Дело о мирных переговорах - Лариса Куницына

запрещает бить мечом по протянутой руке. Если он в чём-то нас обвиняет, то пусть представит доказательства и даст нам возможность оправдаться. Если ж нет, то вина за срыв переговоров будет полностью возложена на него, а его обвинения объявлены злобной клеветой. Я не намерен спускать подобное оскорбление, но всё же пока предпочитаю действовать путём дипломатии.

— Я согласен с вами, ваше величество, — кивнул де Марль. — Позвольте мне самому поехать в луар. Вы возвели меня в достаточно высокий ранг, и я вправе вести переговоры. Не думаю, что мне так уж прямо укажут на дверь. Заодно я ознакомлюсь с делами в луаре и при дворе альдора, поговорю с нашим посланником графом Деманкуром, постараюсь встретиться с энфером.

— Поезжайте, — кивнул король. — Я уверен, что вы сможете говорить с ними достаточно жёстко, не нарушая этикета. Ваша задача получить ответы и попытаться вразумить их. Где граф Раймунд?

— Он отправился по делам, — ответил Марк. — Полагаю, что он намерен снарядить погоню за преступником.

— За преступником? — удивился Жоан. — Что ещё за преступник? Кстати, утром ты отказался ехать с нами, сославшись на расследование, и вдруг ты здесь! Что-то случилось?

— Я схватил убийц Эрики Меридор и сэра Барлода, — кивнул Марк. — Но, увы, главный виновник их смерти ускользнул. Его и намерен изловить граф Раймунд.

— Вот как… — король осмотрелся. — Маркиз Делвин-Элидир, граф де Марль, сенешаль, коннетабль, прево, пройдёмте вместе с нами в мой кабинет. Идём, Марк, расскажешь нам всё без лишних ушей.

Они прошли в небольшой нарядный кабинет, выходивший окнами в цветущий сад, где Марк рассказал королю и его приближённым о результатах своего расследования.

— Де Краон? — король потрясённо смотрел на него. — Неужели? Ты не ошибся, Марк? Он же всё время был рядом, поддерживал нас во всём, обещал, что поставит под нашу руку отпавших северных баронов!

— Я сам удивлён, но ошибки быть не может, — уверенно произнёс тот. — Мы давно уже отслеживаем то, что происходит на севере, нам было известно, что часть баронов собирается сколотить коалицию и оторвать север от Сен-Марко. В отсутствие Беренгара и ослаблении де Гобера такая опасность существовала, но среди этих бунтовщиков не было де Краона. Он придерживался нейтралитета, а последнее время демонстрировал явную приверженность к союзу с Сен-Марко. Потому мы и не уделяли ему должного внимания. Теперь же ясно, что провокационные убийства и слухи о них были делом рук его приближённых. Я ни за что не поверю, что они действовали по собственной инициативе.

— Как много он знает? — встревожено спросил де Марль.

— Нам это неизвестно, — ответил Делвин-Элидир. — Он не был включён в королевский совет и не допускался к государственным тайнам, но кто знает, что он мог разнюхать, постоянно толкаясь по залам дворца? Может, кого-то подкупил или просто выведал в приватной беседе.

— Не думаю, — покачал головой сенешаль. — Он появился при дворе недавно, мы не так уж доверяем северным баронам. Он обещал нам поддержку на севере и союз, но не спешил принести клятву верности. До этой поры он оставался лишь частным лицом, допущенным к светским мероприятиям при дворе. Не думаю, что он свёл знакомство с кем-то, кто обладает сведениями, имеющими для Сен-Марко стратегическое значение.

— В любом случае, они бы не стали болтать об этом с ним, — заметил Адемар. — Однако я думаю, тайная полиция проверит такую возможность, — он выразительно взглянул на Марка.

— Конечно, — пообещал тот, задумчиво глядя в окно, где на цветущих кустах роз покачивались под ветром маленькие птички с ярким оперением. — Хотя не думаю, что ему удалось что-то выведать, поскольку мы тщательно следим за контактами тех, кто имеет доступ к государственным тайнам. Весьма вероятно, что де Краон руководствовался слухами, а последнее время ему понравилось их создавать. Едва мы перехватили у него инициативу, он почувствовал опасность и сбежал так поспешно, что не смог даже забрать с собой своих сообщников.

— Заставь их говорить, Марк, — жёстко произнёс король. — Обвинения против них должны быть безупречны в части доказательств, но также и подкреплены признаниями вины. И я хочу, чтоб ты вытянул из них всё, что они знают о де Краоне, его планах и о том, зачем он собирает свою армию.

— Вряд ли он соберёт достаточно, чтоб противостоять нам, — заметил Вайолет.

— Как знать, — возразил Марк. — Понятно, что он не собирается брать Сен-Марко на приступ, но наверняка поставил перед собой цель, которую считает осуществимой. Я всё выясню, ваше величество. Однако… — он перевёл задумчивый взгляд на Жоана, — Хочу напомнить, что его сообщницей является леди Англад. Учитывая, что она женщина…

— Это ведь она убила служанок Эрики Меридор, а потом отравила Барлода? — перебил его король. — Она собирается снова стравить два королевства в войне, на которой погибнут не только мужчины. Будут гибнуть женщины, старики и дети. Ты полагаешь, что рыцарские манеры уместны в отношении этой ведьмы? Действуй, Марк! Единственное ограничение, которое я тебе ставлю, — она должна дожить до суда и умереть на эшафоте, как убийца и заговорщица. Возвращайся в Сен-Марко и принимайся за дело.

— Я понял, ваше величество, — Марк поклонился ему и, кивнув остальным, направился к дверям.

Когда он вернулся в Серую башню, на столе в его кабинете лежали стопки бумаг и завернутое в холст оружие. Гаспар, который перебирал документы, поднял голову и доложил:

— Мы нашли в комнатушке Аркура целый сундук оружия. В том числе вот этот топор, — он откинул край серой тряпки, и Марк увидел широкий, украшенный узорами топор на длинном резном топорище. — В углублениях резьбы ещё сохранились остатки крови. Я сам сходил с этим топором в мертвецкую и примерил его к ранам на головах лакея и кухарки госпожи Меридор. Можно с уверенностью утверждать, что они убиты именно этим оружием. А это, — он извлёк из холста красивый длинный нож с узким, слегка изогнутым клинком, — мы нашли в комнате леди Англад. Не могу утверждать, что горничные были убиты этим «оленьим языком», но то, что подобным, это точно. Рядом стояла склянка с мышьяком, с которой была снята аптекарская печать, и отсыпана доза порошка, вполне достаточная, чтоб отравить лошадь. К тому же у неё мы нашли вот эти бумаги: её записки, дневник и письма, которые она получала от своих родных и друзей. Я только начал читать их, но уже ясно, что она вполне осознанно действовала против нас, мечтая стравить Сен-Марко с луаром, а когда оба королевства будут ослаблены кровопролитной войной, отделить север, где они с де Краоном намеревались создать собственное королевство.

— Правда? — Марк подошёл к столу и взял у него из рук тетрадь в кожаном переплёте. — Де Краон, сжигая свои бумаги, похоже, забыл, что его кузина тоже умеет писать. Я почитаю это на досуге, а ты собирайся. Поедешь к руднику Штраум-Гарц и узнаешь, почему прежде богатые залежи серебра после передачи их луару внезапно оскудели. Матье пусть скачет в Дьепп, навестит родню, а заодно узнает, отчего пропал урожай пшеницы на переданных луару пустошах. Оба выезжайте немедленно, вы должны всё выяснить и вернуться как можно скорее.

Гаспар немедля отправился искать Матье, чтоб передать ему приказ, а после — седлать коня. Марк же вызвал к себе Тома и велел немедленно доставить в Серую башню свидетелей, которые могли бы опознать убийц.

Уже далеко за полночь опознания были закончены. Красавица Пиррет де Кампо и служанка из трактира возле источника короля Анри подтвердили, что вечером перед убийством Эрики Меридор они видели Мишеля Аркура, направлявшегося к её дому. Зеленщик Пети засвидетельствовал, что именно Аркур заплатил ему за то, чтоб он столкнулся своей тележкой с портшезом возле крыльца убитой. Оружейник Жюст Бертлен опознал Аркура и заявил, что изготовил по его просьбе кинжал, похожий на фамильный базелард маркиза Делвин-Элидира. Пьяница из квартала на юге города, где нашли убитых слуг, с уверенностью ткнул пальцем в мрачную Эльвиру Англад, сидевшую за решёткой, утверждая, что это она вела слуг по улице, как выяснилось, к месту их гибели. В ней хозяин «Белого мака» так же опознал постоялицу, назвавшуюся Эрикой Меридор и проведшую ночь в комнате рядом с комнатой сэра Барлода. Затем он указал на одного из слуг дома де Краона, как на того, кто приносил надушенные конвертики для передачи алкорскому рыцарю, а затем доставил и отравленное вино. Когда ему показали Филиппа Реми, хозяин гостиницы узнал в нём слугу сэра Барлода, так внезапно исчезнувшего тем вечером, что следом за ним