Комната Вагинова - Секисов Антон

Нина почти не моргает и продолжает смотреть в стену. «Как с деревом разговаривать», — решает Артем и, тяжело поднявшись с колен, идет к письменному столу, чтобы приготовить очередную инъекцию.

Володя не отвечает на сообщения, и Артема весь день не отпускает дурное предчувствие. Он долго не находит в себе сил, чтобы во второй раз сходить за закладкой. Наконец ближе к вечеру он выбирается из квартиры и снова идет к водосточной трубе — в этот раз мгновенно находит клад и забирает его без происшествий. Артем обращает внимание, что груда льда и лопата так и лежат на земле, уже почти скрытые снегом.

Рассовав по карманам куртки таблетки и ампулы, Артем еще долго стоит у трубы с победоносным видом, вдыхая морозный воздух и озирая окрестности. Артем наслаждается этими минутами умиротворения, уверенности и покоя, как будто догадываясь, что это состояние продлится недолго. Дойдя до Львиного мостика, Артем замечает крупные трехпалые следы на снегу. Это зрелище его совершенно парализует. «Следы гарпии», — понимает Артем, похолодев. Он явственно ощущает волну холода, хлынувшую из груди по пищеводу вниз с тем же звуком, с каким сошла чуть не убившая его ледяная лавина.

Дальнейшие события вечера Артем наблюдает как будто со стороны, сквозь туманную дымку. Новый жилец Сеня снова проявляет назойливость, нарушает приемлемую дистанцию между малознакомыми людьми и донимает Артема вопросами. Артем не помнит, как оказался в квартире, а потом — как опять оказался на улице, возле Дома городских учреждений, вперив взгляд в барельефы с нетопырями, снова и снова пересчитывая пальцы на их лапах. Он и сам не осознает, что и зачем он делает.

Спустя полчаса он сидит на кухне, ест пустую овсянку и замечает в ней подозрительный привкус. Привкус, который почему-то наводит на мысль о фекалиях на карнизе, оставленных каким-то крупным летающим существом. Всплывает образ героя древнегреческих мифов Финея, наказанного богами. Каждый раз, когда Финей садился за стол, к нему слетались гарпии и оскверняли еду испражнениями. Артем отставляет тарелку и сидит, обхватив голову, пытаясь осмыслить ситуацию. Гарпии всю жизнь преследовали его во снах — не нападая и не приближаясь к нему слишком сильно, а просто сверкая маленькими глазами на расстоянии.

Но недавно что-то произошло, и гарпии больше не появлялись. Это не значит, что Артем стал видеть другие сны — они были точно такими же: по цветовой гамме, настроению и декорациям. Просто там, где Артем привык видеть гарпий, теперь была пустота, зияние. Артем делает вывод, кажущийся ему самым логичным: если гарпии пропали из снов — значит, они возникли где-то еще. Артем явственно ощущает их близость. Теперь в каждом шорохе ему слышится хлопанье крыльев. Гарпии занимают все мысли Артема, и он подолгу не вспоминает про пленницу. Похищение человека — очевидно, самый серьезный поступок в жизни Артема, но сейчас он отходит на второй план.

Мысли о гарпиях делают Артема рассеянным. Он ставит кастрюлю с водой на одну из конфорок и тут же забывает об этом. Вода полностью выкипает, и дно кастрюли уже трещит на огне, но Артем ничего не замечает. Для него подобные вещи просто неслыханны. Артем всегда держит воду, как и все остальное, под полным контролем — буквально физически чувствует, как она нагревается, всегда точно знает, когда ее нужно снимать. После инцидента с кастрюлей Артем теряет термос, в котором остался пуэр со снотворным. Артем абсолютно уверен, что оставил его возле кастрюли, но вот он уходит на пару минут, возвращается — кастрюля стоит, а термоса нет. «Что происходит?» — не понимает Артем. В коридоре звучит негромкий рыдающий смех Сергачева, от которого Артема всегда передергивает.

Вернувшись в комнату, Артем долго не может найти ключ от двери. Тот самый ключ, которым он только что пользовался. Артем всегда вешает ключ на крючок возле входа — это доведенное до автоматизма движение. За последние десять лет в коммуналке он, может быть, только однажды не повесил ключ на крючок — после того, как получил сотрясение на занятиях боксом. Артем открывает дверь и осматривает замок с внешней стороны. Его рассеянность превращается в патологию — Артем повторяет это движение несколько раз, закрывает и открывает дверь, чтобы еще раз убедиться: он не забыл ключ в замке. Через секунду после того, как Артем посмотрел на замок, память стирается, и он опять открывает дверь.

Артем нарезает круги по комнате вокруг тела Нины. Мест, где он мог оставить ключ, не так много. Артем начинает думать, что исчезновение термоса и ключа — проделки пленницы. Он даже склоняется над ее телом, чтобы обыскать, но тут ощущает, как что-то острое впивается в верхнюю часть бедра. Ключ находится в переднем кармане штанов — в кармане, который Артем не использовал никогда в жизни! С тем же успехом ключ мог оказаться в запечатанной пачке риса на полке или в ни разу не читанной книге на стеллаже.

В голове у Артема происходит какой-то необратимый процесс: на долгие промежутки времени он утрачивает способность что-либо воспринимать и организм без спроса включает режим автопилота. Такое случалось и раньше, но редко и ненадолго и обычно автопилот легко воспроизводил повседневный набор действий. Но сейчас в моменты, когда Артем выключается из реальности, власть над сознанием захватывает как будто другая личность — таинственная и пугающая, считающая возможным и даже очень удобным класть ключ в передний карман штанов.

К этим тревожным симптомам прибавились и какие-то щелчки в голове. Артем ходит из угла в угол и слышит стук. Как будто в его мозгу идет партия в шашки. Причем в бешеном темпе — когда у соперников нет и секунды на размышления перед тем, как сделать очередной ход. Артем понимает: игра только началась, но он уже потерял шансы даже на ничью, попав в заведомо проигрышное положение.

Похищая Нину, Артем был абсолютно уверен, что дальше все пойдет как по накатанной: реальность будет подкидывать ему знаки, а Артем — действовать исходя из них. Так было с Артемом всю жизнь: не потому, что он избранный (хотя, конечно, он избранный, но речь не о том), а потому, что, в отличие от всех остальных, он умеет видеть знаки и символы. Обычные люди к ним абсолютно слепы. Якобы случайные совпадения, фразы якобы случайных прохожих, слова и цифры на вывесках, в объявлениях возле парадной, в книгах, журналах, газетах, бегущая строка новостей — огромный массив данных, из которых Артем безошибочно умел вычленять четкие указания. Но сейчас, когда ситуация требует незамедлительных решений, реальность молчит. Кроме того, Артему начинает казаться, что все соседи и Анна Эрнестовна уже в курсе происходящего.

На следующий день после похищения Артем заходит к хозяйке поменять лампочку. Лампочки перегорают у Анны Эрнестовны с подозрительной частотой — раз в две-три недели. Артем снисходительно относится к причудам хозяйки: он что-то непрерывно чинит и заменяет, послушно ходит в домашних штанах.

В первую же неделю жизни в коммуналке Артем проник в ничейную комнату — среди жильцов о ней ходили самые разные слухи. Не найдя в комнате ничего интересного, кроме фотографий какого-то парня в жилетке, Артем позже выяснил, что там жил сын Анны Эрнестовны: хозяйка рассказала ему сама, в приступе откровенности. Сын разорвал отношения с матерью, куда-то уехал, и она сделала из его комнаты что-то вроде музея: хранит все вещи в нетронутом виде, развесила фотографии. Артема, человека очень нечуткого, эта история все-таки тронула, и он старается помогать хозяйке по мере сил. Но Анна Эрнестовна, похоже, воспринимает его заботу неправильно.

Анна Эрнестовна встречает Артема в откровенном халате и яркой косметике. Встает в двери так, чтобы Артем не мог зайти, не соприкоснувшись с ней.

— Вот и ты.

— Вот и я. Лампочка?

— Да, проходи, раздевайся. Но не до трусов. Хотя — как считаешь нужным. Ха-ха.

Артем меняет лампочку за десять секунд и потом долго сидит за столом, как на каком-то официальном празднике: алкоголь в графине, салаты, закуски в хрустальной посуде, напряженная тишина, сплошные неловкости. Телевизор работает на полной громкости. Обычно Анна Эрнестовна смотрит бесконечный сериал про старую женщину в шляпе, расследующую загадочные убийства. Но сейчас в телевизоре мужчина с мясистым лицом, выкрикивающий ожесточенные реплики.