Тяжелое сердцебиение (ЛП) - Биар Джанесса

Мрачный прогноз моего друга не подтверждается. Причем я сожалению, что это не так!

Люк окончательно пропадает, и, чем дольше он отсутствует, тем яснее я замечаю беспокойство, как собственное, так и Серджу. Мы в основном играем в молчанку и говорим, только если это касается самых обычных вещей.

Также странным я считаю молчание в чате. Обычно я захожу туда несколько раз в день, чтобы увидеть зеленый индикатор, но в чате — пустота, и я снова ухожу в оффлайн.

Ещё я думаю, что Серджу неправильно понимает моё поведение и поэтому держит между нами дружественную дистанцию. Но вскоре после этого и я замечаю, что совсем не та без Люка. День кажется пустым, если нет его. И это именно та причина, из-за которой я сейчас, четыре дня спустя, полностью сторонюсь Фейсбука.

Сегодня я сыта по горло угрюмым настроением Серджу и собственной апатией.

«Ты ещё никогда не была так подавлена, как сейчас. Что с тобой происходит?»

Для того чтобы что-нибудь предпринять, я прямо во время обеденного перерыва захожу в административный офис. К счастью, я нахожу госпожу Эберс в одиночестве и могу использовать весь дружеский бонус, который дан мне как дочери её бывшей подруги. Конечно же, этого не хватает, чтобы убедить её открыть файлы, пока я не произношу заветные слова: «Я с ума схожу от беспокойства», и вот покидаю её офис с бумажкой в руке, на которой госпожа Эберс записала номер Люка.

«И что теперь?» — спрашиваю я себя и хватаю телефон.

Должна ли я ему позвонить?

И если да, то должна ли скрыть номер или нет?

Мне требуется четверть часа, чтобы взвесить все «за» и «против». Но, с другой стороны, в моих действиях чувствуется весомый аргумент.

— Да, — слышу я после трёх гудков.

— Привет, Люк…

— Привет…?

— Я хотела спросить, как у тебя дела?

— Хмм, — произносит он, и этот звук проходит сквозь меня. — И под «я»… кто подразумевается? — хочет он знать.

— Кап…

— С кем ты разговариваешь? — прерывает меня женский голос на заднем фоне, после чего я автоматически отключаюсь. И серьёзно рассматриваю мысль о том, чтобы выкинуть свой телефон. На всякий случай, если Люк решит мне перезвонить.

Короткое замыкание!

Однозначно!

— Вот ты где… Эй, что случилось, Принцесса? — спрашивает меня Серджу, появившийся передо мной как из ниоткуда, с беспокойством в жестах и мимике.

— У этой задницы всё великолепно!

— Какой задницы? — спрашивает он.

Я высоко поднимаю телефон, как будто это может всё объяснить, и, в конце концов, добавляю:

— Дюма!

— Поэтому ты выглядишь так, будто увидела призрак, хотя просто позвонила Люку? — констатирует он, и по какой-то причине это его забавляет. — И почему он теперь задница?

— Потому что вполне приятно проводит время с какой-то шлюшкой, пока мы за него волнуемся!

Серджу звонко смеётся и снова меня обнимает.

— Сладкая, если ты хотела узнать, что с ним произошло, то должна была просто спросить меня.

— Да? — вырывается у меня.

— Я тебе уже говорил, что знаю Люка. Поэтому могу предсказать, что он делает, когда кипит от ревности. — Ещё более озадаченная, чем раньше, я качаю головой в непонимании. — Каждый раз, когда он злится, то едет к своим родителям. Однако на этот раз ситуация, кажется, крепко его зацепила…

— Лапуля, к сожалению, я ни черта не понимаю! — признаюсь я.

— Все просто, Люк влюблён в тебя, и он сильно психанул, когда якобы застал нас врасплох. И видимо это и есть та причина, по которой он в тот же вечер сел в машину и уехал к своей семье.

— Я думала… Люк был сиротой?

— Эмм… да. Это так! Однако он в десять лет был усыновлён и до окончания учёбы живёт в новой семье!

— И ты считаешь, что он там? — решаюсь я задать непростой вопрос. Такое объяснение не пришло бы ко мне и в мечтах…

— Определенно…

— И это… это означает, что та женщина была его мамой, а не какой-то…?

Серджу кивает, и я сразу же с облегчением выдыхаю. И замечаю, что он присматривается ко мне, а потом качает головой, ухмыляясь.

— Что?

— Ах, ничего! — уверяет он.

— Серджу! Что? — переспрашиваю я.

— Ты! — он проводит пальцем по моему носу и обнимает меня за плечи. — Пошли что-нибудь поедим!

— О да! — немедленно соглашаюсь я. — И ты расскажешь мне, что тебя настолько рассмешило!

Ладно, я отказываюсь в дальнейшем копать глубже!

Серьёзно! Будет лучше придерживаться собственных намерений, в первую очередь, когда дело доходит до свободы выражения мнения других людей. Во всяком случае, было неприятно, когда Серджу являет на свет своё предчувствие, что я тоже влюблена в Люка. Это до сих пор терзает меня.

Вдруг это объясняет, почему Скай отдаляется, и Серджу держит своё слово и всё больше становится моим другом. Тем не менее, я всё время задаюсь вопросом, как он вообще может прийти к такой абсурдной идее, и отрицаю всё это. Признаю, спор — не лучший выход. Потому что это вызывает подозрения. Однако первым не самым умным порывом является именно это.

Соответственно, я стремлюсь доказать Серджу и себе самой, что он не прав, поэтому максимально игнорирую Люка, когда он появляется в пятницу.

И это действительно работает!

Первые два часа — нулевой контакт глаз.

В начале третьего — легкий кивок.

Четвертый час — господин Дюма участвует в коллективном смехе, когда Еж отрывается за мой счёт.

Обеденный перерыв…

Эмм, да.

Мы с Серджу как обычно сидим на лавочке, чтобы было теплее, и при этом на максимальном расстоянии от группы Люка, который отсутствует. Серджу сидит на спинке, я между его ног, и он держит перед нами телефон. Мы наблюдаем за захватывающими ставками на скрипку, на которую он уже давно охотится.

Денежные предложения так быстро прилетают, что я от волнения с трудом могу дышать. Когда обнаруживаю на себе взгляд Люка «я муж, ты жена, он мёртвый любовник», то прямо-таки съёживаюсь.

Люк стоит в дверях и играет желваками, руки сжаты в кулаки.

Ха-ха! Я могу видеть это отсюда и даже слышать, словно нахожусь на несколько метров ближе к нему.

Когда Люк стремительно подходит к нам, я очень хочу спрятаться за Серджу, но не осмеливаюсь оставить моё защищённое положение.

Когда Люк к нам подходит, Серджу тоже замирает, хватает меня за руку и тянет на ноги.

По-прежнему крепко держа мою руку, он тащит меня несколько метров, когда, наконец, мой разум просыпается, и я вырываюсь из его хватки.

Не слишком обдуманный ход, как я могу заметить по взгляду, которым Люк пригвождает меня к месту. Теперь мы стоим друг перед другом и искрим.

Совершенно по-детски, если вы меня спросите.

Но это ничего не значит!

— И? У тебя есть объяснение этого внезапного эмоционального взрыва? — наконец я осмеливаюсь что-то сказать.

— Эмоционального взрыва? — спрашивает он тихо.

Слишком тихо!!!

— Ты хочешь получить объяснение? — его губы становятся бесцветными.

Ой-ой!

Теперь он подходит ко мне ещё ближе.

— Об этом… — указывает он в направление Серджу. — … Я не должен тебе никакого объяснения. Давид просил меня…

— Мне плевать, о чём тебя просил Давид! — выкрикиваю я. — С Давидом я и без тебя разберусь, а ТЫ не имеешь права мне указывать. Я не допущу, чтобы меня опекали, ни ты, ни Давид. Понятно?

«Хух! Это было очень громко!»

Глаза Люка расширяются. Он явно не ожидает такой реакции.

Ну, его проблемы!

— Я понял! — кивает он головой и даже делает шаг в мою сторону, поэтому я четко могу увидеть тени под его глазами, которые свидетельствуют о недостатке сна. — Но позволь сказать вот что: он трахнет тебя разок, а затем бросит!

После этих слов Люк отворачивается от меня в прямом и переносном смысле. С тех пор мне кажется, будто мне выпала карта в «Монополии» с надписью «возвращайся к началу». Только это не то начало, где я сейчас приземляюсь, а возвращение к моему началу с Люком.