Хозяйка графских развалин (СИ) - Черная Мстислава

Наблюдая за ними, я невольно упускаю момент, когда рыжуха гибкой змейкой огибает стол и оказывается за моей спиной. Ощутив её объятия, я невольно вздрагиваю. Её приторно-сладкая улыбка отвратительна. Я делаю шаг в сторону. Вроде бы я поворачиваюсь к рыжухе лицом, но на самом деле я просто выкручиваюсь из её объятий.

— Даниэлла, — улыбается она, — а мы с тобой посекретничаем по-женски. Я так беспокоюсь за тебя.

— Но я тоже хочу в порт! Пожалуйста! — я догадываюсь, что мой порыв верх неприличия, но будем считать, что среди своих, по-семейному, можно.

Я буквально повисаю у Гарета на шее, заглядываю в его голубые как небо глаза снизу вверх. Я представляю себя милой котейкой, раз уж у меня пошла “животная” тема в ассоциациях. Я стараюсь смотреть просяще и выглядеть милой-милой, чтобы от заряда милоты Гарет простоне могу устоять.

— Ты что несёшь?! Порт не место для приличной девушки, тем более для леди! Что подумают, если увидят тебя? Как ты можешь ставить под угрозу репутацию его сиятельства?

Было бы, чему угрожать.

Гарет в опале, от него отвернулись все. Так зачем переживать о мнении посторонних? Даже если я станцую на палубе голой, хуже не будет.

Что за дичь в моей голове?

К счастью, я прежде всего жена Гарета, а уже потом дочь купца. Подчиняться отцовским приказам не обязана. И пока Гарет не отказал, у меня есть шанс.

Не отпуская, я лишь поворачиваю голову:

— Подумают, что графиня проверяет хозяйство, как и положено супруге главы рода. Я же не одна иду, а буду всё время рядом с его сиятельством. Пожалуйста… — тяну я хнычуще.

Лишь бы не переборщить.

Не надо, чтобы каприз не обученной правилам этикета, но лёгкой, весёлой и искренней новобрачной, превратился в истерику ребёнка, которого в опасное место точно не возьмут.

— Неслыханная дерзость! — закипает Медведь.

Я усиленно поднимаю ресницами ветер. Ну же, Гарет, защити меня от отца, поддержи, если уж на то пошло, леди против купца.

Неприятно играть настолько театрально-вычурно, откровенно манипулировать, но иного решения на ум не пришло.

— Хорошо, — сдаётся Гарет.

Он снимает мои руки с шеи, но не сбрасывает, а подносит к губам и неожиданно чувственно целует. Его шероховатые губы касаются обнажённой кожи в том месте, где петелька обнимает палец, чтобы удержать рукав.

Петелька впивается, и Гарет словно забирает ощущения, заменяет иными.

У меня мурашки от его нежности и от полыхающего пожара, который я вижу в его глазах.

— Граф, воля ваша, — кривится Медведь. — Но стоит ли? Уж простите за прямоту, дочка одета не для порта.

Зло берёт.

Прежде всего я не для ледяного побережья одета, но давеча Медведя ничего не смущало.

Что же, батюшка подставился.

— Так я сменю. У меня столько дневных нарядов…

— Все наряды давно упакованы по сундукам и отправлены на корабль. Ничего не выйдет.

— Граф, платья, которые дочка уже носила, я отправляю как дополнение к приданому, ни в коем случае не в счёт десятой части.

— Вы великодушны, дорогой тесть.

Не знаю, где порт, но вряд ли богатый купец — а купец, сумевший пристроить дочь за графа богат по определению — живёт близко к матросским кварталам и рыбному рынку. Посылать за платьями не вариант. Проще послать до ближайшей лавки готовых нарядов, но… Медведь платить откажется, а Гарету нечем.

Задачка, однако.

Пока я думаю, что надеть, Медведь жестом приглашает Гарета на выход. Надо полагать, экипаж уже подан, и у меня нет времени на поиски.

Ну и ладно!

Избежав новой хватки рыжухи, я догоняю мужчин и повисаю у Гарета на руке, обхватываю выше локтя и вцепляюсь с такой силой, что ему придётся постараться, чтобы меня стряхнуть. Гарет же не будет этого делать, правда?

Взгляд у Гарета затравленный. Видимо, стряхнуть хочет, но кодекс джентльмена не позволяет. А я ещё и боком к нему прижимаюсь, чем окончательно дезориентирую. И Гарет поддаётся, кивает. На его губах даже лёгкая улыбка появляется, только вот в глазах непонятная мне горечь. Он чувствует себя бессильным?

У графа сегодня тяжёлая первая половина дня. Надеюсь, вторая будет веселее, и мы развеемся.

Медведь прожигает меня взглядом, однако вслух ничего не говорит, и я отвечаю улыбкой, наивно хлопаю ресничками, и Медведь отворачивается. Я же краем глаза слежу за рыжухой, которая следует за нами на небольшом расстоянии. Зуб даю, она думает, как оставить меня дома.

Мы спускаемся на первый этаж, пересекаем холл. В своих предположениях я оказалась права — снаружи уже ждёт экипаж. Приземистый серый в светлых пятнах конёк нетерпеливо переступает с ноги на ногу.

Кучер распахивает дверцу и угодливо переламывается в поклоне:

— Граф Оттонский, господин Пегкер, — приветствует он.

Я наконец-то слышу полный титул мужа. Уже ради этого стоило пойти. Ладно-ладно, я могла просто спросить у Гарета, но мне почему-то не приходило в голову поинтересоваться фамилией. Только “Оттонский” ведь не фамилия? Из того, что мне удаётся вспомнить, титул даётся по названию земель.

Надо разобраться. Когда-нибудь. Потому что в приоритете приданое.

Раз Медведь готов показать содержимое загруженных на корабль сундуков — он же готов? — значит, с ними всё в порядке, там действительно вещи и золото. Проблема в том, что я не представляю сколько именно там золота. Килограмм? Десять килограммов? Центнер?

— Хм? — Гарет прожигает кучера взглядом, и Медведь, сунувшись было вперёд, отступает.

Кучер теряется. Ему требуется несколько секунд, чтобы сообразить, в чём проблема, и исправиться:

— Графиня Оттонская, конечно! Простите, графиня. Я по привычке…

— Следующий раз будь внимательнее, — улыбаюсь я.

Гарет подаёт мне руку, помогая забраться внутрь и сесть лицом по ходу движения. Сам садится справа от меня, и Медведю остаётся сиденье лицом против хода движения. Довольным он не выглядит, а вот надутым от важности — да.

Не удивлюсь, если мы как бы случайно с кем-нибудь встретимся, надо же Медведю похвастаться новым родством. Такую встречу можно использовать…

Я прилипаю к окну с откровенным любопытством.

Мне так интересно! Я ведь совершенно не представляю какая она, столица империи.

Пока что мы едем через жилой квартал. Двухэтажные и очень редко трёхэтажные дома окружены садами, отчего улица кажется скрытой безразмерным густо-зелёным пологом. На глаза попадается фонтан — струя воды бьёт в небо из открытой пасти вставшей на хвост рыбы. Экипаж выворачивает на проспект, и жилые дома сменяются магазинами и конторами, всюду вывески, витрины, афиши.

Я высматриваю, где можно приобрести одежду, продовольствие. Да, я понимаю, что на одном из центральных проспектов дорого, дороже, чем на окраинном рынке и в комисионке, но пока что я хочу составить общее представление. Про то, что через арку много не протащить, я тоже помню.

Одна из надписей привлекает моё внимание.

Приятно, что с чтением у меня проблем нет…

— Магическая лавка? — за разъяснением я оборачиваюсь к Гарету.

У меня первая ассоциация — чистой воды шарлатанство и мошенничество. Но… я видела магию собственными глазами. Я видела, как на коже расцветает волшебная татуировка, как демонические путы оплетают Гарета, как зеркало соединяет две точки пространства, в конце концов.

Если лавка продаёт настоящую магию, я бы хотела зайти.

— Вы хотите присмотреть себе какой-то артефакт, моя леди?

— Мы едем в порт, — слегка грубовато обрывает мой порыв Медведь.

Я лишь покладисто киваю — что делать в лавке без денег? Шанс повесить покупку на батюшку видится мне сомнительным. Нет уж, я не тороплюсь, всему своё время. Пока что время глазеть в окно.

Медведь заводит пустой разговор о природе и погоде, делится последними сплетнями. Я стараюсь вслушиваться, хоть почти всё, что он говорит, мне не понятно, основную идею я вылавливаю — батюшка предвкушает сокращение налоговой ставки, которую получает как родственник титулованного аристократа.