд Ния отвела глаза – она отлично помнила, что именно было прервано воплем сирены автомобиля, принадлежащего доктору Максу.

– Спасибо тебе за то, что ты помог старику, Дэн, – пробормотала она. – Ему просто не пришло в голову обойти вокруг машины и извлечь проклятую картонку с другой стороны. Очень мило, что ты сделал это за него.

Дэниэл отнюдь не считал, что совершил нечто грандиозное.

– Пустяки все это, – сказал он.

– Он такой милый старикашечка… и, что интересно, он очень старается никому не мешать, живет своей собственной жизнью.

– Он что же – совсем одинокий? У него есть какие-нибудь родственники?

– О, да. У него есть дочь, которая живет в Белмонте, в десяти минутах езды отсюда. Но он не хочет переезжать к ней. Не желает путаться под ногами у ее мужа и их детей. Внуки его, однако, давно ходят в колледж, и у дочери имеется отличная комнатка – как раз для него. Но он упрямый как мул. – Ния пожала плечами. – Старческие причуды скорее всего.

Дэниэл невесело рассмеялся:

– Мне такой человеческий тип знаком.

Что-то в его голосе насторожило Нию. Должно быть, это было глубокое знание предмета, признаки которого проявились в его речи. Такое знание дается только личным опытом. Ния хотела было расспросить его об этом, но он уже надевал пальто.

– Большое спасибо за обед, Ния. – Он позволил себе улыбнуться. – Очень вкусный.

– Это потому, что приготовлен дома? – поддразнила его та, хотя на душе у нее кошки скребли.

– Ага. – Он стоял от нее на расстоянии вытянутой руки, которое ему ничего не стоило преодолеть, даже не сделав шага, принимая во внимание длину его собственных рук. Но Дэниэл не имел, по-видимому, ни малейших намерений это расстояние сократить. Хотя в его чертах давно уже нельзя было рассмотреть признаков страстного желания, лицо Дэниэла излучало тепло благодарности. И это тепло передалось ей и стало распространяться по телу, неся с собой ощущение чего-то хорошего, приключившегося с нею. За один только вечер она узнала много нового, а подчас и неожиданного. И главное – ей очень нравился Дэниэл Стрэйхен.

– Ты уверен, что чашка кофе тебя не соблазнит? – тихо спросила она.

Его темноволосая голова медленно, словно орудийная башня, повернулась из стороны в сторону – от кофе он отказывался. Зато его глаза не отпускали глаз Нии ни на мгновение, а в уголках рта появился намек на улыбку.

– Не то ты говоришь, детка. Ты, твое присутствие искушают и соблазняют меня свыше всякой меры.

– Предложение было сделано от чистого сердца, – засияла улыбкой Ния вместо того, чтобы покраснеть от его намека.

– Спасибо, но я вынужден сказать «нет». Мне нужно вернуться домой, чтобы посмотреть игру.

Ния не могла удержаться от гримаски.

– Я должна была это иметь в виду. – Она придала лицу выражение глубокого уныния, но потом – уже взаправду – сдвинула на переносице брови. – Игра? Какая может быть игра в это время суток?

– В сущности, это запись матча, который имел место вчера вечером. У меня дома имеется одна из этих популярных машин…

– Видеомагнитофон, что ли?

– Именно. Удобная штука. Если я включаю таймер, он записывает игру. А потом я могу просмотреть ее, когда мне это требуется в своем, как это принято говорить у журналистов, комфортабельном гнездышке.

– И где же это гнездышко находится? – спросила Ния, невинно округлив глаза. Она надеялась, что его доброжелательное настроение скажется на ответе, но он вовсе не торопился открывать свои тайны, повинуясь прихоти случая.

Смерив ее все понимающими глазами, он сказал:

– Неподалеку от спортивного комплекса. – Потом Стрэйхен снова вернулся к баскетболу: – Мне надо бы проанализировать некоторые моменты игры, причем самым тщательным образом. – И он продолжил серьезно объяснять Ние свои профессиональные проблемы так, будто был уверен, что ей это интересно. Его лицо приобрело деловое выражение. – В последнее время я засомневался в эффективности некоторых наших маневров на площадке, вот я и хочу решить перед завтрашней тренировкой, оставлять их по-прежнему в нашем арсенале, или, наоборот, полностью от них отказаться.

Ния приняла поражение с достоинством.

– У вас завтра матч?

– Да, мы играем с Хьюстоном.

– Трудно будет?

– Каждая игра трудная.

– Думаете, вам удастся победить?

– Для того и играем, чтобы выигрывать.

Ния посмотрела на него с деланным изумлением.

– Я вот как раз раздумывала над этим…

Дэниэл подошел к ней ближе.

– Хорошо, что раздумывала… Будешь смотреть? – Вопрос обрушился на нее молниеносно, и она не успела подготовиться к ответу.

– Смотреть?

– Конечно. Будешь смотреть игру?

– А ее что же, будут транслировать? – спросила она в надежде выиграть время, а сама лихорадочно думала над тем, что ему сказать.

– Ты отлично знаешь, что будут, – проворчал он. – Ну так как же?

Она поспешно кивнула – даже, пожалуй, слишком поспешно.

– Я очень постараюсь.

Голос Дэниэла потерял былую звучность, теперь в нем явно слышался скепсис.

– Могу поспорить, что…

– Я буду… стараться.

Дэниэл прищурился:

– Правда будешь?

– Угу.

Элементы игривости в этом их разговоре вдруг разом отступили на второй план.

– Мне бы этого очень хотелось, – сказал он со всей серьезностью. В его голосе звучала такая неподдельная искренность, что Ния почти поверила, что баскетбол так много для него значит. Она поняла, что второй раз в жизни оказалась в крайне двусмысленном положении, причем ситуации – что с Дэвидом, что с Дэниэлом – были сходны, как близнецы. Что теперь ей, спрашивается, делать? Дэниэл снова взял инициативу на себя, но теперь это уж точно была последняя игра за весь этот насыщенный событиями вечер.

Он протянул руку к ее лицу и коснулся большим пальцем ее теплых и мягких губ.

– Спасибо тебе. Еще раз, – тихо произнес он, а потом повернулся – и был таков.

Процесс очередного пробуждения чувственности оказался таким образом грубо прерванным, и ошарашенная Ния успела поймать ту единственную мысль, которая промелькнула у нее в охваченном паникой мозгу.

– А как же моя статья? – крикнула она в спину уходившему герою ее очерка, выбежав вслед за ним на лестницу.

– Я тебе позвоню, – бросил он, не оборачиваясь, после чего входная дверь за ним захлопнулась.

Ния еще некоторое время бездумно созерцала пустынный холл.

– Он, видите ли, позвонит, – произнесла она, скривив губы. – Это, конечно, здорово. Но что тем временем делать мне? Черт бы меня побрал, я все равно буду писать эту проклятую статью!