Генералы подвалов - Алексей Рыбин

– На второй этаж, – продолжал указывать путь Костя. Андрей шел сзади, тащил несколько объемистых полиэтиленовых пакетов, которые вынес из подсобки «Ливана».

– Заходи, – Костя открыл одну из двух дверей на лестничной площадке.

Моня развалился в кресле перед компьютером. Он просмотрел все, что содержалось в машине. Файлы были под кодовым замком, но для Мони это не являлось проблемой. Лох коды ставил, это очевидно. Примитив.

Но, с другой стороны, что там кодировать. Ерунда. Старая, прошлогодняя бухгалтерия, да и та совершенно законная. Никакой лажи Моня не обнаружил.

Постирали, конечно, весь криминал. Пустой компьютер. Словно только что из магазина.

Моня встал и прошелся по квартире, оглядывая ее, словно придирчивый покупатель. Да и то – Командир сказал, что, если эта девчонка покончит с собой, квартира достанется ему. Не в собственность, конечно, но жить или пользоваться ею он сможет на правах хозяина.

Моня не собирался расставаться со своими апартаментами на Петроградской, но для человека понимающего лишняя крыша значит очень много. И компьютер неплохой. Вполне можно работать.

Квартира-то, сказал Командир, принадлежит фирме. Когда Волков покупал ее, в стране уже началось вялое шевеление с контролем доходов граждан и, соответственно, уплаты ими налогов в бюджет якобы государства.

Думая о том, куда на самом деле идут все эти налоговые деньги, Моня только посмеивался.

В общем, господин Командир пообещал отдать Моне эту квартиру. Очень важно для него с этой семейкой покончить так, чтобы все концы в воду. А концы рубить Моня был мастер. Юрий, мать его, Федорович. Вычислил его Моня. А и то – чего не вычислить. Питер – город маленький. Все на виду.

Как справиться с девчонкой, Моня об этом пока не думал. Дело простое, что тут сопли разводить. Перехватить ее на входе, сонную артерию слегка поприжать, когда начнет очухиваться, вколоть ей пару-тройку таких доз, что и наркомана со стажем свалят в могилу. И все. Самоубийство в чистом виде. Никто разбираться не будет.

Тем более Командир сказал, что со стороны официального расследования будет подстраховочка. Ну, еще бы!

Теперь, когда Командир открыл свой клуб, Моне стало ясно, что большие силы в мэрии его поддерживают. В этом городе ведь без мэрии пукнуть нельзя, не то что клуб открыть. Как клопы, засели там бездельники, сосут с каждого нового предприятия, с каждого дела, продохнуть не дают, все под контролем держат. Даже концерты, фестивали, благотворительные акции – отовсюду доля малая капает в чьи-то бездонные карманы. Все под контролем!

Моня заглянул в детскую. Полистал тетради, разложенные на столе, открыл ящики стола, вытащил пачку фотографий.

Ох, хороша девка! Трахнуть бы ее, да не получится. Слишком рискованно. Самоубийство должно быть чистым, без всяких следов насилия. А то бы засадил ей. Ох, красивая, сука!

Ну, ладно. На Монин век еще девчонок хватит. Хоть сейчас – столько желающих за дозу лечь в постель, что стоит только пальцем пошевелить…

Моня бросил фотографии в стол и пошел на кухню – очень хотелось пить. Сушняк замучил.

Глава 10

Настя вошла в комнату и сразу поняла, что здесь никто не живет. Страшный бардак царил в хорошей в принципе, просторной трехкомнатной квартире.

Хотя все было вроде бы на местах – телевизор, видео, широченный диван, стол, кресла.

Но из-за какого-то специфического запаха нежилого помещения квартира больше напоминала офис давно закрытой фирмы.

Обрывки бумаги, окурки, смахнутые, видимо, со стола, так и лежали на дорогом толстом ковре, который, кажется, не пылесосили с момента его изготовления.

На покрытом пылью столе стояли высокие тонкие стаканы, липкие даже с виду.

На полу валялись две подушки, казалось, они сами сползли с дивана от смертной скуки. Даже при свете, сразу включенном Костей, комната производила впечатление темной и унылой. В углу стояли картонные коробки из-под баночного пива и радиоаппаратуры, спутниковая антенна у противоположной стены, ни к чему не подключенная, взирала на потолок.

– Фу, блин, – сказал Андрей. – Устал, как собака.

– Падай, – буркнул Костя, обращаясь непонятно к кому – то ли к Насте, то ли к своему подельнику.

На всякий случай Настя присела на краешек дивана.

– Прыгун-то появится? – спросил Андрей, развалившись рядом с Настей.

– Прыгун нажрался, сучара, – ответил Андрей, – хер его поймет, придет он, нет ли…

– Слушай, подруга, ты, может, прибрала бы тут, а?

Настя поймала на себе Костин взгляд и только тогда испугалась. Чего ее сюда занесло? Взгляд Кости был нехорошим. Тяжелым и жестким. И каким-то непробиваемым.

– А где тряпка? – спросила она, стараясь не выдать своего замешательства.

– Ну, посмотри на кухне, елы… – протянул Андрей.

Под тяжелым взглядом Кости Настя вышла на кухню. Там было еще грязнее. На полу – батарея пустых водочных бутылок, подоконник, стол и полочки засыпаны табачным пеплом, везде окурки, смятые пачки «Беломора», грязные тарелки, стаканы.

Мельком бросив взгляд на мусорное ведро, Настя увидела, что оно совершенно пустое, если не считать пары использованных одноразовых шприцев на дне, словно хозяева принципиально им не пользовались, предпочитая разбрасывать мусор по всей квартире.

«Волков бояться – в лес не ходить», – бодро подумала Настя, но холодок страха не исчезал. Он засел в пояснице и не спеша поднимался по позвоночнику вверх, к затылку.

Настя нашла на подоконнике сомнительного вида тряпку, смочила ее водой из-под крана и вернулась в комнату.

Костя и Андрей теперь оба сидели на диване.

Настя подошла к столу и, сдвинув стаканы в кучу, быстро стерла пыль, потом сгребла их и, прижав к груди, чтобы не уронить, унесла на кухню.

Пока она споласкивала посуду под тонкой струйкой воды, – специально так сделала, чтобы хоть что-то услышать из комнаты, – хозяева невнятно бурчали. Агрессии в их интонациях не было, и то хлеб.

Настя на мгновение зажмурилась. Страшно? Еще как! Но дело есть дело. Она должна разобраться с этим Калмыковым. Что же ей еще остается в жизни? Не сможет ведь она снова просиживать парты в школе, потом в институте, зная, что кто-то виновен в смерти ее родителей, и ничего не предпринимая. Она должна, должна, должна!

Костя открыл бутылку водки, выудив ее из пакета. Андрей рвал целлофан упаковок с чипсами, орешками, конфетами. Неожиданно, так, что Настя вздрогнула, щелкнул выкидным ножом, и вылетевшее лезвие вскрыло толстый полиэтилен, в который была запаяна копченая колбаса. Этим же ножом он откромсал бумажные треугольнички от пакетов с соком.

Костя налил всем по полстакана.

– Давай, девушка. За знакомство.

Андрей хмыкнул, но промолчал.

Настя подняла стакан и попыталась притормозить события, которые, как она чувствовала, принимали не совсем то направление.

– Может, о делах сперва поговорим?

Теперь хмыкнул Костя. И взглянул на товарища.

– О делах… Как большая, блин. Ты не тушуйся, – сказал он, заметив, как Настя вспыхнула при словах «как большая». – Не боись. Все нормально. Давай. Мы тебя не обидим.

И снова хмыкнул.

Под пристальными взглядами теперь уже обоих дружков Настя сделала глоток.

Влить в себя все не было сил, она выпила только половину того, что ей налили. Дыхание перехватило, из глаз хлынули слезы, она закашлялась, замахала руками.

– Запей, запей… – Андрей протянул ей стакан, наполненный соком.

Настя схватила его обеими руками и, еще не проглотив, поняла, что сок смешан с водкой, причем в немалой пропорции.

Ей показалось, что она теряет сознание.

– Ну как? – спросил Костя.

Настя, с трудом осознавая происходящее, схватила пакет с соком и попыталась залить пожар, бушующий уже во всем теле. Это ей удалось. Она даже ни капли не пролила на свои светлые джинсы. Почему-то сейчас это казалось ей самым главным.

– Молодец, – похвалил Костя. – Давай по второй.

– М-м-м… – промычала Настя. – Подождите. Надо покурить.

Это был достойный, как ей казалось, повод, чтобы остановить гонку, которую навязывал ей этот жлоб Костя.

– Покурить… Ну, давай покурим.

– Я сейчас, – Андрей неуклюже поднялся с дивана и отправился на кухню.

– Как, нравится квартира? – Костя вынул из пачки две «Мальборо» и протянул одну Насте. Она щелкнула зажигалкой, едва не опалив нос, прикурила, посмотрела на Костю и поймала его насмешливый взгляд.

– Ничего, – сказала она, стараясь выдерживать деловой, слегка равнодушный тон. – Ничего себе.

– Ничего… В порядок приведу и задвину. За долги отдали мне хату. Хочешь, можешь пожить здесь.

– Спасибо. Мне и дома неплохо.

– Хм, дома… Так что у тебя за проблемы?

– Надо одного гада пугануть.

Настя делала затяжку за затяжкой и, как ей казалось, выглядела сейчас вполне взрослой, деловой и серьезной женщиной. Мрак в комнате рассеялся, сейчас она казалась Насте даже миленькой.