Елена Прекрасная (СИ) - Волгина Надежда

Когда Макар закончил свой рассказ, я вовсю боролась со слезами. Мне было жалко его, и я отчетливо чувствовала, каким он тогда был несчастным.

- А знаешь, ты первая, кому я это все рассказал, - невесело усмехнулся Макар. – Никто из моих русских друзей не знает эту историю. Не знает ее и Генка.

Я, конечно, была польщена, но предпочла промолчать, лишь важно кивнула.

- Тогда она умрет вместе со мной, - на всякий случай добавила.

- А вот этого не надо, - с улыбкой проговорил Макар. – Тебе я точно не дам умереть.

От последней его фразы отчего-то по коже моей побежали мурашки. А может, от его взгляда – я плохо разобралась.

В дурака мы с ним играли еще долго. Надо ли говорить, что почти все желания Макара так или иначе сводились к поцелуям. В какой-то момент я даже поймала себя на мысли, что могла бы пойти с ним и дальше. Эта же мысль и напугала меня как не знаю что. Только этого мне и не хватает – увлечься им! Нет уж – пусть все остается в рамках роли.

Я ему со своей стороны чего только не загадывала и выяснила для себя несколько интересных факторов о нем. Оказывается, Макар виртуозно играл на фортепиано и исполнял романсы чуть ли не голосом Шаляпина. А еще он в молодости писал стихи, и парочка мне очень даже понравилась. Отправляясь в собственные покои, чтобы унестись во власть блаженного сна, я размышляла на тему, что мое отношение к Макару меняется слишком стремительно, что с каждым часом, даже не днем, он мне нравится все сильнее. Я даже перестала замечать его внешнее уродство. И собственный настрой мне очень даже не нравился. Еще не хватает в него влюбиться!

Глава 11

А между тем к нам семимильными шагами приближался Новый год.

Макар торжественно сообщил мне, что двадцать восьмого декабря его фирма закатывает грандиозный корпоратив, на котором я должна быть почетной гостьей и его девушкой. На вопрос, что мне делать на корпоративе, где все друг друга знают по работе, он ответил, что так надо и он так хочет. Спорить не стала, но в душе не согласилась с ним.

Еще Макар нанял дипломированного дизайнера интерьера, чтобы тот украсил его дом к предстоящему празднику. Обнаружила я это проснувшись утром и застав в холле первого этажа незнакомого мужчину среди вороха коробок.

- А вы кто? – от растерянности и неожиданности проявила я несвойственное мне любопытство.

- Дизайнер по интерьерам, фирма «Стилус», - важно представился мужчина лет пятидесяти, с пивным брюшком, меньше всего похожий на представителей этой творческой профессии.

- Да? А вы собираетесь менять тут интерьер?

Интересно, зачем? По-моему, в доме Макара все устроено по высшему разряду и с большим вкусом. Я бы даже ничего добавлять не стала, как и убирать.

- Лишь одену его в праздничное убранство, - широко улыбнулся дизайнер и достал из одной коробки яркую гирлянду.

- Да? Как интересно…

С какой это стати мне вдруг стало обидно, что Макар не посоветовался со мной? Мне-то какое дело до того, что он там планирует изменить в своем доме? Я ведь всего лишь гостья, да к тому же фиктивная – так сказать, лицо, наделенное определенными полномочиями исполнять роль его девушки. И все равно, неприятно, как будто меня предали.

Успокоиться я так и не смогла – все время пока пузатый дизайнер был занят декором дома, я бродила за ним по пятам и вставляла свои веские пять копеек. Не то чтобы мне не нравилось, как он украшает жилище Макара, но в некоторых местах я бы все сделала иначе, о чем я ему и сообщала. Дядечка меня внимательно выслушивал, вежливо кивал головой и все делал по-своему, противный. Но в итоге, дом засверкал, как огромная елка, а сама большая искусственная елка выросла посреди холла и стала главным украшением дома.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Устала я, наверное, больше дизайнера за весь-то день. И когда он неизменно вежливо попрощался со мной и покинул дом Макара, я без сил упала на диван и принялась рассматривать елку. Ну ладно, не рассматривать, а любоваться. Нужно уметь отдавать должное чужому таланту и признавать свою неправоту – новогодний дизайн оказался на высоте, и дом, действительно, сказочно преобразился. В душе плескалось что-то сентиментально-теплое и очень уютное. Хотелось праздника и новых впечатлений. А еще чего-то очень необычного и волнительного. И я не помню, когда в последний раз была в таком настроении, даже перед этим замечательным праздником, который любила больше всего.

Я так и сидела в холле, погруженная в мечтательную нирвану, когда с работы вернулся Макар. Как всегда, при костюме и галстуке, который он, правда, сразу же стянул с шеи. Никак не могла привыкнуть к тому, что этот мужчина всегда казался мне разным. В Москве, когда гостил в моей квартире, он больше напоминал братка из лихих девяностых. Вечером, в своем доме, когда, например, мы с ним играли в карты (воспоминания об этом вечере заставляли меня неизменно краснеть), он выглядел по-домашнему простым. А вот в такие моменты его вид внушал невольное уважение своей торжественностью и значимостью. Этому мужчине шла любая одежда, и в этом я тоже должна была себе признаться.

- Как дела, малыш? – уже привычно для меня поинтересовался Макар.

С удивлением обнаружила, что такое обращение из его уст мне нравится. В его присутствии я, действительно, чувствовала себя маленькой и несмышлёной. Не то чтобы он подавлял меня интеллектом, нет. В этом вопросе я справедливо считала, что могу дать фору многим. Но Макар был очень умным, и не признавать этого я не могла. А еще он старше меня, и порой я это отчетливо чувствовала, хоть и не считала разницу в возрасте шокирующе-большой. Да и вообще, с чего это я задумалась о разнице в возрасте, если наше знакомство носит временный характер? Об этом мне тоже нужно будет поразмышлять на досуге.

- Празднично, - невольно улыбнулась я и посмотрела на елку, которую уже успела изучить вдоль и поперек.

- Нравится? – опустился Макар рядом со мной на диване и тоже посмотрел на яркое и светящееся дерево.

- Нравится, - вынуждена была признаться я.

- Тогда ты захочешь поблагодарить меня? – с улыбкой посмотрел он на меня и придвинулся ближе.

Отчего-то тело бросило в жар, и щеки мои моментально запылали. На что это он намекает?

- За что? – спросила, чувствуя, как плохо слушаются меня голосовые связки, как немного подрагивает голос.

Макар сидел очень близко, и с такого расстояния я еще отчетливее понимала, насколько он силен не только внешне, но и внутренне. Та энергия, что исходила сейчас от него, улавливалась на интуитивном уровне и немного пугала. Вернее, даже не пугала, а рождала приятную оторопь.

- Ну… все это я сделал для тебя, - обвел он глазами холл. – Чтобы моей принцессе приятно было находится в ее сказочном замке.

Почему-то слух выцепил слово «ее». И отчего-то стало грустно – ведь все это никогда не станет моим. Как и мужчина, сидящий рядом.

- И какой благодарности ты ждешь? – тихо спросила, пытаясь побороть легкую грусть.

- Ничего особенного, малыш…

Макар протянул руку и взял в плен мою ладонь. А потом легонько потянул на себя. Упорствовать не стала и позволила ему усадить себя на колени. Руки его тут же переместились на мою талию, несильно сжимая ту. А глаза вдруг оказались пугающе близко, что аж захотелось зажмуриться. Да и собственная реакция на этого мужчину меня немного напугала – я вдруг поняла, что ужасно соскучилась по нему за целый день, и ужасно рада его видеть.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

- Поцелуй, о котором я мечтал весь день, - прошептал он мне в губы, прежде чем накрыть их своими.

Даже поцелуй Макара показался мне сегодня каким-то особенным. Более откровенным, что ли, и глубоким. Я буквально растворилась в нем. А руки его ласкали мою спину. Сама же я не могла побороть желание прижаться к его широкой и сильной груди, почувствовать его надежную защиту. И мне не хотелось думать ни о чем, в этот момент я гнала прочь все предрассудки. Мне просто было безумно приятно в объятьях этого мужчины, и я с радостью и не меньшей страстью отвечала на его поцелуй, отбросив все посторонние страхи. И поцелуй наш на этот раз длился гораздо дольше, чем все, что были раньше. Но и он закончился, а Макар вдруг спросил, продолжая прижимать меня к себе и зарываясь лицом в мои волосы: