Убить босса! - Борис Седов

Войдя в номер, они сразу почувствовали запах дорогих духов. Вскоре нашлось и объяснение этому факту: на кровати валялась сумка с женскими вещами, на полу – туфли, а в ванной комнате – зубная щетка, станок для бритья и пена. В шкафу-купе, закамуфлированным под стену пиратской каюты, Чески обнаружил сумку мужчины. В ней лежали: а) вчерашний номер New York Times; б) новые носки с этикеткой магазина Joe's на Медисон Стрит; в) авторучка; г) 5 носовых платков из того же, самого дорогого в Нью-Йорке, магазина на Мэдисон.

– Не густо, – констатировал Чески. Впрочем, он уже привык к тому, что русский не оставляет ничего, что потом можно было бы вменить ему в качестве доказательства чего-то.

МакКуин похлопал босса по плечу и кивнул, требуя следовать за ним.

В комнате со второй кроватью Сомерсет указал на лежащую на столе закладку, а также кивнул на люстру, выполненную в виде корабельного фонаря, и розетку в углу.

– Нашего парня слушали, и он это знает, – шепнул на ухо Чески Сомерсет. – Он нашел один «жучок»…

– Ну-ка, пригласи мне этого парня в котелке без полей! – По лицу Чески чувствовалось, что его раздражает и «жучок», и этот номер, и духи, и Мартенсон и всё остальное, что с ним связано.

Когда МакКуин привел портье, детектив сидел в кресле, курил сигарету и рассматривал номер «Плэйбоя», нашедшийся на столике в прихожей.

– Сынок, – увидев прислугу, обратился к нему Чески, не отрывая взгляд от журнала. По лицу его бегали отражающиеся от глянца солнечные блики. – Расскажи мне об этом номере все, что ты знаешь. Пиратские времена опустим, начнем сразу с сегодняшнего утра.

Негр замялся. Знал он, как ему представлялось, немного, поскольку на смену заступил всего два часа назад. Но едва он заступил, как из номера 1902 вышли мужчина лет сорока или чуть больше и дамочка субтильной наружности, сели в такси и уехали.

– Пошли вниз, – скомандовал Чески и с непривычной для МакКуина легкостью выскочил из кресла.

На выходе из отеля он поймал за рукав швейцара, изображающего офицера флота Её Величества тех времен, под которые всеми силами хотел подстроиться отель, и отвел в сторону.

– Адмирал, два часа назад из отеля вышли двое: мужчина и женщина. Вторая младше первого в два раза. Мне известно, что они уехали на такси. Такси гостям предлагает швейцар, а потому, сокращая время разговора, я спрошу просто: номер такси, на котором они уехали?

– 1778, – поспешил отвязаться от копов швейцар, больше напоминающий Санта-Клауса, чем офицера флота Её Величества. – Кевин Морган, я его знаю лично, я даже могу вызвать его для разговора…

– Теперь я понимаю, почему ты так долго работаешь на одном месте, – улыбнулся Чески. – Вызывай такси, мой друг!

Ещё полчаса пришлось потратить на распитие колы в холле гостиницы. Чтобы не мелькать перед глазами метродотеля и его присных, Чески отвел МакКуина в небольшой коридор, уставленный пальмами и креслами. Здесь было прохладно и дышалось легко. Рубашка на спине Чески уже почти высохла, когда швейцар ввел в холл перепуганного мужика лет пятидесяти в джинсовом костюме и не подходящей к нему по цвету желтой бейсболке.

– Вы Кевин Морган? Очень приятно. Я – офицер полиции Чески, это – мой напарник МакКу-ин. Пара вопросов, и вы свободны, мистер Морган. Вопрос первый: какой адрес назвали мужчина и молодая девушка, которых вы подхватили у входа в этот отель?

Таксист ответил:

– Пересечение Тропикана авеню и бульвара Рейнбоу, сэр… Адрес называл мужчина, сэр.

– Пассажиры говорили о чем-либо в машине?

– Разве что о Хью Хефнере, сэр.

– О ком? – не понял МакКуин.

– Это владелец журнала Playboy, малыш, – с упреком посмотрел на него Чески. – Бог мой, МакКуин!.. В твои годы я зачитывал этот журнал до дыр!.. И чем же их привлек 80-летний, свихнувшийся на сексе паранойик?

– Мужчина уверял женщину, что эпоха платиновых блондинок миновала, и что надувные сиськи Памелы Андерсон, лучшей подружки Хефнера, уже никого не впечатляют.

– И что же мужчина предлагал взамен?

– Брюнеток с маленькими, но крепкими грудями, сэр. В качестве примера он приводил Кэтрин Зету-Джонс, сэр. У меня трое детей, мистер, я не совершил ничего незаконного…

– Иди, мой друг, иди, – согласился Чески, поняв, что дальнейший разговор с таксистом не имеет смысла. – Не знаю, что бы я делал без тебя. Сомерсет, посмотри-ка адрес Малкольма в своей записной книжке. Тот, что выболтала тебе истеричка, его дочь…

– Апачи Роуд, мистер Чески, – ответил Мак-Куин. – Улица апачей.

– Надоели мне эти индейцы, – признался Чески. – То бегают друг от друга, то следуют друг за другом по пятам, хоть смейся! Посмотри по карте… Тропикана Авеню и бульвар Рейнбоу, – это по пути к апачам?

– Это по пути, сэр, – сверившись с купленным в аэропорту планом Лас-Вегаса, пробормотал тот. – Это немного не доезжая… Я всё хотел спросить вас…

Чески внимательно посмотрел на замявшегося в сомнении напарника.

– Так спрашивай.

– Зачем вам всё это нужно?

– В каком это смысле?

– В прямом, сэр, – стерев со лба пот, МакКу-ин робко взглянул в глаза старшему товарищу. – Я ваш напарник, а потому по неписаным правилам имею право на полную откровенность… До пенсии осталось всего ничего. Послужной список идеален. И в тот момент, когда нужно поднапрячься, чтобы случайно не совершить ошибки и не смазать всю карьеру, вы… напротив, стремитесь к этому всеми силами… Зачем?

Бросив сигарету в урну, Чески к удивлению напарника отошел в сторону, похлопал себя по груди и упер руки в бока, обнажив висящий на поясе значок и кобуру.

– Скажи мне, Сомерсет, кого ты сейчас перед собой видишь?

– Гения сыска, – искренне ответил МаКуин, – лучшего детектива Нью-Йорка, сэр.

Чески закрыт глаза, покачал головой и, выставив перед собой указательный палец, стал трясти им, как в судороге. В таком виде он и приблизился к напарнику.

– Нет, малыш… – прошептал Чески. – Ты видишь перед собой толстого, не следящего за своим внешним видом мужчину. Обрюзгшего старика, которому нет и пятидесяти, но который выглядит на шестьдесят. Ты видишь человека, которого никогда не полюбит ни одна женщина… Я не умею бегать за преступниками, не владею айкидо, я и стрелять-то толком не умею!.. Так вот, чтобы быть всегда на высоте, мне приходилось хитрить, компенсируя этой хитростью все лучшие качества полицейского. Ты прав, ты имеешь право на мою искренность… Я тебе скажу даже более того: в те дни, что ты со мной, мое мнение о тебе изменилось, к лучшему. А потому я отвечаю тебе честно, чего никогда не сделал бы ещё три дня назад: я подменяю лучшие качества полицейского худшими, чтобы достичь того же результата.

МакКуин оторопел.

– Вместо того чтобы бежать за подозреваемым, я взламываю дверь в его квартиру и жду. Сам придет, fuck him… Я не брезгую подбросить в карман кому-нибудь пакет с марихуаной, если мне нужна его искренность. Мэр Нью-Йорка Джулиани много сделал для того чтобы превратить город в один из самых безопасных, но когда он чистил полицию и разрабатывал философские стратегии, я ломал двери, искал убийц и занимался фальсификацией доказательств, чтобы отправить за решетку главарей этнических группировок. Так что же может испортить мою пенсию, если я найду тех, кто убил полицейского под Бруклинским мостом? Расследование Большого Жюри и установление причин того, как я это делал? – Нашарив в кармане сигареты, Чески поморщился и облизнулся. – Меня больше смущает другое, Сомерсет…

– Что, сэр?

– Ещё перед отлетом из Нью-Йорка я установил, что Сандра Эрикссон, действительно, окончила полный курс John Jay College. Это следует из запрошенных мною ответов из колледжа. Но вот проблема, сынок Сомерсет… В её документах указан адрес рождения: NY, NY. Город Нью-Йорк, штат Нью-Йорк… – повторил Чески, жуя зубами сигаретный фильтр. – Когда я сделал запрос по точному адресу, выяснилось, что соседи Сандру Эрикссон помнят и даже любят…

– Так в чем же проблема, сэр?

– Проблема в том, что они помнят высокую, около шести футов ростом, стройную черноволосую девочку с широким лицом и тонкими губами. И это меня несколько сбивает с толку, потому что, как следует из личных дел «Хэммет Старс», которые я изучил на досуге, Сандра Эрикссон, секретарь-референт мистера Малкольма – ослепительная блондинка ростом едва пять футов, с полными губами и правильным овалом лица…

– Быть может, ошибка делопроизводителей Малкольма? – недоуменно предположил МакКуин.

– Скорее всего, – с усмешкой подтвердил Чески, – потому что я, заинтересовавшись биографией Сандры Эрикссон, проследил ее жизненный путь с момента окончания ею John Jay College. И знаешь, что выяснилось?

– Что?..

– Сандра Эрикссон в настоящий момент играет за баскетбольный клуб женской лиги NBA и числится там на хорошем счету. Мне прислали её фото, на котором она рядом с тренером, едва доходящим своим теменем ей до плеча, и теперь я убежден в том, что из окна тридцать третьего этажа на веревке могла спрыгнуть Сандра Эрикссон с Мартенсоном в руках, а никак не наоборот.