Таймыр - край мой северный - Н. Урванцев

Пятый порог, как и второй, обусловлен присутствием толщи массивных известняков. Отдельные, наиболее крепкие, пласты, пересекая реку, образовали перекаты. Порог тянулся километра полтора. За ним виднелись задернованные, заросшие кустарником берега. Течение там сразу смиряло свой бег. Что дальше — не видно. Пробовали влезть на деревья, чтобы оглядеться, но ничего не рассмотрели. Нет озера, да и только. А ведь оно, судя по рассказам, должно лежать в горах, как озеро Лама. Впрочем, пасмурная, дождливая погода значительно снижала видимость. Словом, так или иначе, а плыть надо дальше, искать это таинственное озеро Кутармо, время еще есть, сейчас только 10 августа.

На стоянке, пока мы с Виктором Александровичем обследовали местность, Николай привел в порядок наше имущество, просушил подмокшее, перебрал продовольствие, починил уже изрядно потертые канобе и приготовил все к переносу. Лесом, поверху перетащили багаж. Байдарки порожняком провели бечевой. Пласты известняков иногда так далеко протягивались в реку, что бечевы не хватало. В таких местах лодки приходилось переносить на руках. В общем, весь переход к верхней части порога занял два дня. Я, кроме того, успел еще определить астрономический пункт. Теперь мы на воде со сравнительно спокойным течением. Берега здесь сложены рыхлыми отложениями, густо залесены и даже заболочены. Скалистых выходов не видно. Ширина реки менялась довольно сильно: то увеличивалась до полукилометра и более в низких берегах, то сужалась до 100 — 150 метров в высоких. В таких местах течение усиливалось, по берегам появлялись валунно-галечные гряды. Приходилось с весел переходить на бечеву, а с бечевы — опять на весла. Через пять километров река расширилась, появилось много песчано-галечных островов, заросших кустарником. Довольно долго проплутали в многочисленных протоках. Наконец выбрались на открытый плес. Река здесь делала крутой изгиб на юг, и скоро мы опять оказались в лабиринте мелких островков. Плывем все время на веслах; течение слабое. За островами река повернула на северо-восток, значительно расширилась. Мы вышли в обширнейшее водное пространство, противоположный берег еле виден. Течения нет, очевидно, это озеро. Но какое? Кутармо? Не похоже. Оно, по рассказам, должно лежать в горах, а это находилось в низменных берегах. На востоке, километрах в двух, был виден небольшой высокий остров. Решили поплыть туда и стать лагерем. Это вновь открытое озеро надо бы обследовать, а на острове определить астрономический пункт.

Когда мы подъехали и высадились, то оказалось, что это не остров, а полуостров. Его высокая, в виде сопки, каменистая часть переходила дальше в песчаную отмель, соединенную с коренным берегом. На отмели сидели тысячи линных гусей. Увидя нас, они подняли отчаянный гам и, шумно хлопая крыльями, кинулись, расталкивая друг друга, наутек, в воду. Все же мы успели пару-другую добыть себе на ужин.

Высокая часть полуострова, куда мы пристали, представляла собой диабазовый холм с крутым западным склоном и более пологим, вытянутым восточным. Его общее очертание асимметричное, округлое, сглаженное, скалистых выступов не видно. Все поросло густым лесом. Однако у воды, где не было растительности, видно, что диабаз гладко отполирован и испещрен вдоль бороздами и царапинами. Очевидно, это гигантский "бараний лоб". Значит, и здесь был ледник, двигавшийся с востока в Хантайскую долину.

Здесь впервые на всем пути по Хантайке нашли следы пребывания человека. На двух стоящих рядом лиственницах с обрубленными на высоте трех метров вершинами был сделан настил из жердей и на нем сооружен шалашик из еловой коры. В стороне стояла лесенка — толстая жердь с зарубками в виде ступеней. Такие лабазы обычно ставят охотники в летнее время для хранения припасов и снаряжения. В них можно не опасаться медведей. Края настила выдаются далеко за столбы, а сучья соседних деревьев, да и сами деревья, если они близко, срублены. В лабазе мы нашли связку рыболовных сетей и немного юколы (сушеной рыбы) из щуки, очевидно, на корм собакам.

На другой день мы с Виктором Александровичем на порожней байдарке отправились в объезд озера в поисках продолжения Хантайки. Тихий, теплый и солнечный день обещал приятную поездку. Выехав на середину, мы увидели вдали, за озером, на востоке высокие горные склоны. В бинокль хорошо были видны их скалистые обрывы, изрезанные ущельями. Края гор уходили и влево, на север в сторону Норильска, и вправо, на юг, видимо, к Курейке. А посередине, прямо перед нами, разделяя склоны надвое, темнела глубокая горная долина. В ней, вероятно, и будет лежать озеро Кутармо.

Съемка нашего озера заняла два дня, и все же полностью объехать все заливы и глухие бухты нам не удалось, настолько сильно изрезаны берега, густо поросшие лесом и кустарниками. Озеро мелководно, во многих местах даже на канобе к берегу не пристать. Много песчаных отмелей, а иногда и каменистых островков. Мы назвали озеро Малым Хантайским. Его прихотливо изрезанные берега, общее мелководье и совершенно неправильное, лапчатой формы, очертание не оставляли сомнения в моренно-подпрудном происхождении. Такие валунно-галечные моренные гряды мы встречали не раз. Следов присутствия человека не обнаружили. Зато много всяких птиц, и притом совершенно непуганых. Похоже, что они никогда не видели людей. Если плыть медленно, тихо пошевеливая веслами, то до некоторых молодых гусей и уток можно достать веслом.

Среди уток больше всего чернети, но были и гоголи, кряковые, чирки, а среди гусей преобладали казарки белолобые и малые. Гуменников не видно. Они предпочитали гнездиться севернее. В глухих заводях встречали лебедей парами, с одним-двумя еще не летными, но уже хорошо оперенными молодыми. Держались они осторожно, близко к ним не подплывешь. Каменистые острова заняты колониями чаек. Те вели себя весьма агрессивно. При нашем приближении они с шумом и гамом поднимались в воздух и начинали демонстрацию высшего пилотажа. Особенно смело вели себя крачки, пикируя на головы, чтобы клюнуть в затылок. Успокаивались они только в том случае, когда мы отъезжали подальше от их гнездовий.

Дни стали сменяться ночами, и притом довольно темными и холодными. Временами дул северный ветер, поднимавший на озере довольно крупную волну, но наши канобе держались отлично. Плыть на них вдвоем можно совершенно спокойно. С объезда возвратились затемно, проплыв за день, по подсчету Виктора Александровича, километров 40. Николай, ожидая нас, развел на мысе большой костер. По этому маяку благополучно нашли дорогу в лагерь.

На второй день объезда в глубине залива северо-восточной части озера мы заметили небольшое встречное течение. Это могла быть какая-то речка или протока, связывающая озера. Проплыли для проверки вглубь и действительно увидели широкое русло с галечным дном. Затем протока стала расширяться, появились галечные острова. По-видимому, это преддверие Кутармо. Закончив съемку и определив очередной, пятый по счету, астрономический пункт, поспешили к конечной цели путешествия — к долгожданному озеру Кутармо. Пересекли Малое Хантайское озеро с юго-запада на северо-восток. Спокойное вначале течение стало усиливаться, но каменных гряд пока не видно. И по берегам, и в русле — лишь галечник и мелкие валуны. Пришлось перейти на тягу бечевой, но, к счастью, ненадолго. Протока сделала крутой поворот, потом сразу расширилась и перешла в широкий пятикилометровый плес. Мы решили, что входим в озеро, но вот опять берега сузились, пошли галечниковые острова, отмели, где ориентироваться стало трудно. Выбирали рукава с заметным течением. Проплутав часа два, вышли в спокойное расширение и вот, наконец, оно — долгожданное озеро Кутармо (ныне Хантайское).