Никакой магии - Андрей Уланов

– Вы еще скажите, что верите в Тайлерову магию, – фыркнула я.

– Верую я в Единого бога-творца, – брат Винсент осенил себя «святым кругом», и то же, чуть помедлив, сделали Аллан и Марилена. – Во всех же прочих случаях предпочитаю знать. Что же касается магии…

Винсент снял очки, достал из кармана клетчатый платок и принялся аккуратно протирать стекла.

– Не знаю, как вы, мисс инспектор, – начал он, – а я за свою не столь уж долгую жизнь уже неоднократно сталкивался с загадочными явлениями… – химик прервался, глянул сквозь стекла на окно и, удовлетворившись результатом протирки, водрузил очки на прежнее место.

– …которые не поддавались объяснению в рамках современных научных знаний. Возможно, таковые объяснения будут даны позднее, научный прогресс – не стоит на месте. Но пока – и лично для меня объяснение с отсылкой на неведомые науке силы звучит ничем не лучше чуда, явленного силой Единого. Или магией, – подумав, добавил он, – которая, если вдуматься, в том виде, как ее описывают адепты вроде нашего Тома, не более, чем разновидность науки.

– Брат Винсент, брат Винсент, – тоном укоряющего дедушки произнес лейтенант, – по-моему, вас немного заносит. Я понимаю, полемический задор, но все же ставить на один уровень суеверия и науку – это уже слишком, даже для вас.

– Ничуть! – живо возразил химик. – Оглянитесь вокруг: чем дальше, тем больше плоды науки для обывателя становятся сродни той самой магии. Возьмем хотя бы кейворит, историю его получения – много в ней науки? Все теоретические расчеты мистера Кейвора с научной точки зрения являют собой дилетантскую чушь! Да и практикой не подтверждаются, ведь никакого иного «антитяжелого» вещества ни ему, ни последователям до сих пор получить не удалось. Просто в случайном броске сотни костей половина из них легли шестерками вверх. Но и сейчас мы используем чудо-металл, совершенно не понимая его. Мы знаем, как получать кейворит, но даже отдаленно не представляем, почему он получается именно таким. Мы установили некую закономерность, не более. Словно дикари, твердо знающие: за выкрикнутым в горах богохульством непременно следует лавина – потому что боги живут на вершинах, а что про них говорят в долинах, им неведомо. Или взять эту историю с орочьей красной краской.

– Вы имеете в виду привычку орков красить свои корабли в красный цвет, потому что красные корабли плавают быстрее? – с невинным видом уточнила я.

– А вы знаете, что их красные корабли действительно плавают быстрее? – ехидно прищурился химик. – Нет? То-то же. А между тем отгадка проста и строго научна: эта краска предотвращает обрастание днища ракушками и водорослями. Но до тех пор, пока мистер Симпс не провел анализ ее состава, весь остальной мир, во главе с многоучеными мужами, сотни лет дружно смеялся над орочьими суевериями.

– Чрезвычайно занимательная история, – скучно-бесцветным тоном произнес Кард. – Однако я вынужден просить вас прервать ваш религиозный диспут. У нас есть более насущные дела, в частности – расследование убийства профессора Морделла. Благодаря инспектору Грин, – я удостоилась начальственного кивка, – у нас есть след, и нельзя позволить ему остыть.

– Боюсь, со следом у нас некоторые сложности, сэр, – вздохнула я. – Нам удалось найти капитана местных подметальщиков…

На самом деле юного пройдоху поймал за шиворот старший матрос Лэр в тот момент, когда тот пытался срезать с катера носовую «цеплялку».

– …и тот утверждает, что сегодня на дом профессора никто не взбирался.

– Он это разглядел, подметая мостовую или воруя кошельки у зазевавшихся прохожих? – недоверчиво хмыкнул Аллан.

– Двое местных трубочистов иногда берут в помощники мальчишек из его шайки, – пояснила я. – Поэтому они очень бдительно следят, чтобы на их улице не могли подработать посторонние.

– Тем более не стоит верить его словам, – упрямо произнес О’Шиннах. – За пару шеллов оборванец «не увидит» все, что угодно.

– Он был одет довольно прилично, – возразила я.

– Это еще не повод верить мелкому прохвосту!

– Есть и другой повод.

Мы с лейтенантом разом замолкли, удивленно воззрившись на полковника.

– Сэр?

– Сегодня в два пополудни, – начал Кард, глядя на лежащую перед ним бумагу, – катер воздушного патруля заметил в полумиле над Архайном-на-Эффре дрейфующую лодку. Как выяснилось позднее – летающий кеб из прокатного агентства Пруэля.

– Санди Пруэля? – уточнил О’Шиннах.

– В рапорте не указано, – полковник на миг задумался, – но сомнительно, чтобы в Клавдиуме нашлось сразу два Пруэля, один из которых владеет третью извозных конюшен, вокзалом и двумя линиями надземки, а второй неожиданно появился из ниоткуда и решил вложить кучу денег в прокат летающих лодок.

– Скорее всего, сэр, – согласно кивнул Аллан. – Я просто вспомнил, что у нас уже однажды возникали вопросы к мистеру Пруэлю.

– Я помню, – отозвался Кард. – Однако в этот раз, похоже, наш красавчик ни при чем. Когда патрульные поднялись на борт лодки, там был только кочегар, Энди Хаскел… мертвый. И никаких следов Джошуа Риггса, кебмена… впрочем, я почти уверен, что и он обнаружится после вечернего итогового доклада городской полиции.

– А что случилось с кочегаром?

– Разбит затылок. На одной из труб в котельном отделении обнаружен соответствующий отпечаток, и, на первый взгляд, – выделил голосом Кард, – все достаточно просто: лодка отчего-то резко дернулась, кочегар потерял равновесие и расшиб голову, ну а забывший пристегнуться кебмен попросту вывалился за борт.

– Бывает и такое, сэр, – заметил О’Шиннах, – летающие корабли пока только начинают осваивать самый великий океан, и путь вовсе не усыпан цветами. На последних маневрах порывом ветра опрокинуло килем вверх легкий крейсер «Адмирал Нейсмит»: трое упавших за борт и девятнадцать покалеченных, включая самого капитана крейсера, во внутренних помещениях. Но в данном случае, сэр, я тоже считаю, что случайное совпадение маловероятно. Два «лишних» мертвеца, с точки зрения нашего противника – вполне подходящая плата за сохранение инкогнито.

– Но если он убил их, – не выдержала я, – как потом смог в одиночку справиться с лодкой? И как покинул ее?

– А кто сказал, что там был один человек? – парировал О’Шиннах. – А не двое… или даже десяток.

– Мог быть и один, – задумчиво глядя куда-то в основание стола полковника, сказала Марилена. – Желание кинуть стеклянный шар в чужую трубу может показаться экстравагантным, не более. Подходящее объяснение придумать легко, а если дополнить его десятком наггетов, «за помощь в дружеской шутке», вряд ли кебмен станет чересчур осторожничать.

– Ну или так, – снова перехватил нить разговора Аллан. – Покинуть же лодку можно уймой разных способов. К примеру, выпрыгнуть с этим коррезским зонтиком, пара-как-его-там! Или просто перейти на другую летающую лодку.

– Я послал Тайлера осмотреть ее, – полковник аккуратно сложил полицейский рапорт и спрятал в ящик стола, – но не думаю, что у него получится отыскать что-нибудь значимое.

– По крайней мере, сэр, – с усмешкой заметил О’Шиннах, – мы будем твердо уверены, что никаких улик там нет. Зная Тома… он же наверняка облазит всю эту несчастную лодку с лупой, от носа до кормы.

– На мой взгляд, сэр, – подняла голову Марилена, – стоило бы попытаться найти свидетелей. Летающая лодка – не простой уличный кеб, причалов для них не так уж много. Возможно, кто-то видел, с каким пассажиром или пассажирами мистер Риггс отправился в последний полет.

– Хорошая мысль, – одобрительно кивнул полковник, – этим и займитесь, вместе с лейтенантом. А что касается вас, инспектор Грин… скажите, у вас есть вечернее платье?

Глава 8

В которой инспектор Грин знакомится с женой эльфийского посла.

Отраженная в небесах уличная грязь, которую наивные клавдиумцы принимают за настоящие тучи, к вечеру наконец-то разродилась дождем. По большей части в воздухе носилась мелкая противная морось, заставляющая долго и муторно гадать: открывать зонт или понадеяться на кепку… и к финалу этих размышлений являться домой мокрой и злой, как разбуженный осиный рой. Мокрой вне зависимости от принятого решения, ведь и самый большой зонт не спасает от летящих со всех сторон и даже снизу вверх крохотных капель. Но сегодня аранийская осень решила показать зубки – уже два раза мелкий дождик перемежался шквальными порывами, когда внезапно налетавший ветер толкал нашу карету, словно подвыпивший тролль, а перестук тысяч капель заглушал звон подков о булыжник. В такую погоду все нормальные люди сидят в тепле у каминов, а нормальные эльфы – там, где зимние ливни теплы и ласковы, как свернувшаяся на коленях кошка. Ох…

– Из всех ваших идей, – прошипела я, – эта идея самая… самая…