Пятнадцать псов - Андре Алексис
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Бенджи одолевали смешанные чувства. Он не привык к трамваям, их движение и шум приводили его в замешательство. (Последний раз он ездил на трамвае много лет назад со своей хозяйкой, и та поездка ему совсем не понравилась.) Но сейчас рядом с ним был старик: необычное соседство, но вроде бы весьма доброжелательное, а если Бенджи что и знал, так это то, что на доброте можно сыграть. К тому же окно чуть-чуть, но все же отвлекало его от тревожных мыслей. Оно было приоткрыто так, что он мог высунуть морду и вобрать в себя разнообразные запахи Квин-стрит: от затхлости Паркдейла – мимо моста, воняющего так, словно он был сделан из голубиного дерьма, мимо травы и пропитанных мочой столбов, мимо бутиков, пахнущих пылью, духами, новыми тканями, – обратно в старые кварталы, к сумахам и кленам, к вечно манящему озеру с ароматами земли и рыбы. Все это опьяняло настолько, что очнулся Бенджи только в Лесливилле и понял: старика рядом больше нет, он исчез бог знает когда.
Хотя трамвай не был забит битком, кто-то, должно быть, пожаловался на присутствие Бенджи, потому что на Вудбайне, сразу за местом, пропахшим человеческим дерьмом (интересный, сложный запах, но с примесью чего-то, что напомнило биглю о саде смерти), к нему подошел водитель трамвая.
– Чья это собака? – спросил он у пассажиров.
Тон его дружелюбным не был.
Бенджи спрыгнул с сиденья прежде, чем водитель успел его схватить. Он ринулся к распахнутым дверям и скатился по ступенькам вниз прямо в новую, по сути, страну: неизвестную, немного пугающую. Миновав заправку, он двинулся на юг, инстинктивно направляясь к озеру.
Вскоре он дошел до пляжа. Деревья все еще стояли голые, но на них уже показались готовые проклюнуться лимонно-зеленые почки. В это время года особенно ни одна собака не могла с собой совладать: очень хотелось кусаться. Как будто у зубов существовали собственные желания. Подобрав гибкую, крепкую ветку, Бенджи бесцельно потрусил вдоль берега по холодному и жесткому песку.
Из пятнадцати псов, в чьи судьбы вмешался Аполлон, Бенджи лучше всех адаптировался к новому образу мышления. От природы эгоистичный, он использовал интеллект почти исключительно для удовлетворения своих желаний, потребностей и прихотей. Его нечасто беспокоили бессмысленные рассуждения. Но порой его разум словно обретал самостоятельность. Теперь, например, глядя на простирающуюся водную гладь, Бенджи недоумевал: зачем она здесь? Почему эта голубоватая не-земля должна тут быть? И где она заканчивается?
Эти мысли напомнили ему об исчезнувшем псе:
Шуршит листва, как будто мыши,
И птицы роются в земле.
Гниение деревьев – верный признак:
Зима, кстати, уже не за горами.
Но очень скоро Бенджи переключился на другие, более важные мысли. Что он будет есть и где будет ночевать? Если люди здесь (рядом с этой полосой бесконечной воды) хоть сколько-нибудь были похожи на живущих около Хай-парка, он бы обязательно нашел кого-нибудь, кто позаботится о нем. Закусив ветку покрепче, бигль продолжил путь вдоль пляжа, направляясь на восток.
Довольный, Бенджи был слишком рассеян, чтобы заметить осторожно приближавшуюся дворнягу. К тому моменту, как он увидел собаку, – и его захлестнула паника, потому что он не мог сразу понять ее намерений, – дворняга уже напрыгивала на него, обнюхивая ему анус и гениталии, заходясь лаем, как будто вот-вот умрет от удовольствия.
– Ты тот маленький пес из моей стаи! – воскликнула дворняжка, безумно виляя хвостом.
По этим словам, произнесенным на языке, который мог понять только кто-то из пятнадцати псов, Бенджи узнал исчезнувшего товарища. Так и есть, это был Принц. («Как непредсказуема жизнь, – подумал Бенджи. – Я как раз его вспоминал».)
– Пропавший пес, где ты был? – спросил Бенджи.
– Он помнит! – заревел Принц. – Ты помнишь наш язык!
От радости, которую он был не в силах выразить словами, Принц забегал вокруг бигля кругами, высунув язык. Он как будто гнался за восторгом, который его же и подпитывал. Бенджи, конечно, понимал, что значила эта беготня, но восторгов Принца не разделял. У него за плечами было плохо кончившееся сожительство с Мэжнуном, а до этого – со стаей, которую он убил. Тот факт, что Принц принадлежал к этой почти вымершей компании, Бенджи совсем не радовал.
– Пес, – сказал он, – хватит бегать.
– Я так долго был в изгнании, – воскликнул Принц, – думал, что уже позабыл наш язык.
– Наш язык не важен, – заметил Бенджи. – Знание человеческого языка – вот что имеет значение.
– Человеческого языка? – переспросил Принц. – Да это же просто шум. Ты на нем говоришь?
– Да. Могу научить тебя тому, что знаю сам, если хочешь.
– Ну разве что пару слов, если настаиваешь, – без особого энтузиазма ответил Принц.
Бенджи подошел к озеру, вдыхая его запах. Какой смысл учить дворнягу, подумал он, если пес так цеплялся за свое невежество.
– Где ты был? – спросил бигль.
Принц много где побывал с тех пор, как они виделись последний раз, но ни одно из этих мест не обрело для него того значения, как роща в Хай-парке, из которой он сбежал, – дом его стаи.
– Что случилось с остальными псами? – спросил Принц.
Без особых эмоций Бенджи выдал ему сильно урезанную версию произошедшего. Все остальные мертвы, сообщил он, отравлены неизвестной рукой. Сам он чудом спасся. Вот в такой форме – жесткой, без упоминания здравствующего Мэжнуна – Принц узнал об исчезновении стаи.
О, каково это было за считаные мгновения пережить целую гамму чувств – от радости до отчаяния! Принц сел и застонал. Исторгаемые им звуки были таким безудержным выражением горя, что даже люди вдалеке остановились, прислушиваясь.
– Мы последние из стаи, – промолвил Принц.
– Да, – ответил Бенджи. – Все это очень печально. Но расскажи мне, что же случилось с тобой.
Бенджи не интересовала судьба Принца. Все, что он хотел знать, – это выучил ли Принц что-нибудь полезное. Пес, болтливый по натуре, отвечал биглю как мог. Но опустошенный внезапной потерей почти всех, кто говорил на его языке, мыслями Принц был далеко.
Последовав за Гермесом прочь из рощи, Принц начал, сам того не подозревая, долгий путь на восток. Он не хотел бросать стаю или терять то, что так много для него значило – новый язык. Он думал остаться в парке, избегая остальных псов, пока не пройдет какое-то время и
