Атака зомби - Александр Шакилов

Как раз сейчас Маркус докладывал о том, что удалось выяснить. Данила опустился на пол рядом с Фазой, не пожелав моститься на диване рядом Маришей и полковником. Гурбан сидел на стуле, закинув ногу на ногу. Маркус скрипел в центре комнаты, рассказывая о том, что ему и Ашоту удалось выяснить.

– Группа «Варяг» распущена и объявлена вне закона за саботаж – разведчики позволили врагу незаметно подобраться к Москве, вовремя не сообщили о маршрутах передвижения и вообще являются ленинградскими шпионами и закоренелыми коммунарами.

Узнать это не составило труда. Ашот угостил махоркой эсбэошников-патрульных и спросил, чего воют сирены. Стрельнув еще табачку про запас, бойцы выложили всё как на духу. И спросили еще, не видал ли он кого подозрительного и особенно одного толстого, шибко носатого, который чуть ли не главный шпион. Ашот честно ответил, что нет, Бог миловал. Маркус же топтался в сторонке, делая вид, что он не подозрительный, потому что не толстый.

– Но это еще не всё, – проскрипел Маркус.

Он рассказал, что лаборатория Павла Сташева опечатана, персонал арестован, аппаратура и опытные образцы конфискованы и увезены в неизвестном направлении. Охрану сняли, помещение пустое, столы перевернуты, пробирки разбиты, кое-где даже розетки из гнезд выдернуты.

– В общем, печальное зрелище, брат, – добавил Ашот, плюхнувшись ягодицами на паркет.

– А как же отец? – Данила, который тайком посматривал на полковника и Маришу, с опозданием осознал смысл сказанного Маркусом.

В комнате сделалось тихо. Дан вскочил:

– Я должен спасти его!

Ашот тоже попытался вскочить, но у него получилось не так изящно.

– Я с тобой, брат! Только вот пожрать сначала надо, а то жрать хочется – сил просто нет, и я сразу с тобой!

Против обыкновения Мариша не подколола толстяка. Заметив, что Дан на нее смотрит, она восхищенно уставилась в висок полковнику. Данила заскрежетал зубами.

– Ребятки, остыньте. – Гурбан ласково им улыбнулся. Так ласково, что мороз по коже. – Тут пока что еще я решаю, кому что делать.

– Но командир…

– И никаких «но», ребятки. Всё с твоим батей в порядке, поверь мне. – Гурбан обладал даром убеждения. С тем, кто запросто свернет тебе шею, лучше не спорить.

Дан сел обратно, прикидывая, как бы выбраться из конспиративной квартирки и… И что? Отца надо освободить. Но где его искать? В каталажке, где держали Самару? Вряд ли. И не стоит надеяться, что охраняет батю лишь один человек, который захочет сразиться с Даном в рукопашной, сняв с себя все оружие. Данила вздохнул. Без помощи друзей ему не справиться. Так что остается сопеть в две дырочки и ждать.

Маркус меж тем продолжал скрипеть:

– Мы побывали у Стены, а также послушали разговоры торговцев ГУМа, известных своей осведомленностью обо всем на свете. Говорят, по сведениям из штаба, острог скоро падет. День-два, от силы три продержится.

Когда Маркус замолчал, потребовал слова Ашот. Он призвал сплотить ряды и ответить пулей на пулю. Он потому и вызвался в разведку, чтобы принять участие в войне, но коварный Маркус не позволил ему подняться на Стену, хотя сам смешался с бойцами и поучаствовал в защите Москвы.

– Командир, мы должны сражаться! Даня, брат! Мариша! Фаза! Вместе мы победим!

– Но сначала надо пожрать, да? – не удержалась Петрушевич.

– Точно. А потом сдаться властям, – подхватил Дан. – Сказать, что это какая-то ошибка, мы не шпионы, и нас тут же оправдают и отправят воевать с зомбаками на Стену, а вовсе не в расход к стенке.

Ашот потупился, подыскивая контраргументы.

– То, что я увидел сверху, – проскрипел Маркус, – это было нечто. Надо подняться на Стену, чтобы осознать масштаб боевых действий. Два дня – это еще хороший прогноз. Ведь ленинградские зомби – это не просто слюнявые обезьяны, жаждущие убивать людей. Нет, они – хорошо организованная и вооруженная армия, численностью превосходящая вооруженные силы Москвы. И людские – зомбацкие – ресурсы этой армии огромны. На смену одному погибшему Стерх пришлет десять.

– Бежать на Стену с автоматом в руках и сражаться до последнего патрона, – развил тему Гурбан, – как тут некоторые предлагали, не выход. Это равносильно самоубийству, то есть саботажу, в котором нас обвиняют. Ничего нет проще, чем умереть глупо и бесславно.

– А что тогда выход? – Мариша скрестила руки на груди. – Что ты предлагаешь, Гурбан?

– Мы тут посовещались… – начал командир.

Данила его перебил:

– «Мы» – это кто? У меня совета не спрашивали.

Гурбан кивнул полковнику Самаре. Типа давай, тебе слово.

У Данилы аж рот раскрылся от удивления. С каких это пор ленинградский дезертир что-то предлагает «варягам»? И главное, когда это он спелся с Гурбаном? Неприязнь Дана к Самаре крепла с каждой минутой.

Полковник поднялся с дивана и заговорил хорошо поставленным голосом:

– Единственный шанс спасти Москву – или хотя бы отстрочить крах – это уничтожить усилитель сигнала, установленный в вездеходе.

Данила уже открыл рот, чтобы сообщить, что он думает по поводу глубокомысленных высказываний, но его опередил Фаза:

– Эй, товарищ, конкретней. А то знаем мы ваши ленинградские штучки!

– По моим подсчетам, сегодня – третьи сутки после подзарядки. Чтобы армия зомби прекратила свое существование, надо уничтожить усилитель сигнала. И тогда сегодня к вечеру, максимум завтра утром, в частях начнется разброд, командиры не смогут больше удерживать бойцов в подчинении. Деградация зомбаков без подзарядки – это серьезно. Думаю, нескольких суток – двух-трех – хватит, чтобы зомбобойцы потеряли человеческий вид и забыли о том, как это – стрелять из автомата…

– А сражаться с безмозглыми тварями куда проще, чем отражать атаки умных зомбаков, – закончила за полковника Мариша; из-за наложенного грима она была похоже на истощавшую старуху, в последний раз умывавшуюся сто лет назад. – Трое суток… Это максимум, как я поняла, для обороны острога?

Ей не ответили. И так ясно, что от «варягов» зависит судьба тысяч москвичей. И то, что они теперь изгои и вне закона, ничего не меняет.

– Надо пробраться в стан зомбаков и уничтожить усилитель, – подытожил Самара.

Гурбан обо всем этом знал и уже принял решение. Потому и грим с ленинградской формой, и конспиративная квартира в пустующем доме, где соседей нет и не надо.

– Я ж говорил, командир что-нибудь придумает. – Фаза хлопнул Дана по прокушенному зомбаком плечу. – Командир у нас голова!

Его светлая вера в Гурбана оказалась заразной. Скривившись от боли, Данила теперь тоже с оптимизмом смотрел в мрачное будущее.

Света катастрофически не хватало. Воздуха тоже. Хотелось упасть и, закрыв глаза, выползти отсюда, из метро, наверх, к солнцу. Не выбежать, раскинув руки, а именно выползти, потому что голова кружилась так, что стоять не получалось.

– Братишка, ты чего это? – Круглое лицо Ашота расплывалось, двоилось.

Данила с трудом разлепил пересохшие губы:

– Воды дай.

Он бы сам, но руки ходуном, флягу не удержать. Ашот присел рядом, напоил как маленького. Стало легче. Приступ клаустрофобии был кратким, сильным и очень неожиданным. Дан поднялся с платформы и вслед за толстяком спрыгнул на пути, подсветив себе фонариком. Контактного рельса опасаться не надо, тут все давно обесточено, если верить Маркусу.

Данила тяжело задышал, уставясь в широкую спину товарища. Как же так, а? Его, доставщика с дипломом, лучшего в Училище, – и накрыло так, что мама не горюй?.. Он же по подвалам в Орле лазил, по трубе в горе мусора спускался, а тут, в центре Москвы, в обычной заброшенной подземке… Хорошо, лишь толстяк видел его позор, остальные ушли вперед. Он мысленно пообещал себе, что впредь подобного не повторится.

Наверху «варяги» вне закона. А здесь, внизу, нет эсбэошников и власти Совета. Тут их никто искать не станет. Просто не рискнут спуститься в вечную темноту. О подземке много чего рассказывают. Истории эти одна другой невероятней, но москвичи в них верят…

Может, тут действительно водятся крысы размером с теленка?

И обитают каннибалы, деградировавшие до уровня зомбаков?

И призраки Великих Вождей бродят, почесывая лысину под кепкой и дымя «герцеговиной»?

После сегодняшней прогулки «варягов» в гриме и ленинградской форме одной легендой станет больше. Мамашка, выкатившая на улицу обитую жестью коляску, схватилась за бейсбольную биту, завидев отряд. Бабка в камуфляже воткнула в рот свисток и принялась верещать, призывая эсбэошников. В нескольких квартирах в доме по соседству одновременно захлопнулись стальные ставни…

Ашот обернулся, прервав размышления Дана:

– Канализация – это Новый Арбат отверженных. Как считаешь, брат?

– Типа того.

Мрачный навес из тюбингов над головой изгибался полусферой. С потолка тут и там капало, из-за чего Дан то и дело вступал в лужи затхлой воды. Впереди, в темноте, кромсали тьму лучи фонарей, слышались разговоры, скрежетал Маркус. Он – проводник, навигатор и лоцман, без него тут нечего делать. Он знает подземку как свои пять пальцев, распухших в суставах и покрытых порченой кожей. Примыкающая канализация, вентиляционные шахты, бомбоубежища, построенные, когда верили еще, что ядерную войну можно пережить, – все это покорилось Маркусу. И главное, ему известны тайные тропы, ведущие за пределы Стены.