Демянское побоище. «Упущенный триумф Сталина» или «пиррова победа Гитлера»? - Александр Симаков

По воспоминаниям участников тех боев, прибывающее пополнение в списки зачастую не заносилось. Большая часть рядового состава не имела красноармейских книжек, а выданные бойцам не учитывались.

Вот отрывок из письма бывшего начальника штаба 1317-го полка 202-й стрелковой дивизии подполковника А.П. Шувалова от 16.07.1974 г., направленное брату С.Г. Штыкова Виктору: «…я работал начальником 4-го отделения штаба дивизии с марта по август 1942 года. Учет потерь личного состава был запущен, списки о потерях в вышестоящие штабы не представлялись. На мою долю досталось привести в порядок учет потерь с первого дня войны и до дня вступления в должность. К июню месяцу я наладил образцовый учет по личному составу и за это приказом командующего 11-й армии генерала Морозова я был награжден часами. Когда я приходил подписывать списки безвозвратных потерь, то Серафим Григорьевич страшно переживал, что дивизия несет такие потери в личном составе. С начала войны и к июлю 1942 года через дивизию прошло 42 тысячи человек».

Широко известный образец «смертного медальона» был введен приказом НКО № 138 от 15 марта 1941 г. Он представлял собой бакелитовый или эбонитовый пенал небольшого размера черного цвета шестигранной формы с завинчивающейся крышкой. Внутрь вкладывались два листка бумаги, свернутые в трубочку. На этих листках военнослужащий должен был записать свои личные данные и адрес родственников. В случае гибели военнослужащего на поле боя перед погребением один экземпляр остается в медальоне при покойном, а второй будет сдан в штаб части.

Однако роль документа, удостоверяющего личность военнослужащего, этот медальон не играл да и играть не мог. Приказом НКО № 376 от 17.11.1942 г. эти медальоны отменяются и исключаются из табелей снабжения.

И лишь 7 октября 1942 г. приказом НКО № 330 вводятся красноармейские книжки для удостоверения личности красноармейцев и младших командиров, однако его исполнение затянулось до второй половины 1942 г., причем вопрос фотографий не был решен вплоть до конца войны.

От автора. Немецкие данные о количестве советских военнопленных явно завышены. В условиях, когда невозможно определить, является ли данное лицо переодевшимся красноармейцем или, наоборот, это гражданский человек, надевший военную одежду по своей бедности, немцы поступали просто – задерживали и отправляли в лагерь военнопленных всех лиц мужского пола призывного возраста (18–50 лет). Тем более что на селе и гражданские мужчины не имели никаких документов. Доказать, что он местный крестьянин, а не красноармеец, ему было просто-напросто нечем. Свидетельствам односельчан немцы, естественно, обычно не верили.

3-я и 4-я ударные готовятся. Впереди Торопец и Холм

Главной темой этой книги являются события, связанные с образованием демянского плацдарма и боями по его ликвидации. Но без знакомства с наступательной Торопецко-Холмской операцией не обойтись. Она была своего рода связкой между наступлением на Московском направлении и наступлением войск левого крыла Северо-Западного фронта и, по определению Ставки ВГК, была главной.

Торопецко-Холмская операция началась на двое суток позднее наступления войск 11-й армии и уже к 20 января 1942 г. полностью и успешно завершилась. Целесообразно рассмотреть вначале ее, а уже потом боевые действия 11-й армии, которые длились гораздо дольше, тем более что привлекаемые к проведению операции 3-я и 4-я ударные армии Северо-Западного фронта 22 января были переподчинены Калининскому фронту, так как свою задачу они выполнили.

3-я ударная армия формировалась в ноябре 1941 г. в Приволжском военном округе как 60-я резервная армия. Для быстроты формирования она создавалась из стрелковых бригад. Возглавил армию генерал-лейтенант М.А. Пуркарев, бывший начальник штаба Киевского особого военного округа и Юго-Западного фронта. После окончания формирования армия была включена в состав Московской зоны обороны и в первой половине декабря 1941 г. сосредоточилась в районе Химки, Мытищи, Одинцово, Павшино. Когда угроза столице миновала, армию было решено использовать для наступления с целью глубокого охвата северного фланга группы армий «Центр».

25 декабря 1941 г. 60-я армия была переименована в 3-ю ударную армию. В этот момент в ее состав входили девять стрелковых бригад (20, 21, 27, 31, 39, 42, 48, 51 и 54-я). 3-ю ударную армию передислоцировали из Подмосковья в район Осташкова и передали в состав Северо-Западного фронта, где она приняла от 4-й ударной армии часть полосы обороны и часть войск. После этого в ее состав входили три стрелковых дивизии (23, 334, 257-я), шесть стрелковых бригад (20, 27, 31, 42, 45 и 54-я), пять лыжных батальонов, два артиллерийских полка и один моторизованный, инженерный батальон. Армия насчитывала 51,6 тыс. человек, 35 танков, 142 орудия и 347 минометов. К началу наступательной операции имелось не более 1 б.к. боеприпасов, 0,5 заправки горючим и 1 сутодача [70] .

Формирование 4-й ударной армии началось практически одновременно с 3-й ударной. Она была получена переименованием 27-й армии, сформированной еще до начала войны в мае 1941 г. и участвовавшей в боях против войск вермахта. Приказ № 05080 о преобразовании был подписан 25 декабря 1941 г. И.В. Сталиным и Б.М. Шапошниковым. В ее состав вошли восемь стрелковых дивизий (23, 33, 332, 334, 249, 257, 358 и 360-я), четыре лыжных батальона и два дивизиона РС. 332-я стрелковая дивизия была сформирована в Иваново, отдельные ее части участвовали в параде 7 ноября 1941 г. на Красной площади. Командующим армией был назначен генерал-полковник А.И. Еременко.

Присвоение названия «ударная» для обеих армий было своего рода авансом «ввиду особо ответственных задач». Подобно гвардейским дивизиям начальствующий состав получал полуторный, а рядовой состав – двойной оклад содержания.

Ничто не показывает более ясно, какую важность придавал И.В. Сталин задаче, возлагаемой на 4-ю ударную армию, чем тот факт, что он вверил ее под командование одного из лучших советских военачальников, офицера в звании генерал-полковника, хотя командующий Северо-Западным фронтом П.А. Курочкин, в составе которого действовала 4-я ударная армия, был в звании генерал-лейтенанта.

В середине октября 1941 г. в «брянском котле» генерал Еременко едва не стал жертвой немецкого истребителя-бомбардировщика. Несколько осколков настигли генерала, прежде чем он успел найти убежище в сторожке лесника. Тяжело раненного, его по воздуху вывезли из окружения в один из госпиталей Москвы, расположенного в зданиях Сельскохозяйственной академии имени Тимирязева, где его посетил И.В. Сталин. Затем Еременко был эвакуирован в военный госпиталь в Куйбышев, где он находился до середины декабря. Еременко относился к тем немногим генералам, которых Сталин уважал и многое прощал. Сам факт посещения его в госпитале Верховным Главнокомандующим говорит об этом.

Маршал А.М. Василевский в своих воспоминаниях дает высокую оценку полководческому таланту Еременко: «Близко познакомился с А.И. Еременко я во время битвы на Волге. В августе 1942 г. по заданию Ставки я находился в Сталинграде. В этот и последующие выезды сюда я имел возможность наблюдать работу А.И. Еременко как командующего фронтом. …С командного пункта, оборудованного в штольне на берегу реки Царица, он умело маневрировал танковыми и артиллерийскими частями, боевой авиацией и резервом. Об этом неоднократно мною докладывалось в Ставку. …И.В. Сталин называл А.И. Еременко «генералом обороны», давая тем самым ему боевую оценку» [71] .

24 декабря А.И. Еременко вызвал к себе И.В. Сталин. Вот как Еременко описывает этот разговор:

– Скажите мне, товарищ Еременко, вы очень обидчивы? – спросил Сталин.

– Да нет, не очень, – ответил я.

– Значит, вы не обидитесь, если я временно поставлю вас в подчинение товарищам, которые раньше были вашими подчиненными?

– Я ответил, что готов принять под командование корпус или занять любой другой пост, если партия считает это необходимым и если это послужит на пользу моей Родине.

Сталин кивнул. Он сказал, что данная мера необходима для решения очень важной задачи. Он считал меня подходящим человеком.

Разреженность железнодорожной сети в направлении 3-й и 4-й ударных армий создавала большие трудности. Имеющаяся железная дорога имела пропускную способность всего 16 пар поездов в сутки. Для снижения на нее нагрузки часть перевозок пришлось перевозить автомашинами.

Удержание 9-й немецкой армией Ржева и проходящей железной дороги на Великие Луки создавали большие трудности в подготовке наступательной операции против левого фланга группы армий «Центр». Слабо развитая, а местами полностью отсутствующая дорожная сеть сильно влияла на подготовку к Холмско-Торопецкой операции. Четыре стрелковые дивизии (332, 358, 360 и 334-я) перевозились из района Москвы автотранспортом, а обозы этих дивизий и лыжные батальоны следовали своим ходом. Солдаты сидели в открытых кузовах автомобилей, приходилось делать частые остановки для их обогрева. Мешали морозы, снегопады, изношенность автомашин приводила к поломкам в пути и разрыву автоколонн. Не хватало бензина. Все эти причины вынуждали переносить сроки наступления.