Выбор - Игорь Ревва

Нет, Серж Антоныч, конечно же, сумасшедшим не был. Просто это был его маленький заскок, совершенно безобидный для окружающих. Вроде коллекционирования старинных монет.

Я посмотрел на хмурящуюся Милену, и мне очень захотелось отвезти ее в Москву — побеседовать с Сергеем Антонычем. Уж он бы ей все как следует растолковал, будьте спокойны!

Милена не совсем верно поняла мой пристальный взгляд. Она устало и несколько смущенно пожала плечами.

— Андре мне все уши прожужжал, доказывая, что ВЭС обладает душой и разумом, — пожаловалась Милена. — Он был в этой своей общине какой-то важной шишкой…

— Был? — насторожился я.

— Да, — кивнула Милена. — Сегодня по ВЭС прошло сообщение, что Андре Раттоль отправился в Сеть. То есть он умер, а душа его стала частью электронной системы ВЭС… У них все и построено на этом — на Сети. Поэтому они и называют себя сетевиками. А саму ВЭС уважительно именуют Электронной Сетью. Или ЭС…

— ЧТО?!

Как часто ответы на самые сложные вопросы бывают весьма простыми. Ну не могло мне прийти в голову, что таинственный «ЭС» — это не что иное, как Электронная Сеть! Самое очевидное показалось мне, человеку, часами не вылезающему из ВЭС, наименее возможным.

Я не смог удержаться, даже вскочил с кресла. От этого моего телодвижения Милена с Ричардом напряглись и испуганно посмотрели на меня. Они вдруг снова вспомнили, что у меня в руках пистолет и они здесь находятся далеко не в качестве приятных собеседников.

— Так, — пробормотал я. — Так…

А что — «так», подумал я. Но мысли в голове моей неслись таким хороводом, что остановить его и разглядеть хоть что-нибудь было не под силу. Но постепенно некоторые из этих мыслей хоть и не очень охотно, но все-таки выползли на передний план.

Сетевики.

Узнать о них как можно больше. Каким образом? Милена Рене — она наверняка в курсе этого. Не может быть, чтобы она не знала еще кого-то из их компании…

Потом — Ричард. Точнее сказать, документы.

Обязательно изготовить себе поддельную карточку. Иначе — фиг я доберусь до Москвы. Особенно если за меня всерьез возьмутся эти «религиозные взломщики»… Правда, Ричард тоже так и рвется туда вместе со мной… Но ничего, перебьется! Тоже мне, сотрудничек…

Да, и еще одно! Чуть было не забыл!..

— Милена, а что тебе все-таки от меня было нужно? — поинтересовался я. — Ты что, всерьез думала, что я брошу все дела и стану заниматься расследованием убийства твоей сестры?!

— Мне просто нужно было, чтобы вы остались в живых, — глухо произнесла Милена. — Я знаю, что вы как-то связаны с тем делом, которая вела Джудди. И если вы случайно узнаете что-то о ее убийцах… тогда, может быть…

— Нет, — покачал я головой. — Не может быть. Я просто не имею права сделать то, о чем вы просите.

— Я не прошу вас убивать этих людей, — пояснила Милена.

— Я понимаю, — кивнул я. — Но и даже сообщить вам их имена я не имею права. Это расследование — дело компании. Так что извините, девушка…

— Вам же нужно будет выйти на сетевиков. — Милена смотрела на меня остекленевшим взглядом. Я никогда не видел у женщины подобного взгляда, и это сбивало меня с толку. — Вам нужны сетевики, — повторила Милена. — Без меня вы их не отыщите. Ни одного.

— Почему же?! — попытался улыбнуться я. — Ричард мне поможет…

Ричард замотал головой и проскулил:

— Я никого из них не знаю! Я вообще впервые о них слышу! Честное слово!..

Милена продолжала морозить меня своим ледяным взглядом. Черт побери! Почему бы и нет, в конце-то концов? Что мне мешает согласиться с ее предложением, а потом отказаться? Совесть? А что это такое — совесть?! Никогда не слышал!..

— Ладно, — согласился я. — Договорились…

— Марсель, — пропищал Ричард. — А я? Как со мной?..

— С тобой? С тобой будет так. — Я вытащил из-под кровати свой чемодан и раскрыл его. — С тобой будет так… Значит, так, — заявил я, вытаскивая из чемодана большой блокнот и карандаш. — Сейчас, мальчик, мы будем писать сочинение на тему, как я собираюсь остаться в живых…

Ричард тихонько пискнул что-то неразборчивое.

— Не надейся, — холодно произнес я. — В Восточную Империю ты со мной не поедешь. Я не собираюсь внедрять в компанию человека, спокойно могущего передать американцам любую информацию.

— Марсель!.. — простонал Ричард. — Меня сошлют на каторгу!..

— Не сошлют, — возразил я. — А если и сошлют, то ненадолго. Садись и пиши! Точнее — рисуй…

— Что? — Ричард с готовностью схватился за карандаш. Удивления в его голосе не слышалось.

— План своей квартиры, — пояснил я. — Где именно ты живешь, как к тебе доехать, расположение комнат и расстановку мебели…

— Зачем?! — Вот теперь Ричард изрядно опешил.

— Я скажу в жандармерии, что в ночь совершения убийства мы с тобой пили пиво у тебя дома, — пояснил я. — Алиби! Дошло?

— Я не пойду в жандармерию! — заявил Ричард дрожащим голосом.

— Значит, отправишься в АИБ! — решил я. — По статье за шпионаж! Не думаю, что тебя так просто казнят. Наверняка у аибовцев будет горячее желание узнать имена твоих сообщников.

— У меня нет сообщников…

— Придется их придумать, — сочувственно вздохнул я. — У аибовцев достаточно испытанных средств, способных стимулировать твою бедную фантазию. Поверь мне.

Ричард побледнел и лоб его покрылся крупными капельками пота. Он жалобно посмотрел на карандаш в своей руке и тоскливым голосом спросил:

— А зачем нужно рисовать?

— Дубина, — беззлобно ответил я. — Должен же я знать, как выглядит твоя квартира!..

Глава четвертая

Все обошлось как нельзя лучше. Я имею в виду себя и, совсем немного, Милену Рене. Что же касается Ричарда Кроуффорда, то у меня было отчетливое ощущение, что в ближайшие три года ему видеть ЭВМ не придется. Впрочем, Ричард сейчас меня мало интересовал. Отработанный материал, короче говоря. Ну, ничего страшного. Пусть радуется, что его обвинили только в злонамеренном создании препятствий следствию и побеге из-под стражи. А могли бы и припаять лет сорок — сорок пять каторжных работ! Так что Ричард сравнительно легко отделался. Я бы, например, сослал его на каторгу. Хотя бы за этого его Дядюшку. Возмутительная наглость — выдавать какого-то Ричарда Кроуффорда за меня! Правда?

Поездка к Ричардовому Дядюшке была, пожалуй, самим спокойным мероприятием, которое мне удалось совершить в Лондоне. Милена вела свою машину, я сидел рядом, а Ричард тоскливо вздыхал на заднем сиденье и настойчиво выспрашивал меня, чем кормят в тюрьме. Я успокоил его, продиктовав на память меню из ресторана на Пушкинской в Москве. Ричард был настолько подавлен, что воспринял мои слова всерьез, за что я удостоился от Милены укоризненного взгляда.