О театре, о жизни, о себе. Впечатления, размышления, раздумья. Том 2. 2008–2011 - Наталья Казьмина

28 августа

Заходила в Ленком, чтобы отправить с Юлей К. в Питер (у них гастроли) «Вопросы театра». Пока Юля выходила, Надя Калинина, как всегда быстро-быстро, пыталась со мной поговорить о Толе Васильеве. «Ты ничего не слышала?» «А что случилось?» «Там в Греции такой скандал!!! – говорит она весело и смеясь. – Эти греки – такие идиоты, ничего не поняли. Им показали театр будущего, а они не поняли. Рецензии были ужасными». И про скандал – с каким-то нездоровым весельем. Как будто скандал, а не спектакль – главная цель премьеры.

2 сентября

Грузия разорвала дипломатические отношения с Россией. Ужас. Это катастрофа для обоих, так рвать по-живому. Съездила я в Тбилиси…

Говорили с Пашей Любимцевым. Я, вечная «скорая помощь», как всегда, делала замечания по его книжке о Вите Г. Шутя, бросила: «Смотрите, не забудьте меня хотя бы поблагодарить в предисловии, когда выпустите книжку». Обещал, конечно. Шутили по поводу Коли Шейко, который такой неумелый-неумелый, но почему-то всегда все обращает в свою пользу.

Довольно странная фраза мелькнула по ТВ. Ведущий какой-то новостной программы, кажется, на НТВ, сказал, что в результате такой оценки действий Грузии, США в России потеряло молодое поколение, в которое вкладывало столько денег.

Была у родителей. Постоянная нежность к ним по любому поводу.

Отнесла наконец тексты Гинкасу и Яновской. Уже страниц 250. Хотя расшифровано 2/3. Но целого пока не вижу.

3 сентября

Звонила Каме с Гетой. Он сказал, что не выспался, потому что всю ночь читал. Сам себе не понравился, а вот Гета… «Это потрясающе! Столько деталей! Так интересно! Меня надо убрать до минимума, а книжку писать про Гету». Хорошо, что Гета из-за глаз сейчас не может читать, а то бы она сказала, что книжку надо писать про Каму. И получилось бы, что вся работа коту под хвост. А мне его читать интереснее, и, главное, его спектакли мне нравятся больше. Гетина политизированность и социальная агрессия, как у Машки Седых, точно, меня пугают. Она в жизни милейший и тончайший, с раненой душой человек, а эта, мне кажется, защитная реакция, уплощает ее талантливые спектакли.

4 сентября

Вручение премий мэрии Москвы. Называется «сходила в гости к Ю. Лужкову», который, кстати, мне больше всех понравился. Прост, естествен, говорит складно, шутит мило. Сто раз подчеркнул, что премии дают коллеги коллегам, т. е. мы, а не чиновники. Страшно горд, что строит новые театры. Это его пунктик. Постоянно про это.

Был П. Н. Фоменко, торжественный, в костюме, опять ручки мне целовал (это у нас ежегодный ритуал). Они получили премию за здание театра (директор А. Воробьев плюс к архитекторам). Здание мне как раз не нравится. Похоже на вестибюль метро. Может, в пейзаж оно и вписывается, но по сути… бездушное.

Был С. Яшин, который кинулся ко мне с жаром по поводу К. Богомолова: «Как ты была права!». Я, к сожалению, всегда права. Там невооруженным глазом все было видно и давно. А уж когда ему захотелось занять освободившееся место Карбаускиса в Табакерке, оно и вылезло наружу. Он кинул Яшина точно так же, как и Шапиро.

5 сентября

ГИИ. Пришли обсуждать статью Иванова про 30-е годы, а там накрыт стол. Оказывается, ему 60 лет. Как огурчик, между прочим.

С Верой как всегда театр. «Как вы могли меня не предупредить!!! Я бы никогда не пришла!!! Я не ем и не пью на днях рождения тех, кого не люблю». Я отмахнулась и отшутилась. Через некоторое время: «Ой, я так есть хочу, пожалуй, я поем». И все принципы спрятала в карман. Вот это фантастический реализм и есть. Если так сыграешь, скажут, не бывает.

Документальное кино про то, что было в Южной Осетии. Ужас. Даже не верится. Особенно потрясают пижонские съемки грузинских солдат на мобильные телефоны. Как будто игра в войну. Но тон закадровый нашего ведущего тоже пугает: как будто Левитан рассказывает про «зверства немецко-фашистских оккупантов». При этом Саакашвили выглядит полным идиотом.

После этого понаблюдала съезд американских республиканцев. С Маккейни, похожего на старого, опухшего Чарли Чаплина, во главе, и Сарой Пейни, губернаторшей Аляски, по-моему, дурой. Вытащила на сцену всех детей: пятерых взрослых и последнего, дауна, – на руках. Несовершеннолетняя дочь – в черном маленьком платье с пузом на носу, а рядом – растерянный мальчик, которому теперь уже не отвертеться, придется стать зятем. Несла чушь. «Чем отличается вице-президент от бультерьера? У него помада на губах». И зал, полный истеричных домохозяек, истово этому идиотизму аплодировал. Ощущение, что мир сошел с ума. И сильно измельчал. Какие-то карлики в прямом и переносном смысле нами управляют.

После чего – на сладкое: Саакашвили, разорвавший дипломатические отношения с Россией, вдруг сказал, что визы, пожалуй, будут выдавать (лететь-то через Россию проще). На что и наши два мальчика закусили удила и ответили, что это они еще посмотрят, выдавать или не выдавать.

И тут же по ТВ наш О.Табаков открывает сезон, показывает школу для детей, которых он будет учить театру (интересно, платная ли?). Учить будут Безруков, Мохов и пр. Здесь же дети будут жить, вставать в 7.30, ложиться в 10.30. И перед сном 3 часа читать. О. П. будет проверять. Детский сад.

Насыщенный ТВ-день у меня получился.

6 сентября

Были с Таней на Книжной ярмарке. Много шума, много пыли. А, в общем, ничего интересного.

«Сволочи» А. Атанесяна.

Наконец посмотрела кино, из-за которого было сломано столько копий. Демарш В. Меньшова на вручении премии MTV. У меня вопрос к фильму один – «было или не было?»: существовали ли во время войны у нас школы диверсантов, где из малолетних преступников делали камикадзе. Если такого исторического факта не было (он-то и вызывает смущение), то и говорить не про что. Сценарий, кроме этой завязки, хлипковат, хотя есть несколько локальных сильных ситуаций (парень-наркоман, которого застрелили при попытке бегства из лагеря; парень-форточник, разбившийся на скале; парень-сволочь, испортивший другому мальчишке парашют, которого по приказу командира (Панина) закопали вместе с разбившимся парашютистом). Дети хорошо играют, и очень хорошо и буднично (внутренне хорошо, драматично, трогательно) играют А. Панин и А. Краско. Концовка сусальная, хотя и тут актеры (В. Кашпур и В. Андреев) не подкачали. В общем, скандал, конечно, раздут. Причем, обеими сторонами. Привет «Детям Розенталя». Я даже подумала, уж не пиаровский ли это был ход.

«Тиски» В. Тодоровского.

Тоже неплохое кино. Держит. Очень хорошо играет Ф. Бондарчук, органика у него все-таки замечательная. Кстати, даже А. Серебряков похуже. Кислотные тона. Куцый восток. Натуральность кадра, когда даже царапина и зернистость кожи видны. Но все равно американский канон лезет местами в глаза. Т. е. Е. Кончаловский просто вату снимает, стандарт. А В. Тодоровский – вроде как умный стандарт, со сдержанной американской теплотой в отношениях мужественных мужчин.

7 сентября

Год как нет М. Вайля (известный советский и узбекский театральный режиссёр. Основатель и художественный руководитель театра «Ильхом» в Ташкенте). Миля и Владик (сестра и друг) собирают сегодня народ в Чайхане на Калужской. Пойду, конечно, но подозреваю, что увижу там «больших Марикиных друзей», о которых узнала только на похоронах. Удовольствие маленькое.

Посидели тихо, как будто в Ташкенте (интерьер такой). Были только Милины друзья, Владик с женой, из знакомых – Чингиз Гусейнов (драматург) из полузнакомых – Валера Сергеев (директор академического театра им. И. С. Тургенева, прродюссер и друг Вайля). Позвали не без корысти. Миля и Владик решили организовать Фонд Вайля – для поощрения студийных начинаний. Само по себе неплохо. Марк умел собирать друзей, и ведь действительно, все мало-мальски талантливое в Ташкенте 80-х годов прошло через «Ильхом». Боюсь, что сейчас некого будет поощрять. На меня они рассчитывают, как на информационную поддержку. Отказаться я не могу. Марик мне все-таки – почти «друг детства». Но с легким сердцем этим заниматься я тоже не могу. Последние 20 лет мне почти все у Марка не нравилось, потому, что многое из того, что он делал, было довольно конъюнктурно. Бывает ведь и «левая» конъюнктура? Возможно, это все помогло ему вписаться в «новый европейский театр», но репутацию, на мой взгляд, подмочило. И я не верю, что это было для него органично. Я же помню его другим. Да, он всегда использовал людей (как часто делают все сильные режиссеры), но он делал замечательные спектакли. А после «Кломадеуса» (визуальный театр-метафора, театр клоунады) что-то сломалось и в нем, и в наших отношениях. Боюсь, что это он «слушал время» (он мне всегда советовал быть гибче) и старался «вписаться в меняющийся мир».