Две свадьбы и одни похороны - Дмитрий Старицкий

Не нанимались мы стойко переносить все тяготы воинской службы. К тому же пластмассу мыть в холодной воде гораздо легче, чем алюминий. До сих пор как вспомню «торпедный цех имени старшего матроса Бирмана» на флотском камбузе, так на руках вновь осклизлость холодного жира ощущается. А ведь полтора десятка лет прошло с тех пор. Однако ж…

Пока ходил по помосту, периодически нагибаясь и рассматривая разнообразные предметы под пояснения Ингеборге, заметил, что троих девчат не хватает. Альфии, Були и Анфисы.

Ингеборге, на правах всеобщей мамы гарема, тут же их покрыла, пожав плечами, — не знаю, мол, где они. Но выдал лодырниц их заливистый смех из-за автобуса.

Скрытые от меня «путанабусом» девчонки обступили какого-то смазливого чернявого перца лет двадцати пяти, тюрко-славянской внешности, который вполне профессионально ездил им по ушам.

Подхватив с тюка лыжную палку, которой позавчера убил албанца, подошел к ним и с оттягом хлестанул ею по красивой Алькиной заднице.

Альфия тут же подпрыгнула, взвизгнув на высокой реверберирующей ноте. И тут же выругалась:

— О-о-ой! Мля… Охренели все тут!

— Ты что тут делаешь? — окрысился я на нее тоном училки начальных классов, когда она развернулась. — Работы нету? Марш вещи собирать, гулена. И чтоб мне там без сачка пахала как пчелка. Тебе тоже по заднице? — повернулся к Бульке.

Айзатуллина тут же сложила ладони между грудей и, в своем репертуаре, с показной покорностью ответила с полупоклоном:

— Не нужно, мой господин, я все осознала. Больше такое не повторится.

И моментально слиняла от греха подальше.

А Анфиса все это время стояла на месте и тупила, глядя на экзекуцию подруг.

— А тебе отдельное приглашение требуется? Или немедленная порка?

— Нет, — вскрикнула та, очнувшись, и моментом убралась из поля зрения.

Проводил ее глазами и круто повернулся к мужику.

— Кто, куда, зачем?

— Не понял? — ответил тот по-русски, скривив улыбку, которая до того сияла на его довольной морде в предвкушении склеивания красивых девиц.

Вот еще один тормоз на мою шею.

— Что тут тебе надо, мальчик? — это я ему уже с наездом сказал. Этак сверху вниз, хотя мы вроде бы одинаковые по росту.

— А ты кто такой? Какого хрена всех разогнал? — возмутился тот в свою очередь.

— Борзеешь, паря, — поддал я некоторой блатной мерзоты в голосе, по неуловимым признакам ощущая, что передо мной явный новичок на Новой Земле. Только-только из Ворот вылупился. — Ты сейчас нарушил один из самых строгих обычаев Новой Земли: на чужих баб рот не разевать. Чревато это. Особенно для такого шныря, как ты.

— И что ты мне сделаешь? — набычился тот в свою очередь, сжав кулаки. — Морду мне набьешь, что ли?

И хахакнул коротко.

Смелый парень. С характером. В другой обстановке, может быть, и подружились бы.

— Видишь эту палку? — резко сунул ему под нос острие бамбуковины. Да так, что тот отшатнулся непроизвольно. — Позавчера я ею уже одного такого придурка, как ты, убил. Вот этой палочкой взял и проткнул печень на хрен. И ничего мне за это не было. Даже премия от Ордена обломилась в тысячу экю. Потому как воровать людей здесь — большой грех, который не отмаливается. В лучшем случае продадут тебя по решению суда в рабство конфедератам за киднеппинг.

— Какой киднеппинг? Ты че несешь? Стояли, ржали, анекдоты травили.

Ага… Уже оправдывается. Это хорошо.

Хотел его еще чем-нибудь припугнуть, но тут услышал за спиной спокойный голос Саркиса:

— Жора-джан, помощь требуется?

Саркис стоял в дверях кухни, держа в руках дорогое помповое ружье «бинелли»[101] с его характерными обводами цевья и приклада, сделанными из ценного корня ореха. Ствол двенадцатого калибра был направлен на парня.

— Блин! Да вы тут все придурки, что ли? — возмущенно выхрипел тот, не сводя ошарашенных глаз с черной глубины большого дула.

Неторопливо сделал пару шагов назад, лишь потом повернулся и, сохраняя достоинство, но быстрым шагом направился к домику, у которого стоял серебристый универсал «опель-астра» с закрепленным на крыше пластиковым аэродинамическим багажником на «рельсах». Точно, еще один беглец из дома. Неподготовленный. Линял сюда, в чем есть.

Подошел к Саркису, вынимая сигареты.

— Спасибо, друг, за поддержку. Иначе без хорошей драки не разошлись бы.

— Что ты так на него взъелся, ара? — упрекнул меня армянин, качая головой. — Стоял мальчик, понимаешь, девочек анекдотами развлекал. Культурно. Руки не распускал.

— Фрау Ширмер предупредила о подобных соглядатаях от банд, что могут втираться в доверие, — я прервался на прикуривание. — Во-вторых, это мои бабы. Я их ужинаю, я их и танцую.

И, задрав голову, выпустил длинную узкую струю дыма в белесые небеса нового мира.

— Вот со второго бы объяснения сразу и начинал, ара. Приревновал, да? — подмигнул карим глазом развеселившийся Саркис. — А то сразу, Ширмир-Мырмир… Она, конечно, баба здесь авторитетная, но не до такой же степени, чтоб моих постояльцев избивать.

— Приревновал, — нехотя согласился с ним на выдохе затяжки.

И тут же поменял неприятную для меня тему.

— Откуда у тебя такое шикарное ружье? На охоту тут вроде с пулеметом ходят.

— А-а-а… Это… — Саркис любовно погладил цевье «бинелли». — Когда сюда собирались, вербовщик нам сказал, что тут опасный мир и хищников много, вот мы и закупили с Арамом по полной программе всего самого лучшего, как на африканское сафари. А тут, ара… Сам видел. Вот и стоит оно у меня на кухне на случай, если кто нехороший полезет.

— А как же запрет на оружие в городе?

— Тут такая штука, ара, что налоговым резидентам города можно держать на рабочем месте оружие в целях самообороны. А вот выносить открыто на улицу уже нельзя. Ну ладно, — похлопал армянин меня по плечу, — сейчас буры придут и Арам — помогут погрузиться. И это, ара… Ты мимо российской Базы поедешь или только до «Америки»?

— Мимо поеду, мы до «Европы» собрались прокатиться, — посвятил его в свои планы.

— Арама прихватишь? — попросил. — Все быстрее ему будет, чем на поезде. Да и комфортней.

— Обязательно, — улыбнулся я. — Куда мы без Арама. С ним хоть до Одессы.

— Не-э… До Одессы не надо, — совершенно серьезно проговорил Саркис. — Он надолго бизнес бросать не может.

Расставшись с Саркисом, пошел на помост к девчатам. Собрал всех в кружок и выписал люлей.

Всем.

И кто с чужими мужиками кокетничал.

И кто честно на разборке вещей пахал.

Под конец разразился сентенцией о том, что порядочные девушки так не поступают.

— Кто девушка? Я?! — удивленно возмутилась Альфия. — Я давно не девушка, и совершенно не порядочная.

— Значит, после второго проступка пойдешь в Одессу пешком, — сказал уже устало: накатил адреналиновый отходняк. — Больше я к этому вопросу возвращаться не буду. Мало вас воровали? — это я уже всем рыкнул.

Альфия на этот раз промолчала.

Остальные тоже. Даже не было обычного бабского «а что такого?», «ничего же не было» и прочей подобной лабуды.

Только Антоненкова как бы посочувствовала:

— Тебе, командир, сейчас шила[102] бы принять кубиков с полста, перорально. Может, и орать бы прекратил.

Махнул рукой и ушел от них на край помоста, под арку, с которой уже почти облетели завядшие свадебные цветы. Встал спиной к девчатам и закурил.

Через пару минут меня сзади обняли ласковые руки.

Чей-то подбородок опустился на плечо.

И голос Ингеборге прошептал в ухо, щекоча:

— Что с тобой, сегодня, Жорик? Ты сегодня сам не свой. Какой-то неласковый, неженственный?

— Кто неженственный? Я неженственный?! — Сломанная сигарета полетела на гравий.

— Успокойся, Жора, успокойся, — погладили меня по бритой голове нежные ладони, — женственный, ты, женственный. Как скажешь, так и будет, милый.

— За что я тебя люблю, Инга, — улыбнулся я, не оборачиваясь, — так это за то, что всегда ты можешь настроение поднять.

— Не только настроение, милый. Ты только позови.

Тут прибежала Саркисова венгерка и принесла на маленьком медном подносике стопку виски и соленый огурец. Вот такие выверты англо-армяно-венгерской кухни. Значит, не только Галя видит со стороны, что мне сейчас срочно нужно что-то сосудорасширяющее, нервоуспокаивающее — в общем, спиртосодержащее… Микстура общеукрепляющая.

Перорально.

Потом пришли улыбающиеся щербатыми ртами буры и с ними Арам, блистающий безупречной стоматологией.

И мы стали грузиться.

Новая Земля. Территория Ордена, База по приему переселенцев и грузов «Западная Европа».

22 год, 30 число 5 месяца, вторник, 19:59.

Когда подъехали к европейской Базе, солнце уже прилично наклонилось к западу, но небо пока и не собиралось темнеть. Успели все же засветло. Это гут.