В руках Ирбиса - Елена Ласк
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– А с чем они? Вкус знакомый, не могу понять, что это? – Моника первая попробовала блюдо, не дождавшись, когда остальные начнут.
– С грибами.
Противный звук металлической вилки, упавшей на тарелку, разбавил угнетающую тишину. Моника застыла взглядом на тарелке, почти не дыша.
– С шампиньонами? – Поинтересовался у Стеллы, пока Моника медленно бледнела, а её руки начинали дрожать.
– Нет, с белыми.
– Жаль. – Констатировал, краем глаза заметив, что Моника расслабилась.
– У меня аллергия на шампиньоны. – Пояснила, отпив воды из стакана.
– Не волнуйся, их в начинке нет. – Распереживалась Стелла.
– Она вообще не любит грибы. Так что с блюдом дня ты сегодня попала в точку. – Напомнил, как много я знаю о Монике Абрамовой, но никакой ответной реакции не получил, а хотелось. Зверски.
– Не люблю, но это блюдо мне понравилось, у тебя очень вкусно получилось.
Вот же тварь лицемерная. Врёт крайне правдоподобно.
– А как ты познакомилась с доктором Клинским? Вы вместе работали? – Стелла решила разбавить вечер болтовнёй, окончательно отбив у Моники желание есть. Равиоли, которые она всё это время в себя усердно заталкивала, встали у неё поперёк горла.
– Кирилл общался с доктором Клинским гораздо больше меня. – Красиво отвела от себя удар. Молодец, нечего сказать.
– Неужели. Кирилл, почему ты не сказал, что вы знакомы?
– Наверно, потому что чуть его не убил. – Моника мучила последний равиоли в тарелке, кувыркая его вилкой, делая вид, что не она сейчас подала голос, взбесив меня до красной пелены перед глазами. И всё это спокойным равнодушным тоном о человеке, который её зашивал. Кстати, надо бы с ним побеседовать. Жаль Стелла в нём заинтересована, качественного разговора не получится. – Но специалист он действительно высококлассный. Я слышала о нём много хорошего от его коллеги, от которого похвалы не дождёшься. – Ответила Стелле, удостоив своей улыбки.
Когда-то я думал, что Клинский лучший в своём деле. Пока не привёз к нему Монику.
«– Что вы от меня хотите?
Я нашёл Клинского в его кабинете, когда тот собирался надраться. На столе стояла бутылка элитного алкоголя, похоже пить он собирался из горла, не закусывая. Он отставил бутылку в сторону, когда увидел меня. Не ждал. А я быстро оклемался после переливания, потому что мне не понравилось то, что я услышал перед тем, как отключился.
– Я хочу знать всё о её состоянии. – Сел напротив, голова немного кружилась, хотелось выпить, но нельзя, на случай если потребуется ещё одно переливание.
– Состояние тяжёлое. На данный момент мы сделали всё, что возможно. Она потеряла много крови, для её ослабленного организма это стало серьёзной нагрузкой.
– Что ещё?
– Больше о её состоянии мне нечего вам сказать.
– Я слышал болтовню медсестры.
– Алла не медсестра, а интерн.
– Плевать кто она! Что там с возможностью иметь детей?
– Её не будет.
Не выдержал, встал, схватив Клинского за его идиотский галстук, рассматривая равнодушную физиономию, ни единой эмоции.
– Алла говорила другое, что нужно оперировать.
– Нужно.
– Тогда почему ты этого не делаешь?
– Мы с трудом остановили кровотечение. Из-за вещества, которое ты ей ввёл, оно может начаться снова в любой момент. Она просто истечёт кровью и уже никакое переливание не поможет. Не знаю, каким чудом первое помогло, ты привёз почти труп.
– Сделаешь, сразу как ей станет лучше.
– Уже утром будет поздно что-либо делать.
– Делай эту чёртову операцию! Кровь снова перельёшь от меня. Если нужно будет привезут ещё.
– Она не переживёт операцию. Не факт, что выживет.
– Что значит не выживет? Ты сказал, что переливание помогло!
– Помогло. Её состояние стабильно тяжёлое.
Клинского я толкнул в его кресло. Всё что было на его столе полетело на пол с перевёрнутого мной стола. Доктор даже глазом не повёл, дожидаясь, когда я угомонюсь.
– Она нужна мне живой! – Предупредил, прежде чем отправиться к ней в палату.»
Смотрю сейчас на Монику, такая же бледная, как и в последний раз, когда я видел её в больнице перед тем, как мне сообщили, что пока я отлучился и вырубился дома на целые сутки, ей стало хуже. И чего она такая бледная? Отец её в темноте что ли держит? Румянец на щеках и тот фальшивый. И когда она уже наконец доест последний равиоли, который весь измучила.
– Ника, если не нравится, можешь не есть, я не обижусь. – Не один я заметил, что с Моникой что-то не то. Странная она какая-то. Стелла смотрела на свою новую подругу, пока та никак не реагировала.
– Да нет, мне действительно нравится. – Ника с натянутой улыбкой проглотила последний равиоли, поморщившись. – Я подожду Виктора у бассейна, если можно. – Подняла взгляд на Стеллу, та к этому моменту совсем сникла. Никогда ещё её такой не видел.
– Конечно.
Ника стразу поднялась, и снова пошатнулась. Да что с ней такое? Хотя, какое мне дело. Проводил её взглядом, почувствовав недовольство, когда она скрылась из виду.
– Когда она позвонила отцу? – Поинтересовался, чтобы знать сколько у меня есть времени и для чего: нужно было либо уезжать, чтобы не беспокоить больше хозяев этого дома и не доставлять им неудобств, либо уезжать уже поздно и нужно подготовиться к разговору.
– Она не звонила. – Клим тоже доел свою порцию, откинувшись на спинку стула, поцеловав руку жены, успокаивая её.
– Откуда ты знаешь?
– Знаю. – Протокольный ответ на все случаи жизни. Только так он обычно общается с подчинёнными или теми, с кем не хочет вести разговоры.
– Тогда откуда она знает, что он уже едет?
– Она знает только то, что он должен приехать, потому что его люди докладывают ему о Нике каждые двадцать минут, которые уже давно прошли.
– Сколько у меня есть времени?
– Думаю, минут пять.
Глава 18
*Ника*.
Когда Стелла предложила остаться, я решила, что выдержу, что это лучше трусливого бегства. Мы не наедине, Кирилл уважает хозяев этого дома, и мне нужно было совсем немного потерпеть. Я чётко осознавала, что здесь Ирбис ничего мне не сделает и держалась благодаря этой мысли, а ещё мысли о том, что я в своём уме, у меня нет галлюцинаций, и с памятью всё лучше, чем в порядке. Я запомнила этот шрам, которого не было на его лице во время знакомства с Никой Абрамовой, который был как трещина на поверхности зеркала, когда уже Ника Разумовская смотрела на его отражение. Только ещё я помнила напряжение в теле от его прикосновений и взгляд, такой же обманчиво спокойный, демонстративно равнодушный, ранящий своим пренебрежением к нашему прошлому.
Когда Стелла увела Кирилла в детскую, я сразу сбежала в ванную комнату под недоверчивым взглядом Клима. Мою голову заполонили воспоминания, что замигали яркими вспышками перед глазами, все вперемешку, будто я увидела всё со стороны: нашу первую встречу, его наглый поцелуй со вкусом текилы, первый взгляд, который должен
