Дрожь в основании ада - Дэвид Вебер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он все еще говорил, когда эти горящие фитили достигли места назначения. Они были нарезаны не идеально равными, что означало, что ракеты не сработали идеально синхронно, но это не имело значения.
Несмотря ни на что, Аллейн Мейгвейр отшатнулся на целых три шага назад, когда массивные фургоны, казалось, взорвались. Только на самом деле они делали нечто иное. Это был не взрыв, это было извержение, и его глаза расширились, когда две с лишним тысячи ракет с визгом вылетели из своих пусковых ячеек с частотой три на секцию фургона каждые полсекунды. Весь массированный залп был произведен менее чем за девятнадцать секунд.
Эти девятнадцать секунд были самыми долгими девятнадцатью секундами, которые когда-либо испытывал Аллейн Мейгвейр. Ракеты взвились в воздух с ужасным пронзительным визгом, словно тысяча демонов разорвала цепи ада. Они поднялись в невероятном столбе дыма — и, без сомнения, пара — на хвостах пламени, которые подняли еще больше дыма, покрывающего небо удушающим пологом. Маленький уголок его сознания понимал, что любые драконы, если бы они все еще были привязаны к этим фургонам, были бы убиты почти мгновенно, но это было далекое мысленное отражение, когда он смотрел на эти ужасающие ракеты. Они поднимались дугой вверх, слегка раздвигаясь по ходу движения, с воем проносились по небесам, поднимаясь все выше и выше. Затем они достигли вершины своей дуги, резко упали вниз на землю и приземлились с ужасным, отдающимся эхом раскатом грома, еще более ужасным, чем дьявольский шум их полета.
Вся область цели просто исчезла, пропала в водовороте взрывов, в то время как ураган дыма и измельченной грязи поднялся, как навес, из вихря полного разрушения. Страшный, ужасающий звук, казалось, продолжался вечно, потому что ракетам требовалось столько же времени, чтобы приземлиться и взорваться, сколько им нужно было, чтобы воспламениться и стартовать. Какофония ужаса длилась почти сорок секунд — сорок секунд чистой, неподдельной ярости самой Шан-вей, — а затем, внезапно, все закончилось. Последние взрывы эхом отразились от склонов холмов за пределами зоны поражения, пока, наконец, не вернулась тишина, повиснув в удушливых облаках дыма, как будто боясь самой себя, и Линкин Фалтин заговорил.
— Максимальная дальность стрельбы составляет более четырех тысяч ярдов, ваша светлость, — тихо сказал он, в то время как ветер начал рассеивать невероятную дымовую завесу. — Минимальный радиус действия — примерно восемьсот. — Что-то было в тоне чихирита. Что-то, что все еще онемевший мозг Мейгвейра был не совсем в состоянии разобрать. — И, как вы можете видеть, ваша светлость, — продолжил Фалтин, указывая на телескоп, — это… довольно эффективно.
Мейгвейр снова склонился к окуляру телескопа. Он был удивлен, обнаружив дрожь в пальцах, регулирующих ручку фокусировки, но у него было достаточно времени, чтобы исправить это, прежде чем дым рассеялся достаточно, чтобы он мог видеть сквозь него. Наконец это произошло, дым поднялся и рассеялся, как облако тумана, и викарий резко вдохнул.
В районе цели ничего не осталось. Просто… совсем ничего. Это было одно огромное, перекрывающее друг друга море кратеров, без единой из множества мишеней, заполнивших его. Он увидел единственную целую ось от одного из грузовых фургонов; но от остального были только осколки, перекрывающиеся воронки и все еще дрейфующие облака дыма. И пока он смотрел на это бесплодное зрелище опустошения, Аллейн Мейгвейр понял, что именно он услышал в голосе Линкина Фалтина.
* * *— Что ж, это было, безусловно, впечатляюще, — сухо сказала Шарлиэн Армак из своей спальни в Теллесберге.
— Я бы пошла гораздо дальше, чем просто «впечатляюще», ваше величество, — голос Эйвы Парсан по связи был гораздо более мрачным, чем у Шарлиэн. — На самом деле на ум приходит слово «ужасающе».
— И не без оснований, — вставила Нимуэ Чуэрио из Манчира. Она стояла на балконе Манчирского дворца, где Айрис, познавшая радости утренней тошноты, делила поздний завтрак — в случае Айрис сухой тост и чай — с графом Корисом. — Это самое концентрированное разрушение, которое кто-либо когда-либо видел от чисто сейфхолдской системы оружия.
— Могут ли они произвести их достаточно, чтобы использовать в таком количестве на поле боя? — спросил Корис.
— И да, и нет, — ответил Эдуирд Хаусмин. — Да, они могут производить их в достаточно больших количествах, чтобы использовать на поле боя. Нет, они не могут производить их в достаточно большом количестве, чтобы использовать их на регулярной основе при такой… плотности усилий. Для отдельных сражений, где они могут заранее подготовиться и управлять своей логистикой, да. В качестве обычного артиллерийского применения по «вызову», вероятно, нет.
— А если они запустят их в производство и запасут на зиму? — спросил Кэйлеб Армак из Сиддар-Сити.
— В таком случае, да, — признал Хаусмин. — По крайней мере, для вступительных боев в следующем году. С другой стороны, без станков, которые мы смогли создать и привести в действие — как гидравлических, так и пневматических — их производительность будет меньшей по сравнению с нашей, Кэйлеб. Они все равно не смогут производить миллионы таких вещей. Тысячи, да. Даже десятки тысяч. Но не в тех количествах, которые русские использовали на Старой Земле.
— Кто-то изучал ее военную историю, — со смешком заметил Мерлин Этроуз. — Кто-то, кто не знал, что такое Миссисипи, когда я впервые упомянул ему о переоборудованных броненосцах.
— Самооборона, Мерлин, — парировал Хаусмин. — Ты — и теперь Нарман, черт бы его побрал — продолжаете валить на нас эти неясные ссылки. Мне пришлось немного позаниматься в
