И стали они жить-поживать - Светлана Багдерина

— Далее у нас навалены завалы из деревьев стратегически не важных пород. К сожалению, нарубить достаточное количество леса повышенной сучковатости и непроходимости, чтобы организовать такую линию по всему периметру мы не успевали, поэтому завалы сделаны только там, где штурмоустойчивость стен вызывает сомнение, чтобы не сказать, опасение.

— Это почему еще? — вдруг побагровел и искренне возмутился Никодим.

— Потому что между камнями там не раствор, а песок один с галькой вперемешку. Я в одной книге читал, что у наших предков была традиция одного из строителей в стенах замуровывать. Чтоб повысить ее эксплуатационные характеристики, как говорят у нас в народе. Так вот этих, кто такое настроил, я бы всей артелью там заложил и не поморщился. Без задней мысли, просто так. Такие сомнительные участки, как вы видите из расположения завалов, находятся здесь, здесь, здесь и здесь… — указка ткнулась в места на карте, где были изображены не то снежинки, не то поля для игры в крестики-нолики.

— Погоди, боярин Митрофан… — привстал со своего места граф Рассобачинский, вытянул шею и прищурился, чтобы лучше разглядеть то, что уже углядел боярин Никодим. — Так это же там два года назад твои подрядчики, Труворович, из Караканского ханства со своими каменщиками кладку укрепляли! Года полтора возились ведь, не меньше!..

— Ты на что это намекаешь, граф Петр? — мясистое лицо Никодима налилось угрозой. — Он мне честное слово дал, что эта стена еще сто лет простоит!

— Вот на честном слове она и держится, — с наисерьезнейшей миной глубокомысленно заметил Граненыч. — Потому что больше ей, сердешной, держаться не на чем. И если Костей пронюхает…тьфу-тьфу-тьфу, не сглазить бы…

— Ладно, дальше докладай, князь, — махнул рукой царь. — Не теряй время. А с Труворовичем мы потом про стену поговорим. После победы.

— Победителей не судят, — буркнул боярин и незаметно растворился среди соратников, что с его выдающейся во всех измерениях фигурой было победой само по себе.

— Четвертая линия обороны — ловушки… — снова вернулся к докладу Митрофан, но ненадолго.

— Капканы, что ли? — недоуменно поинтересовался кто-то из высокородных.

— Хорошо было бы, — со вздохом качнул головой докладчик. — И побольше… Но у нас это четыре линии ям с кольями, в шахматном порядке чередующиеся с вбитыми в землю бревнами, также из деревьев стратегически не важных пород. Вообще-то, генерал-адмирал Блицкригер настоятельно рекомендует делать отдельно полосу ловушек и полосу торчащих бревен, но у нас на полный объем времени не хватало, поэтому я решил подойти к проблеме неадекватно, что значит, с выдумкой. Короче, сегодня четвертая линия будет закончена, и останется только замаскировать сверху ловушки. И если всё будет сделано по уму, то враг узнает о них только после того, как провалится. Далее. В изначальном плане весь Лукоморский укрепрайон предполагалось окружить еще одним рвом и валом, но…

Речь главкома оборвалась на полуслове, потому что в окошко постучали.

Учитывая, что палата заседаний находилась на третьем этаже, яркость впечатления была прямо пропорциональна квадрату расстояния от земли.

— Что?!..

— Кто?!..

— Как?!..

— А если это?..

— Не может быть!..

— Он же еще в двух днях пути отсюда?!..

— Так он ведь тебе не абы кто…

— Ох…

И только Граненыч, бросив указку и вооружившись более привычным оружием — кочергой, подобранной у камина, прокрался вдоль стены к окну и прильнул к мутному разноцветному стеклу витража.

— Что там?..

— Кто там?..

— Видно?..

— А если и вправду?..

— Типун тебе на язык!..

— А кто тогда?..

Любопытство бояр росло с каждым мгновением, но желание подойти и лично получить ответы на свои вопросы, почему-то, соответственно уменьшалось.

— Ну, что там, князь? — нетерпеливо вытянул шею и приподнялся на троне Симеон, взволнованно сжимая подлокотники[140].

— Да не видно ни… чего, — раздраженно бросил Митроха и попытался протереть рукавом запотевшие разноцветные стеклышки.

При этом кусочки витража опасно затрещали и завибрировали: похоже, с той стороны в витраж уже не стучали, а тарабанили.

— Нут-ко, подвинься, князь, я тоже поглядеть хочу, — проворно, несмотря на свои сто пятьдесят килограмм плюс волчья шуба до пят, вынырнул из-за стола боярин Никодим, решившись еще на один подвиг, и с тяжелым дубовым посохом наперевес поспешил присоединиться к Митрохе у атакуемого окна.

Митроха поднял над головой кочергу, словно хотел огреть добровольного помощника, и ткнул в него пальцем.

Тот, в кои-то веки, истолковал жест соперника правильно и послушно скопировал позу главкома.

Пусть теперь незваный гость попробует сунуться.

— Эй, есть кто дома? — донесся с улицы нетерпеливый голос.

— Войдите, не заперто, — сладеньким голоском пропел Граненыч, снова занес одной рукой кочергу для удара, другой дернул длинные белые полосы[141], рванул ручку на себя, снаружи ему помогли, и многострадальные витражи, наконец-то, со звоном посыпались на пол…

В образовавшуюся дыру просунулась бесформенная серая суконная шапка. Под ней оказалась взлохмаченная русая голова.

Царя с трона как сквозняком сдуло: снося всё на своем пути, он рванулся к распахнутому окну.

— Не бейте!!!.. Ваня!!!.. Ванечка!!!.. Вернул…

Человек в ужасной шапке повернулся к несущемуся к нему сгустку радости, и Симеон словно налетел на невидимую стену изо льда: — …ся. Ты это кто такой будешь, чтобы чужие витражи по десяти рублей за квадратный сантиметр бить, а?

— А мы, собственно, с кем честь имеем разговор разговаривать? — появилась в оконном проеме и строго поинтересовалась вторая голова — такая же лохматая, но седая.

— Царь, — сухо представился Симеон и снова грозно нахмурился, уперев руки в боки. — А вы кто такие и какое имеете право под моими окнами подслушивать[142]?

— Меня дед Зимарь прозывают, — благосклонно представилась седая голова, — это — специалист по волшебным наукам Агафон…

— Шпиён!.. — единогласным приговором пронеслось по рядам заседающих.

— …а с нами — наш охранник Саёк, — торжественно закончил официальную часть дед, ткнув большим пальцем себе за спину. — А прибыли мы в ваше царство-государство по поручению царевича Ивана и супруги его Серафимы для помощи в войне с распроклятым Костеем.

— Где Иван?.. Где Сима?.. Где вы их видели?.. Когда они вернутся?.. — перебивая сам себя, накинулся с вопросами на гостей Симеон, даже не предложив им войти. — Почему они не с вами?.. А, может, вы и впрямь шпиёны, а?.. Колдуете, летаете — Костей вас сам, поди, прислал наши планы вынюхать? Чем докажете?