Человек из будущего - Юрий Никитин

Фигуру Карпентера я заметил у самого первого заграждения, поглядывает по сторонам, как будто могу появиться откуда-то еще как не из отеля «Кингс», где они в такой дикой спешке обустраивали для нас люксовый номер.

Шофер остановил автомобиль, не доезжая несколько шагов до ворот, словно там сильная радиация, вся Америка знает про собственный ядерный реактор под Пентагоном, я расплатился и вышел, а он сразу же рванул прочь на дикой скорости.

Карпентер кивнул стражникам, показывая, что это тот, которого он встречает, шагнул навстречу, улыбаясь во все сто зубов и протягивая руку.

– Как спалось?

Я удержался от реплики, что он же видел все вживую на экранах с трех сторон, а потом еще и просматривал в записи, стараясь найти в моем поведении какие-то особые моменты, что дадут ключ к характеру и особой славянской сути.

– Спасибо, – ответил я. – Приехал, перекусил и рухнул на постель как убитый.

Он сказал с сочувствием:

– Я тоже. Работа у нас нелегкая.

– Да, – согласился я. – Нервная и непростая, удовольствия перепадают редко. Однако что делать? Родина зовет…

– Россия? – сказал он с сочувствием.

– Планета Земля, – уточнил я. – Лет через пятьдесят не будет ни России, ни Америки.

Он спросил встревоженно:

– Что… все рухнет?

– Напротив, – сказал я, – расцветет. А от прошлого останутся только географические понятия. Ну как название континентов, горных хребтов, низменностей…

– Да, – подтвердил он, – низменности останутся точно.

Мы прошли через первый пояс охраны, Карпентер держится дружелюбно-нейтрально, по его виду не скажешь, что он наблюдал, как мы с Пайпер кувыркаемся в постели, что и понятно, я не первый, за кем устанавливали такое наблюдение, так что это такие же будни, как и для банщика созерцание голых тел моющихся мужиков.

– Большинство уже явились, – предупредил он. – Нет-нет, вы не опоздали, что удивительно, вы же русский, просто для многих эта мина как гром с ясного неба, потому все уже здесь.

– Ох, – сказал я, – неужели они, хоть и генералы, не могут отличать главное от второстепенного?

– Мина у берегов Америки для них главнее, – ответил он. – Тем более целый минный пояс…

– От одного вируса, – напомнил я, – может сгинуть все человечество, а от минного пояса только Штаты.

– Для американцев, – ответил он кратко, – Штаты и есть мир. А все остальное… ладно, пусть не в тартарары, но все же те проблемы как бы во вторую очередь.

– Да, – согласился я, – люди есть люди. Пока что нас ведут инстинкты. Говорим про разум, но все же… Когда же от него избавимся?

Он взглянул остро.

– А что, есть такие планы?

– У романтичных дураков, – ответил я. – У них планы есть на все. Но избавляться от инстинктов стремно. Мы же целиком на них, разум тоже его часть. Избавляться опасно, вдруг и разум исчезнет? И станем равнодушными машинами, что вымрут сами по себе?

– А если не вымрут?

– Вымрут, – сказал я уверенно. – Только инстинкт выживания велит нам жить и развиваться! Всем велит, и дуракам и умным, потому что и от дураков дети бывают умными.

– Я так и думал, – сказал он.

– Бросьте, – уличил я. – Просто вы знакомы с этой темой, признайтесь!

Он скромно улыбнулся.

– Да, было дело. Пришлось как-то по работе вгрызаться. Читать было страшнее, чем выпрыгивать из низко летящего вертолета безлунной ночью…

Пояса охраны оставались сзади один за другим, сканеры последнего поколения работают быстро и достаточно удаленно, останавливаться для просвечивания не надо.

Пока идем по коридору, вмонтированные в якобы стены приборы просмотрели не только что у нас под одеждой, но и сколько в моем кишечнике говна, это смотрят обязательно, слишком часто взрывчатку проносят в заднем проходе.

Карпентер продолжает легко и беспечно, вроде невзначай, задавать простые вопросы и вопросики, но все из тщательно составленных психоаналитиками списков, знаю, уже просматривал. Потом ответы будут просчитывать по особым программам и сравнивать с контрольными, что получили от меня вчера, и высчитывать, где и почему неточность, соврал сознательно или же просто ответил машинально, а это тоже в копилку знаний о характере, памяти, поведенческих навыках…

Все верно, все правильно, я отвечаю правдиво и честно, почему не откровенничать, когда нужные ответы тоже перед глазами, пусть психоаналитики поломают головы, я не очень-то злорадная сволочь, а вот так поприкалываться над специалистами интереснее, чем над дураками в «Фейсбуке»…

В коридоре перед входом в зал я чуть замедлил шаг, Карпентер понял по-своему, с сочувствием улыбнулся, а я за это время в доли секунды охватил взглядом то, что показывают наблюдающие за собравшимися камеры.

В зале народу побольше, гражданских по-прежнему всего двое, но генералов прибавилось, расхаживают по двое-трое, переговариваются с таким видом, словно уточняют время, когда стоит начинать третью мировую.

– Дебилы, бля, – сказал я вполголоса. – Не понимаю, как вы с таким развитием до хай-тека додумались?

– Может быть, – предположил Карпентер с улыбкой, – нам инопланетяне сбросили?..

Я сказал ему угрюмо:

– Чарльз, а вы не дурак, верно?

Он ответить не успел, я толкнул дверь и вошел в зал. Тоска и неясная злость все еще заполняют грудь так, словно наглотался ртути. Эти динозавры всем составом все еще пытаются прояснить ситуацию с атомными закладками.

Ну да, одно дело, мои слова, другое – мнение специалистов, изложенное предельно ясно для недалеких умом сенаторов, которым важнее всего быть избранниками своего штата, нравиться простому народу, а не быть в чем-то умными или хотя бы грамотными.

Генерал Сигурдсон собрал вокруг себя с десяток генералов и что-то объясняет трубным, как у архангела, голосом. Слушают его внимательно, а по злым лицам вижу, услышанное очень даже не нравится и совсем не одобряется.

В самом заднем ряду смирно сидят Фрэнк Вачмоуг и Крис Реншоу, главы Центров по изучению рисков глобальных катастроф, а рядом с ними Кен Шейн, океанолог, ощутивший с ними кастовую общность.

Сигурдсон с высоты своего роста увидел меня первым, повел налитым кровью глазом, и сразу же с полдюжины этих влиятельных штабников повернулись в мою сторону.

Один сразу же сделал мне навстречу два четких шага, понятно, что в штаб перебрался недавно, а до этого точно служил… ах да, уже вижу, в десантных войсках, в прошлому году был еще бригадным генералом, а сейчас уже, перепрыгнув генерал-майора, генерал-лейтенант, еще молод, лицо злое и решительное.

– Генерал Харгрейв, – назвался он. – Грант Харгрейв…

– Командующий военно-воздушными войсками, – добавил я, – герой багдадского прорыва, сербского стояния и броска на Триполи. Слушаю вас, генерал. Не забывайте принимать капотен, у вас сейчас артериальное давление зашкаливает. Сто девяносто на сто пять многовато, да еще при пульсе в девяносто четыре…