Чужие грехи (СИ) - Грасс Елена

Когда мне дали в руки ребёнка первая мысль: «Она как пушинка, невесомая!», а вторая, следующая мысль: «это же мой ребёнок, моооой!»))).

Я смотрел в её маленькое личико и внутри меня поднимался какой-то комок, который было трудно сдержать. В тот момент осознал, что теперь жизнь не будет прежней никогда. Я принадлежу теперь ни себе, а только ей, моей девочке. Хочу видеть дочь каждый день: как она растёт, как улыбается в первый раз, как играет с ангелами, когда спит, как делает первые шаги в своей жизни. Не могу насмотреться на неё, налюбоваться. Сердце отбивает ритм, с которым, кажется, вот-вот выпрыгнет.

— Мамочка, как дочку-то назовёте? — спрашивает медсестра у Даши.

Я повернулся и посмотрел на неё в ожидании. Она опустила глаза, не желая смотреть в мои, и тихо ответила: нашу дочь зовут Анастасия.

Глава 33

Максим

— Сегодня твой папа сидит с детьми, он забрал их. Моя мама с твоей мамой ушли по магазинам, надо же, какие гулёны, — Даша смеётся.

— Наш папа, — поправляю Дашу, обнимая за плечи.

Мои ощущения тогда о дружбе наших мам в будущем не обманули меня. Это приятно, не скрою, дружить с будущей тёщей. А выгодно как! Она всегда на моей стороне. Я, конечно, подлиза ещё тот, никогда не приходим в гости с пустыми руками: то тортик, то пицца, то букет. А она, в свою очередь, называет меня любимым зятем, даже несмотря на то, что зятем до сих пор не являюсь.

Мама, по моей просьбе взяла Екатерину Сергеевну в хорошем смысле этого слова «под крыло»: водит по салонам красоты, магазинам. Они ровесницы, им интересно вместе. Теперь, когда долги закрыты, можно позволить себе расслабиться, плечи Екатерины Сергеевны расправились, этого груза больше нет.

Моя будущая тёща преобразилась внешне и внутренне. Даже не ожидал, что правильный уход профессионалов и вера в будущее так может изменить женщину. Теперь у моей мамы идея фикс найти Екатерине Сергеевне спутника жизни. Неугомонная женщина! Но я рад, что к ней вернулся задор и стремление жить. Матвей и маленькая Настя вернули её к этой жизни.

Екатерина Сергеевна приняла Матвея безоговорочно. Первая встреча была самой тяжёлой для нас всех, но это неизбежно. Я благодарен моим родителям за то, что они смогли не переносить свою злость и ненависть на эту женщину.

Когда Даша назвала имя нашей дочери в роддоме я еле сдержал слёзы. В тот день Даша простила меня. А может быть, и раньше, просто признаваться не хотела. Мы прошли очень долгий путь от момента, когда она сообщила о беременности, до момента, когда появилась на свет наша Настя, наше солнышко.

Однажды она спросила, как я оказался рядом с ней, когда к ней приставал тот сумасшедший. Этот вопрос не давал ей покоя.

— Когда сидел в кафе, надо было как-то развлекать себя, наблюдал за другими посетителями. Иногда очень бесило как смотрят на тебя мужики. Мы собственники в силу природы, думаю. Вот и я уже тогда положил на тебя глаз. А что моё, то моё! — Даша смеётся, а мне приятно слышать этот смех. Сейчас он как музыка для моей души. — В тот вечер напрягло, как тот мужик смотрел на тебя. Не мог объяснить, но напрягло. Наверное, чутьё какое-то сработало. Ты закончила смену, решил подождать и незаметно проводить до дома. И не зря, как оказалось.

— Ну и повод для знакомства появился, — снова хихикает, прижимается ко мне и целует в губы.

— Да, именно так, — отвечаю на поцелуй, — но тебе сложно даже представить, какое колоссальное желание было свернуть ему шею, как только он прикоснулся к тебе. Не могу до сих пор думать об этом, понимая, что не доверься тогда своей интуиции, случилось бы непоправимое.

— Знаешь, я замечала тебя там, в нашем кафе, ты ведь не старался прятаться, да и неприметным тебя назвать сложно. Замечала, как ты смотрел, будто сканировал глазами.

— Ну, подошла бы ко мне, — улыбаюсь.

— Ну да, и сказала бы: ты чего на меня пялишься? — смеёмся вместе. — Больше не хочу вспоминать об этом. Пойдём, я сделаю тебе массаж… Детей нет, родителей тоже. У нас есть парочку часов.

— Только массаж? Так не интересно, — театрально фыркаю.

— Ну и не только массаж, — тянет меня за футболку в спальню и целуя кусает слегка за нижнюю губу.

— От такого предложения не откажусь никогда! — хватаю свою любимую на руки.

С рождением Насти мы перевернули эту тяжёлую страницу нашей жизни. Я так и не решился сказать Екатерине Сергеевне, что тело её сына нашли на Западе Москвы. Пусть она узнает эту новость не от меня. Слишком много и так горя хлебнула эта семья, впрочем, как и моя.

Я сказал только Даше эту новость. Она восприняла спокойно, на лице не было ни одной эмоции. Больше мы это не обсуждали.

Скорее всего, его убили за долги. Человек, который искал его выяснил: долгов у него было на семь миллионов. Предполагаю, продав квартиру, он хотел погасить долги. И неважно, что его мать, сестра и племянник или племянница останутся в однушке втроём. Ему было плевать на всех.

Получается, его смерть закрыла все вопросы. Моя сестра Настя спит спокойно, я больше не живу мыслями о мести, за мою сестру этому ублюдку отомстила сама жизнь. Квартира, когда будет опознан труп, и они вступят в наследство, будет принадлежать Даше и Екатерине Сергеевне. Матвея ведь он не признавал как сына юридически, отцовство не устанавливал, значит, и претендовать ребёнок не сможет. Впрочем, это не важно, он не брошен на произвол судьбы. Это главное.

Иногда задаю себе вопрос: мог ли тогда поступить иначе? Не мстить? Хотел отомстить обидчику, но не мог его найти. Именно поэтому пошёл по другому пути, ломая жизнь его сестре, оправдываясь тем, что мою жизнь и жизнь моей сестры он тоже сломал.

Сейчас понимаю, как она была права, говоря, что я словно наказывал её тогда за брата, за его поступки, за чужой грех, его грех. В душе, надеюсь, и верю, что получил прощение от моей любимой женщины.

Всей семьёй съездили на кладбище. Матвей и маленькая Настя спали в машине. Женщины плакали, папа и я стояли молча. Когда я был один после похорон, я тоже плакал, много, пока никто не видел. Не железный же я! Но при родителях всегда стеснялся, не хотел выглядеть слабаком.

Я выполню то, что сестра просила: присмотрю за её сыном. Матвея мы забрали жить к себе, у нас с Дашей двое детей официально: сын и дочь. Верю, что у них будет светлое будущее, всё для этого сделаю.

Даша любит мальчика, в этом сложно обмануть. Она вообще категорична по характеру. Моя тигрица! Моя сильная женщина! Любит, значит, любит, ненавидит, значит, ненавидит, и больше никаких двойных смыслов.

Матвей стал спокойнее. Улыбчивый мальчишка, богатырь растёт, крепкий и здоровый. Сейчас кажется, что он всё время плакал тогда, потому что чувствовал — не нужен своей матери. Про отца и говорить нечего. Он нуждался в ней как всякий ребёнок.

Теперь сын редко плачет. Больше улыбается, и моя душа радуется. Удивительно, но поймал себя на мысли: я не вижу этого ублюдка в своём сыне. Как будто назло ему, Матвей только при рождении был на него похож, а сейчас всё больше на мою маму. Матвей израстётся и этот человек скоро совсем исчезнет из памяти нашей и Дашиной семьи.

Буквально два года назад, после смерти Насти я каждый день любой недели начинал с кофе и заканчивал кофе. Тогда я не спал нормально, а теперь, когда всё так изменилось, моя душа словно успокоилась, сплю крепко, и сны снятся только самые светлые. Один из недавних, где моя сестра Настя улыбается, кивает, словно говорит мне «Я в порядке, не переживай за меня, я счастлива».

Наша дочь родилась весной: а это новая жизнь, вера в лучшее. Вот и моя дочь стала для нас с Дашей надеждой на будущее, верой в лучшее, она мой предвестник жизни.

ЭПИЛОГ

— Быстрее бы прошла эта церемония, и всё, ты никуда от меня не денешься! ­ — игриво смотрит на меня Максим.

— Прекрати, дурак! Все мысли только через штаны!

— И я буду брать тебя, когда захочу, как захочу и сколько захочу! –­смеётся и нежно целует в губы.