Римское лето - Элла Уорнер

Сидя в самолете, Франческа поймала себя на мысли о том, что она впервые за последние две с половиной недели не думает о Максимилиане. Эта мысль принесла облегчение. Может быть, она когда-нибудь сможет избавиться от его образа, который преследовал ее днем и ночью?

Для нее все было внове. И серебряный стремительный самолет, и широкие ряды кресел, и головокружительный вид из иллюминатора, и белозубые улыбки стюардесс. Она впервые покидала Рим и чувствовала необычное возбуждение. Раньше даже мысль о подобном приключении приводила ее в ужас.

«Что ты сделал со мной, Макс Стоун?» – подумала девушка. – «Я уже не та Франческа, которая боялась нос высунуть за пределы Рима. К лучшему или к худшему встретился ты на моем пути, но это произошло, и мне предстоит с этим жить»…

7

Максимилиан Толлард Третий не спал уже вторые сутки. Он, Кэтрин и Делла, его сестры-близнецы, попеременно дежурили в больнице. Их мать, Маргарет, лежала при смерти.

Утром четыре дня назад она почувствовала резкую боль за грудиной, и уже через несколько часов ее госпитализировали с диагнозом «инфаркт». Врачи делали все возможное, но никто из них не верил в то, что миссис Толлард когда-нибудь вернется к нормальной жизни.

Макс был в отчаянии. Он собрал лучших специалистов в стране, предложил немыслимые деньги тому, кому удастся спасти Маргарет. Но в глубине души он прекрасно понимал, что только Бог в силах совершить чудо.

Известие о болезни Маргарет нарушило его блаженный отдых. Прилетев в Рим, Макс позвонил Теду Конраду и оставил на всякий случай свои координаты. Не хотел Тед пользоваться адресом гостиницы Керзотти, но пришлось.

– Макс, это Тед, – услышал Толлард однажды в трубке, когда заинтригованная донельзя Лучана позвала его в холл к телефону.

По голосу друга Максимилиан сразу понял – случилось что-то страшное. Он еще никогда не слышал, чтобы у Теда так срывался голос.

– Миссис Толлард плохо себя чувствует, – издалека начал Конрад. – Я думаю, тебе лучше вернуться.

Холодная волна ужаса охватила Максимилиана. Он знал, что Тед обычно очень осторожен в выражениях. Он никогда не паниковал по пустякам. И уж тем более не стал бы звонить ему, если бы ситуация была несерьезной.

– Что случилось? – спросил Максимилиан, стараясь спрятать тревогу в голосе.

– Инфаркт. – Тед был немногословен.

Он знал, что Макс Толлард не нуждался в обстоятельных объяснениях, он все схватывал на лету.

– Я вылетаю.

Макс положил трубку.

– Кто это был? – поинтересовалась Лучана.

Таинственный разговор Макса не давал ей покоя.

– Вас это не касается, Лучана, – резко ответил он и снова набрал номер. – Я бы хотел заказать билет на первый самолет до Нью-Йорка.

У Лучаны вытянулось лицо. Значит, он улетает… Но потом она приободрилась. Франческа-то явно остается. Милую сестренку ожидает горькое разочарование сегодня. Прекрасный принц исчезает…

Макс поднялся в свою комнату и стал лихорадочно собирать вещи. Он даже не думал о том, что мог бы спокойно все оставить – вряд ли эта одежда понадобится Максимилиану Толларду Третьему, на которого шили лучшие модельеры мира. Он не думал ни о чем. В мозгу беспрестанно крутилась одна и та же мысль: только бы с мамой все было хорошо.

Уже подлетая к Нью-Йорку, Макс осознал, что совсем забыл про Франческу. Ему стало не по себе. Как он мог быть таким идиотом? Ведь она решит, что он предал ее. «Ничего, – успокаивал он сам себя. – Вначале я выясню, как дела у мамы, а потом позвоню в Италию и все ей объясню. Франческа не будет делать поспешных выводов».

Но ни в этот день, ни в течение следующих двух недель у Максимилиана не было ни единой свободной минутки. Он постоянно что-нибудь делал. То консультировался со специалистами, то утешал сестер, то решал проблемы компании. «Толлард Фармасьютикалс» постоянно требовала внимания и не делала скидок на личные неурядицы Макса.

Он спал не более трех часов в сутки. Раньше подобный режим не принес бы ощутимого уро на его здоровью, но сейчас все было по-другому. Максимилиан с трудом нес на себе двойной груз, моральный и физический. Тревога за мать, ответственность за всех членов семьи, страх перед печальным исходом мучили его постоянно.

Времени подумать о Франческе почти не оставалось. Но никогда еще Максимилиан не желал так сильно, чтобы она была рядом с ним. Ему казалось, что, если бы он мог разделить свою тяжкую ношу с любимой женщиной, ему стало бы легче.

В то время как Франческа изнемогала от мысли о предательстве Максимилиана, он терзался из-за того, что не мог сообщить ей о себе.

Эвелина Дастин-Хэтченголд пыталась принять активное участие в жизни Толлардов. Она не сомневалась, что на правах невесты ей будет позволено все время находится рядом с Максимилианом. Она надеялась, что сможет укрепить свои позиции, заметно пошатнувшиеся в последнее время.

Эвелину ужаснуло исчезновение Максимилиана. Она представляла себе страшные картины. Девушка знала, что будет опозорена до конца жизни, если ее таким банальным образом бросит жених. Она не могла допустить этого.

Поэтому после возвращения Максимилиана она твердо вознамерилась не выпускать его из вида. Hо не тут-то было. Любая ее попытка приблизиться к Максимилиану встречалась с таким холодом, что она впервые в жизни растерялась. Что произошло? Неужели болезнь матери настолько повлияла на него, что он забыл о своем долге?

Эвелину терзали страшные догадки. Вдруг он встретил кого-нибудь в своем загадочном путешествии… Но голос разума немедленно отметал это соображение. Даже если что-то подобное и случилось, это еще не повод разрывать помолвку. Эвелина была готова на многое закрыть глаза. В конце концов, она не ждала от своего будущего мужа огромной любви и верности до гроба. Ее вполне устроит размеренное сосуществование. Максимилиан не настолько глуп, чтобы расстроить их свадьбу из-за какого-нибудь романтического пустяка.

Но Эвелина сильно ошибалась. Причем дважды. Первый раз, когда считала, что Максимилиан не мог серьезно увлечься кем-либо за несколько дней, а второй раз, когда верила в то, что он не способен пренебречь своим долгом по отношению к ней.

На самом деле Максимилиан сделал и то, и другое.

Он даже не вспоминал о том, что у него есть невеста. Он не думал об Эвелине, не переживал по поводу необходимости выяснять с ней отношения. Он просто о ней забыл. Эвелина перестала для него существовать.

Но время шло и приносило приятные изменения. Состояние здоровья Маргарет значительно улучшилось. Врачи, прежде разводившие руками, теперь не сомневались, что она идет на поправку. Впервые за две недели Максимилиан мог вздохнуть с облегчением. Мать вернулась к нему, и ему не надо было больше сидеть рядом с ее кроватью, держать ее руку и всматриваться в ее неподвижное лицо, ища на нем признаки неумолимого разрушения.