Фрэнк Синатра: Ава Гарднер или Мэрилин Монро? Самая безумная любовь XX века - Людмила Бояджиева

— Отлично, отлично! Вот так и действуй на пробе. Со всего размаха. Умница. Поняла, детка?

— Похвально! — захлопал в ладоши явившийся из-за куста Богарт. — Оказывается, Оуэн у нас записался в режиссеры и работает с актрисой даже на вечеринке. Надеюсь, по системе Станиславского?

— Отвяжись, Боги! — огрызнулся Клиф и, потирая щеку, повел Аву по аллее к выходу. Сажая ее в автомобиль, он нежно улыбнулся: — Тебе пора баиньки. Хватит на первый раз. А то туфли исчезнут и принцесса останется босиком, в пропахших куриным дерьмом тряпках.

Он уже решил, что обязательно отомстит этой провинциальной дряни.

«Ведь для кого-то океан взбивает пену?»

— Знаешь, я тоже не из графских покоев. — Лана вела машину по шоссе вдоль океана. — Джулия Джина Милдред Фрэнсис — ничего себе имечко? Мой папаша — чумазый шахтер из Айдахо, тайно приторговывал спиртным. Опасное занятие в годы сухого закона. Пришили бедолагу. Мне тогда не было и десяти. Такая масенькая, такая пухленькая, беленькая! Маме стало не до меня, она пустилась во все тяжкие, и скоро сердобольная родня сдала ненужного дитятю в приют.

— Дева Мария! Ни хрена себе родня… — Ава во все глаза смотрела на очаровательный профиль новой знакомой: чуть вздернутый носик, пухлые губки. Верх потрясающего автомобиля был откинут, и ветер трепал яркий шарф, покрывавший кудри Ланы. Она вообще вся была классной — от сумочки из крокодиловой кожи до золотой зажигалки и солнечных очков в черепаховой оправе. А туфельки, а белый костюм, обтягивающий аппетитные формы! Ну просто картинка с обложки журнала!

— Я думала, что ты родилась тут — в самом шикарном доме. — Ава кивнула на белые виллы, прячущиеся в зелени.

— Э, милая, чтобы попасть туда, надо неслабо потрудиться. Мозгами и телом. С твоими мозгами придется поработать. Знаешь, я тоже обожаю горячие выражения, еще как могу послать всех по матушке. Но! Надо понимать, где прикусить язык. Иногда стоит побыть леди — вдруг английскую королеву пригласят играть?

— Про лексикон я знаю, — вздохнула Ава. — Думаю, если попаду во дворец, не проговорюсь. Только вот манеры у меня простые.

— Ты говори правильно, мозги тренируй, а тело послушается. Ты хорошо двигаешься, но мы отработаем с тобой нужную походку. Не шлюхи, нет — соблазнительной леди. — Лана остановила машину и вышла. Прошла метров десять, села на парапет — нога на ногу, закурила, элегантно отводя руку.

— Усекла? — она вернулась на место, захлопнула дверцу.

— Шикарно! У меня так никогда не выйдет.

— Думаешь, это врожденное? Ха! Школа была отменная. Я сбежала из приюта и стала танцевать в ночном клубе Лос-Анджелеса. Местечко называлось «Барракуда»! О, эта вонючая дыра! Надеюсь, она сгорела или провалилась сквозь землю.

— Ты танцевала в ночном клубе? — удлиненные глаза Авы почти округлились. — Там самый жуткий разврат!

Лана расхохоталась:

— Хочешь спросить, спала ли я с мужчинами? Разумеется. И, надо признаться, это бывает весьма даже приятно. Согласна? Ведь у тебя есть дружок?

— Ну… Понимаешь, у меня кошмарно набожная мать… — чуть слышно пролепетала девушка.

— Знаю этих ханжей, не лучше моей шлюхи! Бедняжка, но у тебя все еще впереди! Золотой Лев взялся за тебя — это не хилый лотерейный билетик! Мне было шестнадцать, когда он увидел меня в «Барракуде» и предложил роль в фильме. Ничего особо путного — но здесь сотни красоток ждут такого шанса до глубокой старости, моют посуду в барах или стирают белье… Увядают, стареют и ждут. Только шепни им: «Луис Майер» — и каждая ляжет! Мне жутко повезло. А когда он обнимал меня, то неизменно твердил, что открыл в моих пухлых телесах новый образ женской красоты! Представляешь?

— Ты спала с Майером?! — Брови Авы, словно выписанные тонкой кистью, взлетели.

— С ним-то как раз стоило. Что пялишься? Не красавчик? Не молод? Да, детка, тебя многому придется научить. Главное — отличать нужных мужчин от ненужных. И знать себе цену.

— Клиф нужный?

— По ситуации. Пока, думаю, тебе без него можно обойтись. Только уж, пожалуйста, слушай меня внимательно. Сейчас мы пойдем в ресторан, где собираются одни знаменитости. Я повешу на них ценники. А ты запомни, кто чего стоит, легче будет ориентироваться.

Девушки подружились — ведь Лане только исполнилось двадцать, а у нее уже был огромный опыт выживания и даже процветания в Голливуде. Именно ее журналисты в течение многих лет включали в шестерку любимец фортуны. Своеобразный образ жизни голливудской звезды пришелся этой энергичной красотке как раз впору. Веселая, ненасытная в удовольствиях, Лана была далека от проблем, мучивших иных актрис, — творческой неудовлетворенности, безответной любви, мук зависти или ревности. Она срывала цветы наслаждений, пользовалась привилегиями богатства и славы, ни в чем себя не ограничивая. И ни о чем не сожалея, с жадностью бросалась в новые приключения.

— Как тебе эта верандочка? — Лана остановила авто у деревянного «охотничьего домика» в алых бегониях. Вышла, оглянулась на застрявшую у перехода улицы Аву: — Не зевай! Здесь отлично готовят пикантные штучки. Привет, Мойси! — помахала она рукой худенькому пареньку в длинном фартуке. — Сегодня я с подругой. Сделай нам что- нибудь сексуальное! Ну, эти штуки на вертеле. Ты понял?

— Будет исполнено! Ваш столик, мисс Тернер! — парень встряхнул безукоризненную скатерть, помог дамам рассесться, достал блокнот. — Пишу: штуки на вертеле, соус брусничный — как всегда. Хлеб с тмином, виски, содовая?

— Это что такое на вертеле? — шепнула Ава.

— Члены быков — объеденье! — Лана сладострастно облизнулась. — Но сначала принеси нам, милый, виски со льдом. Девушке больше содовой…

Лана пила из принесенного бокала и продолжала рассказывать о себе:

— Меня сразу же прозвали «девушкой в свитере». На моем юном теле все торчало весьма соблазнительно, и тесные свитерочки были лучшим нарядом. А потом появилось новое прозвище — «девушка с подрисованными бровями». Для съемок в одном из первых фильмов мне пришлось выщипать брови, и, представляешь, они так и не отросли.

— Ни за что не стану вырывать брови! — Ава коснулась лба кончиками пальцев.

— Ах, дорогая, если б дело было в бровях или другой части тела… — Лана изящно закурила. — Сидела бы я со всеми этим прелестями… — она приподняла руками груди, — в глубокой жопе. Это просто удача! Моя соперница, заслонявшая мне выход на большой экран, поступила очень благородно — взяла и померла двадцати шести лет от роду!

— Ужас какой! Я и не знала.