Человек из будущего - Юрий Никитин

Дуайт сказал примирительно:

– Давайте в самом деле успокоимся. Пар выпустим завтра на матче «Атланты» с «Орлами Техаса», а сейчас напомню, Россия постоянно говорила, что ее ответ будет асимметричным и он Штатам очень не понравится. Правда в том, что Штаты вчетверо или впятеро сильнее России, но мы не на боксерском ринге, где даже перчатки должны быть абсолютно одинакового веса.

– Как-то привыкли, – напомнил я, – что бомбим ИГИЛ высокоточными ракетами, против которых у тех нет защиты. И ничего, считаем это нормальным. Не так ли, генерал Баллантэйн?

Она дернулась, метнула в мою сторону давящий взгляд.

– Есть разница!

– Какая? – спросил я.

– То они, – ответила она властно, – а то мы!

– Да, – ответил я кротко, – есть разница – то вы, а то мы. Конечно, если придется выбирать, кому из нас остаться жить, то выберем себя. Для вас такое странно?

По их лицам видел, что, да, им такое слышать странно, всем же ясно, что американцы – высшая раса и весь мир ведут к счастью, желает того мир или нет, понимает такое счастье или нет, все это не важно в сравнении с желаниями госдепартамента.

Сигурдсон пророкотал зло, но я уловил в его грохочущем голосе нотки поражения:

– А еще их гребаный план «Мертвая Рука»!..

Дуайт сказал мрачно:

– Вы правы, генерал. Нам кажется, что мы остановимся в шаге от того, чтобы русские нажали на кнопку… но если они решат, что мы перешли красную линию?

Я ощутил на себе горящий ненавистью взгляд генеральши, Дуайт тоже смотрит на меня с вопросом в глазах.

– Я прибыл по вопросу глобальных катастроф, – напомнил я усталым голосом, – что не просто важно, а крайне важно для человечества. Для Штатов и для нас. Но сразу же мы увязли во взаимных упреках!.. Как это… не для двадцать первого века. Я не хотел этого, но… считайте мое появление последним предупреждением перед катастрофой.

– Вы нам угрожаете?

Я сказал безнадежно:

– Ну вот, снова… Не я угрожаю, не Россия угрожает, а эта нелепая ситуация ведет нас к краю пропасти все ближе и ближе, а мы… все видим!.. и все же идем. Где наши головы? Почему как бараны ведомы обидами, амбициями, животной страстью к доминированию? Мир изменился, а мы все такие же звери. Пусть даже питекантропы с дубинами в руках.

В зале снова начался спор друг с другом, время от времени приходилось отвечать и мне, но все как-то не по делу, не люблю такое хаотичное обсуждение, что принесет радость только аналитикам, которые будут просматривать записи и радостно потирать руки, видя, как раскрываются даже те, кто всегда застегнут на все пуговицы.

Наконец генералы начали уставать, меняться местами, трое вообще поднялись и, отойдя в уголок, совещались вполголоса, бросая по сторонам осторожные взгляды.

Дуайт посмотрел на меня с сочувствием, поднялся, на него уже не обращают внимания, громко и настойчиво несколько раз мощно ударил ладонью по столешнице, привлекая внимание.

Голоса начали затихать, генералы повернули к нему головы.

– Не знаю, как вы, – сказал он примиряюще, – но я позавтракать не успел. Давайте на пару минут заглянем в кафе на этом же этаже, ухватим хотя бы по бутерброду, а потом продолжим?

Я перехватил брошенный в мою сторону взгляд, молодец Дуайт, вовремя разряжает атмосферу. Генерал Сигурдсон, похоже, тоже понял, в прошлый раз мы даже за одним столом завтракали, успели переговорить за чашкой кофе.

– Хорошая идея, – прорычал он. – Не откажусь сжевать бутербродик. Или парочку.

– Чудесно, – сказал Дуайт и посмотрел на генеральшу.

Та перехватила его взгляд, кивнула. Я видел, как Дуайт перевел дыхание, все-таки мы всегда опасаемся, что, по своей женской сути делать все наперекосяк мужчинам, эти вот обязательно возразят и предложат что-то свое женское.

Как я и ожидал, никакая не кафешка, Дуайт повел в тот же ресторан, где глупо ограничиваться бутербродиком. Таких, как мы, набралась почти половина зала, кто-то жадно хлебает горячий кофе и трет кулаком заспанные глаза, кто-то быстро жрет, с ужасом поглядывая на запястье с умными часиками в браслете.

Мы сели вдвоем за один стол, Дуайт поинтересовался шепотом:

– Хорошо отдохнули?

– Лучше не бывает, – ответил я. – У демократии свои плюсы.

Он улыбнулся.

– Да, отдыхать демократы умеют лучше. Хотя что они не умеют лучше?

Он быстро продиктовал официанту заказ и повернулся ко мне.

– Даже жаль, – сказал я совершенно искренне, – что современная демократия при переходе к новой формации совершенно нежизнеспособна. Один этот тотальный контроль чего стоит… Но без него не выжить, уже и дебилам понятно.

Он вздохнул.

– У вас дебилы такие понятливые? У нас даже в сенате не понимают.

– У нас тоже, – признался я. – Это я так, для красного словца. Нам кажется, что если понимаем мы, то и другие должны хватать на лету. А хрен вот, им хоть кол на голове теши, хоть орехи коли. Есть бараны тупые, есть бараны упертые… а есть умеющие держать нос по ветру. Им завтрашний день по фигу, им сегодня дай урвать от казенного пирога… Хотя что вам объяснять, у вас казнокрады покрупнее и поухватистее.

– Да ладно, – сказал он скромно, – откуда?

– А кем были ваши первые миллиардеры, – напомнил я, – вроде Моргана? Правильно, морскими пиратами, что грабили города и целые провинции. У вас опыт, хватка… Им-то как раз и по фигу будущее.

Он сказал понимающе:

– У меня тоже иной раз руки опускаются. Вроде бы высшее образование теперь почти у всех, а впечатление такое, что вернулись в обезьянство.

Глава 2

Официант вырос у нашего столика буквально через пару минут, быстро переставил с подноса на стол наши бифштексы, блинчики с творогом, что должны заменять привычные для русских пельмени, поинтересовался, кофе подать сразу или потом.

– Мы ненадолго, – ответил Дуайт. – Счет вместе с кофе.

Я потыкал вилкой в роскошный бифштекс, тот брызнул в ответ струйкой остро пахнущего сока.

– Слишком сыто живем, – сказал я.

– И безопасно? – спросил Дуайт.

– Да, – согласился я. – Несмотря на теракты, которых на самом деле кот наплакал, больше шумихи. Потому народ уверен, что дальше будет все так же, только машины мощнее, а морды шире. Хуже того, подспудно в этом уверены даже те, кто должен быть на страже.

Генерал Сигурдсон взглядом попросил у Дуайта разрешения присоединиться к нашему столу. Дуайт переадресовал мне, я сказал гостеприимно:

– Генерал, прошу вас… Рад общению с вами как с истинным патриотом. Позвольте, придвину вам стул…

Сигурдсон буркнул с подозрением:

– С чего бы?

– Стул? Мы в Европе такие вежливые…

– Общаться с патриотом, – уточнил он. – Мне кажется, удобнее общаться с предателями.