Жизнь под чужим солнцем - Елена Михалкова

— Он сейчас в Германии, — отмахнулся Борис. — Потом познакомитесь, когда приедет. Никита у нас такой активный, что успеет тебе надоесть тысячу раз.

— А он кто? — заинтересованно спросила Алла.

— Да со мной работает, разве я тебе не говорил? — удивился Борис. — По правде говоря, у него должность большая, а серьезных дел не очень много. Так — бегает, суетится. Он с детства был такой.

Алла понимающе усмехнулась и кивнула. С младшим братом Бориса ей все было ясно.

Свадьбу отпраздновали в середине июля, и Алла настояла на том, чтобы все прошло скромно, без излишних трат и глупого пафоса. Родители Бориса понимающе кивали, а сам Борис обнимал будущую жену и прилипал к ее щеке влажными губами. Он вообще весь был какой-то влажный, постоянно потеющий, с пятнами на рубашке и капельками пота под линией темных волос. Ему нравилось прижиматься к прохладной Алле, а она после встреч с ним всегда торопилась принять душ, чтобы смыть запах чужого пота.

В начале августа вернулся из Германии Никита, и Борис решил познакомить жену и брата в ресторане. Они приехали чуть раньше назначенного времени, и скучающая Алла от нечего делать разглядывала завитушки лепнины на потолке: Борис всегда выбирал на редкость безвкусные заведения. Сам Борис чавкал салатом, попутно рассказывая что-то о делах своих друзей. Час назад они купили Алле элегантный костюм гранатового цвета, дорогой и удобный, поэтому Алла была настроена снисходительно к его болтовне.

Никиту она узнала сразу и в первую секунду мысленно вздохнула: не хватает еще терпеть второго Бориса. Сходство было удивительным. Но Никита, быстро обшарив зал взглядом, двинулся к ним, ловко лавируя между тесно поставленными столиками, и сходство словно растворилось в его движениях, улыбке, прищуре глаз. Подойдя, он обнялся с братом, потом повернулся к Алле и секунд пять молча смотрел на нее.

— Хорошо, что я угадал, — сказал он наконец.

— Ты про что? — осведомился Борис, садясь на место и придвигая к себе салат.

— Вот про это.

Никита сел, достал из сумки маленькую коробочку и протянул Алле. Удивленная Алла откинула крышку и увидела на белом бархате большой темный камень. Она взяла его в руки, и в глубине камня сверкнула искра, отразившаяся от светильника.

— Точь-в-точь под цвет глаз твоей супруги, — с улыбкой сказал Никита, повернувшись к брату. — Борька, извиняй, тебе подарок на свадьбу не привез.

— Да уж, от тебя дождешься, — неуклюже пошутил Борис. — Алка, ты чего молчишь? Не нравится?

— Очень нравится, — медленно сказала Алла, проводя пальцем по поверхности камня. — Спасибо вам, Никита. Но это слишком дорогой подарок.

— Да ладно тебе стесняться, у него, поди, в кармане таких еще пять штук припасено, — захохотал Борис. Алла без улыбки взглянула на него, и он быстро притих. — Ладно, Никит, давай заказывай, чего будешь.

Они поужинали, потом вместе прогулялись по городу, потом заехали в какой-то ночной клуб… Никита шутил и галантно ухаживал за Аллой. Домой они вернулись только к пяти утра. Никита на прощание поцеловал руку Алле, потрепал по плечу Бориса, велев ему с утра не опаздывать, и сел в такси. Алла проводила взглядом отъехавшую машину и в самом мрачном расположении духа поднялась в квартиру. Борис тут же уснул на диване, даже не раздеваясь, а она уселась за стол, достала из ящика крошечную коробочку, быстро и ловко насыпала белую дорожку на руку и старательно втянула порошок носом. Потом долго вертела в пальцах темный камень с красивым названием «черный опал».

Алла Добель, в замужестве взявшая фамилию Пронина, очень редко ругала саму себя. Но, рассматривая подарок младшего брата своего мужа, она назвала себя безмозглой дурой, потому что со всей очевидностью поняла, что сделала ставку не на ту лошадь.

Никита загорал около бассейна, наблюдая за визжащими девушками, которых обливали водой из водяного пистолета два веселых аниматора. Подойдя к нему, Даша уселась рядом и без всякого предисловия спросила:

— Мне показалось или тебя смерть Алины не очень расстроила?

Никита поднял голову и с изумлением посмотрел на нее.

— Я что-то подзабыл, когда мы успели на «ты» перейти? — В его голосе появился незнакомый ей холодок.

— С тех пор как Алина умерла, — ответила она, вспомнив ответ Максима. — Ты, однако, не похож на убитого горем, хотя мне казалось, что она тебе нравилась.

— Нравилась, — медленно ответил Никита, — очень. Я даже предложил ей погостить у меня в деревенском доме, я там как раз недавно ремонт закончил. Она согласилась.

— Тогда почему ты был такой… — она пыталась подобрать слово, — равнодушный тогда, в холле?

Никита задумчиво смотрел на нее, прикидывая, стоит отвечать или нет. Наконец он откинулся на спинку лежака и с закрытыми глазами произнес:

— Видишь ли, Даша, я очень не люблю все эти игры между мужчиной и женщиной. Игры хороши в бизнесе. Или в средней школе, но я уже давно вышел из того возраста. Тогда, утром, я пошел к Алине, потому что хотел заняться с ней сексом. Да я был уверен, что она специально осталась в номере, чтобы меня дождаться! — Голос его зазвучал раздраженно. — Все ритуальные танцы вокруг нее я уже сплясал, она ясно дала понять, что они ей нравятся. И тут — такое динамо! Ты знаешь, что такое динамо? — обернулся он к Даше.

— Примерно представляю, — кивнула она. — Алина тебе отказала.

— Ну, в общем, да, — он поморщился. — Пыталась сказать, что ей сейчас не до меня, что она должна выполнить работу… Короче, сплошные отмазки. Я стал настаивать, а она повела себя очень некрасиво. Что-то говорила о том, что она мне ничего не должна, а наоборот, что это я что-то там ей должен… В общем, разозлила меня, и я ушел. А уж потом, когда узнал, что она умерла, осталось просто раздражение. Ты не думай, что я совершенно черствый человек, но особой скорби я действительно не испытывал, а притворяться не люблю.

— Тебе ее не жалко? — негромко спросила Даша.

— Жалко. Но она для меня была совершенно чужим человеком, от которого, как выяснилось, я не мог ничего ожидать. То есть близким бы она для меня никогда и не стала. Поэтому я ее жалею, как любую молодую красивую женщину, умершую так нелепо, но вырывать волосы и посыпать голову пеплом не буду. Я ответил на твой вопрос? Если да, то извини, меня ждут.

Никита поднялся и пошел к бару, около которого стояла какая-то женщина. Приглядевшись, Даша узнала Аллу.

Задумчиво бредя по аллее к берегу, Даша думала о том, что только что услышала. Да, она получила ответ на свой вопрос, и на секунду ей стало до слез жалко Алину. Она ему была не нужна, подумала Даша. Ему интересен только он сам и то отражение, которое он видит в других. Неожиданно она вспомнила о пропавшем камне и остановилась.

Алина, переводящая свое бестолковое заявление, представилась ей в другом свете — не влюбленной девчонкой, обводящей первую букву имени прекрасного мальчика, а здравомыслящей женщиной. Она писала дурацкое заявление и в какую-то минуту просто должна была задуматься над тем, кто же на самом деле мог украсть камень. Она должна была задуматься искренне, без бравады, без попыток что-то кому-то доказать или кого-то поставить на место. Алина была достаточно умной. Надо попробовать быть такой же…

Кто кричал громче всех о том, что нужно заявить в полицию? Кто приводил убедительные аргументы в пользу этого? Не Алла, как можно было бы ожидать, и не Борис, а Никита — Никита, которому, по идее, должна быть если не безразлична судьба кулона, то уж, во всяком случае, не столь интересна. Ну подумаешь, украли драгоценность у жены брата. И все-таки именно он настаивал на обращении в полицию, именно он схватился за опрометчивое предложение Алины и даже пообещал ей какой-то гонорар. «Вор кричит громче всех», — говорила Дашина бабушка, и была не так уж не права. И если Алина шла в своих размышлениях тем же путем, то буква «Н», выведенная ею, означает вовсе не то, что подумала Даша, а то, что Алина подозревала Никиту. По крайней мере, примеряла его кандидатуру на роль вора.

Тогда все сейчас рассказанное им — выдумка, поняла Даша. Дело было не в том, что Алина не захотела ложиться с ним в постель, а в том, что она сказала ему о своих подозрениях. И тогда он…

Даша остановилась так резко, что пара, шедшая сзади, налетела на нее. Фыркнув, девушка обошла стоявшую столбом Дашу, а парень бросил что-то нелестное в ее адрес. Даша стояла посреди аллеи и пыталась представить, как человек, с которым она только что разговаривала, ударяет Алину по голове, а потом оставляет ее тело в ванне и бросает туда фен. И именно его она только что спрашивала, почему он не скорбит?!

Чья-то рука тяжело опустилась ей на плечо. Даша вскрикнула.

— Ты что? — спросил Максим. — Замечталась? Извини, если напугал. У нас игра давно закончилась, тебя все нет и нет. Хочешь на парашюте за катером полетать? Эй, — всмотрелся он в ее лицо, — да что с тобой?