Варвары. Древние германцы. Быт, Религия, Культура - Малькольм Тодд

Характер Одина чрезвычайно сложен. С одной стороны он происходит от гигантов, а с другой — от Бури, сына изначальной коровы. Один владел величайшей мудростью, прежде всего той мудростью, которая обычно была скрыта от людей, и был хорошо знаком с магией. Он мог творить людей, а может быть, и другие живые существа; людей он одарил рунами и искусством поэзии. Но прежде всего Один был богом войны и раздора, повелителем битв и павших в сражениях. Немногих богов столь часто изображали в человеческом облике. Один был старым (как и подобало главному богу и отцу человечества), одноглазым, седобородым и высоким. Нередко он носил широкополую шляпу. Несмотря на то что именно он дал людям поэзию и дар письма, в Одине всегда есть что-то мрачное и зловещее. Его магия внушала панический страх его врагам, так что все их оружие становилось бесполезным. Его собственных воинов могло охватывать мистическое бешенство, бешенство берсерков,[12] которое заставляло их сражаться со свирепостью диких зверей, однако не всегда Один защищал всех, кто служил ему. Особенно любил он сеять вражду между родичами. Один был не только повелителем битв, но и величайшим обманщиком. В фигуре Одина люди видели весь ужас и тщету войны; ничто в нем не напоминало идеального воина, отважного и благородного.

Наряду с Тивазом и Воданом, германцы почитали еще и третьего бога войны — Донара, Тора или Тунара. Многие северные германцы в позднейший языческий период считали его самым благородным и могущественным богом, и его влияние, судя по всему, значительно возросло после окончания периода Великого переселения народов. Первоначально Тунар был богом сил природы, и его постоянный спутник — молот Мьеллнир — символизировал гром, наиболее величественное природное явление. Однако, кроме погоды, Тунар отвечал и за многое другое. Он был мужественным воином, путешественником, обжорой, но при этом и великим мудрецом, хитрым божеством, которое могло менять облик для достижения своих целей. В каких-то отношениях Тунар напоминал греческого Геракла, однако еще больше он похож на индийского бога Индру. Это заставило ученых полагать, что Индра и Тунар происходят от одного и того же индоевропейского предка.

Древнейшая история культа Тунара довольно темна. Тацит говорит о том, что германцы в I в. н. э. почитали бога, которого он называет Гераклом. Воины, шедшие в битву, восхваляли его, как сильнейшего из людей. Это очень похоже на Тунара, и один-два эпитета, приписанные «Геркулесу» на римских надписях в долине Рейна, например Неrcules Magasanus на нижнем Рейне и Неrcules Saxsanus во многих каменных рудниках на среднем Рейне, говорят о существовании местных германских культов божества, которое напоминало Геракла своей мощью и выносливостью. В то же время средневековые писатели, как правило, отождествляли Тунара с Юпитером, богом неба и грозы; эта ассоциация больше соответствует первоначальным функциям германского божества.

БОГИ ПЛОДОРОДИЯ

Вполне естественно, что культы, связанные с плодородием, пользовались значительным влиянием среди нижних слоев германского общества. Есть множество данных о том, что эти дающие жизнь силы внушали почтение не одним крестьянам. Как и следовало ожидать, различные символы плодородия фигурируют на каменных рисунках бронзового века в Скандинавии, хотя, конечно, до римского периода никаких деталей этого культа мы не знаем. В I в. н. э. Тацит говорит нам, что семь племен, обитавших на датском полуострове и в Шлезвиг-Гольштейне, почитали женское божество по имени Нерта; римские авторы отождествляли ее с Матерью-Землей. Она могла влиять на дела людей, и иногда — возможно, ежегодно — богиня посещала своих почитателей, прибывая на колеснице и принося плодородие людям и полям. Однако люди никогда не могли видеть ее (или ее изображение), и никто, кроме жреца, не мог заглянуть внутрь ее священной повозки или даже прикоснуться к ней. Один он мог чувствовать присутствие божества. Эти и некоторые другие мистические элементы в культе Нерты напоминают ближневосточные и греко-римские культы плодородия. Во время визитов Нерты в мир людей прекращались войны; даже все железные предметы убирали подальше. В перерыве между путешествиями Нерта и ее повозка отправлялись в священную рощу на острове, и после каждой поездки происходило ритуальное омовение в озере изображения или символа богини, самой повозки и навеса над ней. Рабов, которые исполняли эту работу, после ее завершения топили в озере.

В болоте в Дейбьерге (Ютландия) были найдены две богато украшенные церемониальные повозки. Археологи часто связывали их с культовыми объездами вроде того, что был описан Тацитом. Нельзя пренебрегать и тем, что место их находки совершенно точно совпадает с областью, о которой Тацит говорит как о центре культа Нерты. Эти прекрасной работы колесницы были сделаны кельтскими ремесленниками, скорее всего, в Галлии, где-то за век до Рождества Христова. Их обнаружили в торфяном болоте разобранными. Можно полагать, что повозки, в конечном счете, принесли в жертву божеству, которому они служили.

Очень далеко от юго-восточной Дании мы встречаемся еще с одним божеством, путешествовавшим в повозке. Это происходило во времена преследований христиан среди готов в конце IV в. н. э. Готский вождь Атанарих приказал положить какого-то идола (греческий писатель, который ведет рассказ, называет его просто ксоаном) в повозку и обвезти вокруг заподозренных в том, что они христиане, причем эти люди должны были приносить идолу жертвы. Хотя нам не говорят, какое божество изображал этот ксоан, способ, каким изображение возили на повозке — кругами, весьма напоминает о том, как Нерта заботилась о плодородии полей и скота.

В период Великого переселения народов и позднее другое божество плодородия, на сей раз мужское, путешествовало по полям во время жатвы, принося с собой процветание и мир. Этим богом был Фрейр, сын Ньерда, само имя которого напоминает о Нерте. Снорри рассказывает, что Фрейр и его супруга Фрейя принадлежали к группе божественных существ, именовавшихся «ванами», которые в основном заведовали благополучием и плодородием людей и их мира. Некоторые аспекты культа Фрейра почти совпадают с тем, что нам известно о культе Нерты. В его храмы нельзя было вносить никакое оружие, а кровь, пролитая на земле, посвященной Фрейру, навлекала на преступника гнев божества. В одной из саг упоминается чрезвычайно плодородное поле, которое, судя по всему, принадлежало близлежащему храму Фрейра, и некоторые норвежские названия мест и полей, в которые входит имя Фрейра, также могут отмечать места его почитания. Брак и рождение детей также находились под покровительством этого бога.

Источники по позднему языческому периоду ясно показывают, что Фрейр был в то время в Северной Европе почитаемым божеством плодородия, однако мы не можем четко представить себе, как именно он занял столь заметное положение. В римский период и в эпоху Великого переселения народов почитались как женские, так и мужские божества плодородия. Некоторые ученые даже считали, что Ньерд и Нерта были супружеской парой, а Ньерд (и позднее — его сын Фрейр) стал играть в этой паре ведущую роль. Однако к определенному выводу специалисты еще не пришли. Лишь в одном не приходится сомневаться: в период Великого переселения народов и позднее ни одному женскому божеству, даже Фрейе, не удавалось поколебать позиции Фрейра.

Лошадь и кабан были тесно связаны с Фрейром и Фрейей. В священных местах Фрейра или близ них в Норвегии и Исландии держали лошадей. Некоторые из них становились пищей для бога; другие, возможно, должны были показывать сноровку и быстроту бега во время скачек на посвященных божеству праздниках. Кабан был тесно связан с плодородием и хтоническими[13] культами во многих культурах древней Европы, а в древней Германии он был как символом плодородия, так и знаменем, которое защищало воинов (см. с. 142).

Другим символом, который связывает Фрейра как с плодородием, так и с погребальными обрядами, был корабль. Символ корабля встречается еще на рисунках бронзового века, и он, подобно повозке Нерты, позднее использовался для того, чтобы возить бога изобилия по стране в определенные времена года. Процессии с кораблями в разных областях Скандинавии пережили осуждение средневековых клириков и оставались основой ритуалов благословения полей до сравнительно недавнего времени.

РЕЛИГИОЗНАЯ СКУЛЬПТУРА

Если принять одно из утверждений Тацита буквально, то мы вообще не могли бы ожидать найти религиозную скульптуру в Северной Европе. Согласно римским историкам, германцы считали, что изготовление антропоморфных изображений или статуй божества несовместимо с природой бога. Действительно, нет почти никаких следов каменных рельефов того времени, однако деревянные фигурные скульптуры до некоторой степени заполняют этот пробел. Дошедшие до нас образцы этих деревянных фигур пришли из торфяных болот, и во всех случаях как сам их характер, так и обстоятельства их находки говорят о том, что это предметы религиозного культа. Едва ли их можно назвать произведениями искусства. Большинство из них сработаны очень грубо, и нет никаких признаков того, что их изготовлением занимались ремесленники-специалисты. Наиболее поразительная находка — это пара фигур, мужская и женская, из Браака (Гольштейн). Каждая из них — почти три метра в высоту. Они лежали в торфе рядом с толстым слоем пепла и разбитой керамики — остатками каких-то ритуальных действий. Еще одна небольшая, но, тем не менее, впечатляющая статуэтка — фигура мужчины из Поссендорфа (Тюрингия) высотой в 90 сантиметров. Одна его рука поднята высоко над головой. Рядом с фигурой стояли бронзовый котел и семь керамических сосудов, а несколько дальше лежал скелет мужчины — возможно, принесенного в жертву божеству.